Клык Фенрира - читать онлайн книгу. Автор: Анна Одувалова, Марина Голубева cтр.№ 10

Болел после этого случая герр Роза дня два, но зато сдержал данное себе обещание. Минуло две недели, а русских застолий удавалось избегать. Но без водки, наливок и ломящихся от еды столов дела решать оказалось намного сложнее. Пришлось прибегать к хитрости. Сегодня предстояла вторая встреча с графом Воронцовым, уже в официальной обстановке собрания масонской ложи. Если повезет, сегодняшний день будет удачен. Граф, конечно, ничего не скажет. Но, вероятнее всего, он уже обеспокоен новым увлечением своего сына.

Самуил Роза улыбнулся своему отражению в зеркале и, развернувшись на каблуках, направился к выходу, мысленно пожелав себе удачи.

* * *

После обеда солнце растаяло в дымке сизого питерского тумана. Сен-Жермен пересел с книгой ближе к окну, чтобы лучше видеть. Зажигать свечи не стал – все же еще не вечер.

Читать сегодня не хотелось, слишком уж сложным выдался день. Честно сказать, граф давно пытался вытащить ученика, и все попытки стали просто игрой. Он сам уже не верил в положительный результат. Странный юноша по имени Алексей оказался сюрпризом, и Сен-Жермен даже не мог с уверенностью сказать, что приятным. Что делать с новоявленным учеником, граф не знал и от этого мучился. С одной стороны, по большому счету юноша был ему совершенно не нужен, а с другой… не выбрасывать же на произвол судьбы столь ценный экземпляр? Тем более слишком уж необычным было появление молодого человека. Судьба? В судьбу граф верил и ее знаками старался не пренебрегать. Раз послала она ему ученика, значит, он ему действительно нужен, ну или понадобится… зачем-нибудь. Тем более, с судьбой соглашалась интуиция, а ей граф тоже привык доверять. Если бы не она, то графа уже и на свете-то не было, а прах давно бы по ветру развеялся. Значит, так тому и быть. Будем делать из лоботряса-студента мага.

Почитать сегодня так и не удалось, потому что графа еще ждали дела. Пора было собираться на встречу с братьями по ордену. Ничего интересного, а тем более, полезного для себя Сен-Жермен от этой встречи не ожидал, но долг обязывал, да и простые правила вежливости соблюдать требовалось.

Масоны стали популярны в Европе сравнительно недавно, когда в их ряды вступила куча ленивых и амбициозных аристократов. Этим разжиревшим и изнеженным бездельникам членство в масонских ложах позволяло ощущать собственную значимость, создавало иллюзию тайной власти, которой они якобы обладают.

Граф скривил губы и презрительно фыркнул. Сам он не был ни ленивым, ни амбициозным, но с орденом масонов (тем, старым – действительно тайным и неподкупным) его связывало многое, помимо личных интересов. Собственно говоря, идеалы Вольных Каменщиков его совершенно не интересовали, а вот знания, накопленные орденом за века своего тайного существования, были поистине бесценны. Вот и сегодня он рассчитывал кое-чем поживиться у графа Воронцова, который возглавлял русских масонов.

Алексей долго блуждал по дому графа, пока не вспомнил, что кухня вполне может располагаться в подвале. Помещение оказалось большим, с огромной русской печью посередине. Массивные деревянные столы и придвинутые к ним табуретки на грубых, толстых ножках стояли у дальней стены. Деревянные полки шли вдоль стен, а на них – горшки, кастрюли, глиняные кринки, небольшие аптекарские бутылочки. Такие Алексей раньше видел только в музее. Рядом с печью колдовал раскрасневшийся от жара Семен.

– О, нашел, стало быть! – Семен приветливо улыбнулся, как дорогому гостю. – Господин граф мне наказал, дождись, мол, подкидыша нашего. Он, поди, голодный, так кухню уж всяко найдет. Студент, как солдат, еду за версту чует. Оно и правильно, хорошая еда что в ратном деле, что в учебе помогает. Давай-ка, барин, отобедай, а то голод, он, как известно, не тетка, и ничего хорошего в пустом брюхе нет. Вон я, когда в солдатах-то был, всегда, стало быть, старался поближе к кухне держаться, потому и живой остался. На сытое брюхо и драться веселее, и беды уже не беды, и горести не такие горькие.

Голос Семена успокаивал, а сам старый солдат, не переставая болтать, сноровисто вытащил ухватом из печи два большущих чугуна, наложил в блюдо что-то умопомрачительно вкусно пахнущее, нарезал крупными кусками ноздреватый, еще теплый хлеб. Через минуту перед Алексеем появилась большая миска горячих щей, тарелка тушенного с овощами мяса и хрустальный бокал красного вина.

– Их сиятельство хоть и француз, а русские щи очень уважает, и когда в Россию приезжает, почитай, каждый день велит их готовить и обязательно в глиняной плошке подавать. И, стало быть, не серебряной ложкой, а непременно деревянной кушать изволит. Так что, уж не обессудь, я и тебе, как господину графу, подал.

Алексей закивал и, прикрыв глаза от удовольствия, заработал ложкой. Щи были горячие и удивительно вкусные, с мелко покрошенным мясом и душистыми приправами. Действительно, после первых ложек на Алексея спустилось какое-то умиротворение и спокойствие, и к концу трапезы парень уже почти смирился со своим пребыванием в прошлом. То ли вкусная еда так повлияла, то ли убаюкивающий говорок Семена, а может, и вообще какая-нибудь нехитрая житейская магия.

Утолив голод телесный, молодой человек решил порасспросить старого солдата о графе. Любопытство росло по мере того, как отступал голод. Имя «Сен-Жермен» Алексей уже слышал. Но все его знания сводились к тому, что жил в восемнадцатом веке странный человек с этим именем, то ли маг, то ли авантюрист, то ли еще кто. И был он настолько известен и популярен, что память о нем сохранилась в истории.

– Семен, а ты давно служишь графу? – спросил Алексей, облизывая ложку и пододвигая к себе тарелку с мясом. – Ведь он же не местный, француз, ты говорил.

– Ну, может, и француз, а может, англичанин или еще кто. Господин граф много путешествует, и во всех странах на тамошнем языке разговаривает, как будто оттуда родом. Про француза это я так сказал. Иностранец он, стало быть. А у графа я, почитай, пять лет. Их сиятельство в России и раньше бывали.

– Ты, дядя Семен, говорил, в армии служил, как же у графа оказался?

– Служил… На двадцать пять лет, стало быть, забрили, совсем еще молодой был, ожениться и то не успел. Помотало меня, и в Европе воевать довелось, и с турками. Потом наш генерал меня к себе денщиком взял. Ну, там, амуницию ему чистить, порты грязные стирать, с похмелья рассолом отпаивать… и так всяко разно. Вот тут-то я понял, что с турками-то воевать проще… Они, турки-то, тоже ведь люди… Другие только маленько, но люди…

Так вот, на счастье мое, генерал-то картежник был. Ну, и проиграл как-то раз по пьянке меня графу в карты. Уж не знаю, как там генерал это дело обставил. Чай, записал меня в убитые – и дело с концом. На то его генеральская воля. Может, и панихиду отслужили, как по всем убиенным. Так это и вовсе, говорят, к долголетию да удаче. Ну, когда еще живого случайно отпевают, – пояснил Семен Алексею. – Был у нас как-то случай. Один флигель-адъютант, то ли Галушкин, то ли Малушкин его фамилия была – уж не припомню, – попал из штаба к нам на передовую, видно, с каким-то письмом от своего генерала. Да в самое пекло и угодил: пушки палят, солдаты орут, все вонючим пороховым дымом затянуло. Ад кромешный! Ну, он с перепугу утащил из штабной палатки бутыль немецкого шнапсу да и напился в зюзю. Его за мертвого и посчитали да в список убиенных внесли, а флигель-адъютант-то очухался и к своему генералу обратно укатил. Только батюшка всех по списку отпевал, ну и его отпел. Так, говорят, флигель-адьютанта потом ни пуля, ни сабля не брала.