Сожженные мосты - читать онлайн книгу. Автор: Александр Афанасьев cтр.№ 40

Желтый прямоугольник погас…

Сотник указал рукой направление — вперед.

Огородами решили не идти — и в самом деле собаки, может, у кого собака на ночь спущена с цепи. Проблем не оберешься. Ломанулись улицей, внаглую — перебегая от столба к столбу, избегая желтых конусов света от горящих вовсю фонарей. На Дону по ночам без дела свет не жгли. А тут — Европа…

Чебак показал знак опасности — и сам мгновенно упал на землю. Его примеру тут же последовали остальные…

— Еще Польска не сгинела [71] … — донеслось негромкое…

Человек, который шел по улице в такой поздний час, вовсе не был пьяным или загулявшим. Наоборот, он шел ходко, не шатался от выпитого, посматривал на дома. Сотник приготовил пистолет, хотя понимал, что нарвутся — и наглухо его валить нельзя. Идет человек — и идет, преступления же в этом нет. По башке рукояткой пистолета и связать, наверное, так…

Разгадка была простой — человек остановился около богатого двухэтажного дома, что-то поднял с земли, резко распрямился, размахнулся. Едва слышно звякнуло окно.

Через несколько секунд в одном из окон второго этажа призрачно мелькнул огонек свечи, потом открылась форточка — и из нее что-то выбросили, что-то, что едва слышно звякнуло о камень. Человек огляделся по сторонам, подобрал выброшенное и полез через высокий, каменный, ограждающий дом забор.

Понятно… к паненке своей пошел.

Они ждали еще минут пять, прежде чем убедились, что все тихо и их никто не заметил. Потом пошли к площади прежним порядком.

В любом польском поселении имеется площадь. Так же как в казачьих куренях — в русских поселениях площадь необязательна, а тут она есть всегда. Вокруг площади вращается вся общественная жизнь села, тут обязательно есть костел, есть кавярня [72] , есть и присутствие [73] местное. Сама площадь обычно круглой формы, обрамленная каменными домами, замощенная камнем и аккуратно убираемая. Европа…

Выйдя на площадь, Певец и Город пошли в разные стороны, как бы обхватывая ее. Ни присутствие, ни кавярня уже не работали — это тебе не трактир, где до утра шумят. Только фонари, чьи кованые чугунные столбы красиво обрамляли площадь, подобно стражникам, берегущим ее покой, светили мертвенно-бледным светом, и вокруг них вертелась мошкара.

Шаг. Еще шаг…

Машина была уже совсем рядом, настолько рядом, что чувствовался запах соляра, тяжелые шаги по мостовой, запаленное дыхание — трое мужчин носили что-то тяжелое, стремясь перетаскать все, что нужно, как можно быстрее.

Сотник откинул с глаз уродливый прибор ночного видения, подождал, пока глаза немного адаптируются к темноте. Проверил пистолет.

— Здорово вечеряли, панове! — улучив момент, сказал Велехов, ступая вперед и выходя из-за кузова машины. — Никак винокурите здесь…

Один из грузчиков, самый молодой, выронил из рук тяжелый, пятидесятилитровый пластиковый бочонок со спиртом себе на ногу и заполошно взвыл:

— У… матка боска…

— Руки в гору! [74] — негромко, но внушительно произнес сотник.

Второй, постарше — у него в этот момент не было в руках ничего, он только что забросил бочонок в машину, — сместился влево, рука змеей скользнула за спину…

Хлоп…

Лязг затвора был слышнее, чем выстрел, десятимиллиметровая тяжелая тупая пуля врезалась в правую руку, напрочь перебив кость…

— И-ы-ы… — взвыл поляк, хватаясь за искалеченную руку, кровь из которой мгновенно пропитала рукав.

Третий бухнулся на колени.

— Нэ пуцай! Нэ пуцай! Мы цивилы, цивилы, нэ пуцай! [75]

С противоположной стороны с таким же пистолетом в руках выступил из тени Певец, красная точка лазерного прицела плясала на спине третьего…

— Ты серб?

— Арнаут! Арнаут [76] , нэ пуцай!

— Руки в гору! Второй, вяжи их!

Пока сотник держал контрабандистов под прицелом, Певец осторожно приблизился, заковал в наручники сначала того, что выл, стоя на коленях, потом того, кто уронил канистру себе на ногу. Пошел к третьему.

— Осторожно! У него ствол!

— Бросай оружие! — крикнул Певец, стоя сзади так, чтобы контрабандист не мог его видеть…

Здоровой рукой контрабандист осторожно достал из-за пояса пистолет, отбросил. Глухо стукнул о брусчатку металл.

— У… москальско семя!

— Мы казаки! Руки держать на виду! [77]

Сыто лязгнули раз за разом наручники, защелкиваясь на запястьях.

— Проверь подвал.

— Есть! — Певцов развернулся, пошел к подвалу…

— Всэ едно мы вас вэбьем, москальско семя, — злобно процедил раненый. — Еще Польска не сгинела… [78]

— Не надорвись, — спокойно посоветовал сотник, — как с каторги выйдешь, милости просим за добавкой…

— Пан казак, пан казак, — зачастил второй, — деньги возьми… диты малы, есть просят. Пусти, Христом-Богом прошу.