В огне - читать онлайн книгу. Автор: Александр Афанасьев cтр.№ 79

Страница

Нет. Персия… Персия, так ее мать!..

Подполковник осторожно поднялся, достал фляжку и смочил губы, но пить не стал. Пить надо не днем, пить надо ночью – тогда организм успевает усвоить воду, а не выталкивает ее наружу с потом. Прямого солнечного света нет, до заката можно и потерпеть. Подполковник достал из кармана упаковку таблеток, кинул в рот две, поморщился и проглотил. Микроэлементы, но основа – прессованная соль. Для поддержания солевого баланса в организме. Противно, но привычно…

Окончив с этой мерзостью, подполковник хлопнул себя по боку, проверяя, на месте ли пистолет, поднялся. Они спали в кузове на спальных мешках. Если верить часам, до его дежурства осталось чуть больше часа.

Тихонов огляделся, завидел сидящего у самого выхода из наскоро отрытого капонира для машины человека. Это был Араб…

Когда подполковник подошел, Араб молча подвинулся, давая место своему учителю, можно сказать, крестному отцу в мире спецназа. Говорить не хотелось ни тому, ни другому, лица у обоих были серыми от жары…

– Почему все так, господин полковник [57] … – нарушил наконец молчание Араб.

– Как?

– Страшно.

Подполковник хотел сказать, что по-настоящему страшного он еще и не видел, типичные слова старшего товарища, но осекся. То, что своими глазами видел Араб, довелось видеть очень немногим…

– Расскажи. Легче будет.

– Мы… я и Бесяра – ехали сюда, увидели кое-что. Город… небольшой такой, но современный, какие обычно строят с нуля, понимаете?

Подполковник кивнул, показывая, что понимает.

– Там людей почти не было… то ли попрятались все, то ли сбежали. Там и гимназия была… хорошая, у нас такой не было, мы за двадцать километров каждый день ездили, и то такой не было. Там, на крыльце, парта стояла. А у парты – крови море… прямо на все ступеньки… и руки. Детские…

Последние слова Араб произнес, как выплюнул.

Тихонов пожал плечами:

– Здесь еще и не то бывает. Я самый смак-то не застал… но старшие рассказывали. Тот, кто взял от кяффиров книгу, тот пошел против Аллаха и должен лишиться руки, которой он взял эту книгу. Если женщина пошла учиться, то ее надо обезобразить, нос отрезать в наказание, уши, могли и грудь отрезать. У нас такое годов до пятидесятых еще встречалось… потом повыбили, конечно, всех этих аллахакбаров, внушили им, что хвост-то не надо задирать… а то и головы лишиться можно. Но такое бывало, да…

– Но почему?

– Почему… Потому что шла война. И сейчас идет.

– А дети-то при чем?

– Дети… Дети и есть главная цель этой войны. Ты думаешь, война – это так, пострелялись, и все? Кто выжил, тот и прав? Нет… Кто прав – тот все равно победил, убьют одного – правду понесет другой. Какая бы она ни была, эта правда. И несут ее – пулей и гранатой, ножом в спину, такое тоже бывает. Тебе не надо рассказывать, что есть два ислама, как две стороны монеты – просто каждый смотрит на свою сторону. И есть кое-что помимо ислама. В свое время – я это еще застал – на Востоке детей в школы в бронированных автобусах возили. Учителям три жалованья платили – за работу в экстремальных условиях, кто на Востоке служил – у многих жены учительствовали, больше мужей домой приносили. А почему? Да потому, что мы пацанов да девчонок местных из болота вытаскивали. Вот ты, когда смотришь на небо, видишь звезды?

– Ну, а как…

– А они – нет. Если ты что-то сделал, ты доволен этим, а они, если что-то сделали, говорят – это не я сделал, это Аллах сделал, а кто говорит по-другому – тех и убить могут. Потому как это ширк, многобожие. Из этих гимназий, в которые бешеные деньги вбухали, вышли те, кто верит, что все – в их руках. Что от них, и только от них зависит, как им жить. Они видели, что на небе есть звезды. И они видели дела рук своих. И верили, что этот мир им подвластен. Потому-то у нас муджики, каким здесь самая воля, – изгои. Шарахаются, прячутся, как крысы по норам, документы меняют…

– А здесь?

– А здесь… заигрались здесь малёхо… Я же вас учил… но если надо, еще повторю. Нельзя сходить с пути, по которому идешь. Нельзя договариваться с врагом ни в чем, даже если это тебе удобно или выгодно сейчас. Нельзя верить, что враг перестанет быть врагом только потому, что ты с ним договорился. Особенно на Востоке. Помнишь поговорку про барана?

– Только стань бараном, а тут и волки встреч?

– Вот-вот. Она самая. Когда мы пришли на Восток, то сразу сказали, что мы хотим, и начали делать это. Как бы ни было сложно – мы не отступили. Мы не натравливали одних своих врагов на других, как это делают британцы, а воевали и с теми, и с другими, как бы ни было больно и страшно. И мы победили…

Араб помолчал. Замолчал и подполковник Тихонов.

– Спасибо, Иван Степанович…

– Да не за что… Может быть, и ты… передашь это, как мне передали. Это очень важно – не забывать.

– Не забуду, – твердо сказал Араб.

– А вот то, что ты видел, как раз забудь. Выбрось из головы.

– Хотелось бы…

– Просто выбрось, и все. Не было этого. Не задумывайся над тем, почему это произошло – просто забудь.

– Не задумываться… Не получается. Думаю… вот стол этот стоит, вот мясник с топором. Вот дети. А взрослые-то где были?

– Где-где… Там же и стояли.

– Но это же их детей…

Подполковник раздосадованно покачал головой:

– Ты так кое-что и не понял. А еще родился здесь. Для них все, что происходит, предопределено Аллахом. Русский возьмет оружие и будет стрелять… а если не будет оружия, с голыми руками бросится, зубами грызть станет. Для русского ничего в этой жизни не предопределено. Поэтому мы – русские.

Подполковник встал с машины, потянулся, насколько это позволяла масксеть.

– Если уж не спишь, иди дежурь. Может, солнце все глупости из головы вытопит…

Вопреки обычаю, требующему от командующего держать свой штандарт на флагмане, командующий Флотилией-17 и операцией по зачистке Персидского побережья адмирал барон Карл Адольф Пилляр фон Пильхау, дворянин из остзейских родов, один из наиболее опытных и влиятельных адмиралов Российского флота, специалист по нанесению ударов по наземным целям силами флотской авиации и ракетами, держал свой штандарт на «Александре Колчаке». Поскольку считал, что здесь находится лучше всего оборудованный командный центр, лучший на всех кораблях его эскадры. На «Цесаревиче Николае» находился его старый друг и тоже выходец из прибалтийского дворянства, контр-адмирал барон Александр фон Унгерн-Штернберг. Он отвечал за авиационное прикрытие группировки от возможного удара по ней со стороны англо-североамериканской эскадры и за нанесение ударов по берегу силами боевой авиации авианосного базирования. Вместе с бароном фон Пильхау на «Колчаке» находился капитан второго ранга Павел Викторович Каляев, исключительно за счет личного мужества, немалых знаний и опыта вошедший в «Клуб молодых офицеров», где большинство составляли потомственные дворяне, и он был даже представлен Государю. Капитан второго ранга Каляев был выходцем из морского спецназа и отвечал за действия ударных группировок в Бендер-Аббасе, это был его сектор ответственности вместе с островом Кешм. Было там, на «Колчаке», и немало других офицеров, но я выделяю именно кап-два Каляева, почему – поймете чуть позже. Знали его многие, и потом очень многие раздумывали, как могли его пропустить. Раздумывал об этом и я… да что уж теперь.

Страница