Сети - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Бажова cтр.№ 37

Ланц располагался на юго-западе, в междуречье Ланца и Найма, на окраине области, которую дикари называют каким-то длинным непроизносимым словом, а Суры – Долинами. Опоясывающая деревню одноименная река делала ее полуостровом. Последний отряд обозначен у Первых Юго-Западных врат, в двухстах пятидесяти милях от Ланца; дальше обширный незакрашенный участок – условно безопасная, неохраняемая территория. Морган стал припоминать: в Долинах нечисть вывели четыре столетия назад, и так качественно, что чисто до сих пор. По крайней мере, вестей о серьезных инцидентах до его ушей не долетало. Долины окутаны молчанием.

Марго осторожно потянула за краешек карты:

– Можно посмотреть?

Морган развернулся так, чтобы ей тоже было видно, и Марго с любопытством уткнулась в карту. Она никогда раньше не видела карт местности. Карта была раскрашена цветными карандашами по непонятному принципу. Желтый цвет преобладал. Тут и там встречались звездочки, крестики и восклицательные знаки в кружочках, спиральки и сдвоенные арочки – похожим значком в Погибшем мире обозначены места, где можно съесть продолговатую, разрезанную надвое булочку с листом салата и сдобренной томатной пастой большой котлетой внутри. Марго попросила Моргана показать, где они находятся и где Ланц. Он ткнул пальцем. Идан она нашла сама. На вопрос о значении цветов и символов Морган бормотнул что-то про рельеф; его тон отбил у Марго желание переспрашивать – он явно уверен, что в состязании с этой разрисованной бумажкой ее мозги проигрывают. А разрисована она была на совесть. На обратной стороне обнаружились многочисленные портреты, выполненные тонким черным карандашом, рукой одного художника. Лица, лица, лица… Серьезные и улыбающиеся, мужские и женские, молодые и постарше. Ни детей, ни стариков, никаких подписей. Некоторые лица похожи – их обладатели явно состоят друг с другом в родстве. Марго без труда узнала мрачную физиономию Моргана – она не слишком отличалась от оригинала. Попадались и фигуры – женские. Среди них Марго не нашла ни одной одетой, а позы некоторых заставили ее покраснеть до кончиков ушей. Улыбающаяся во весь рот девица с короткими кудрявыми волосами, расчесанными на прямой пробор, демонстрировала неприличный жест. Два соседних рисунка изображали ее же – возлежащей на боку, с развернутым к зрителю голым задом, и фривольно развалившейся на спине.

«Жена? Любовница?»

Марго задумалась, стал бы мужчина рисовать голой свою возлюбленную, чтобы потом кто попало любовался ее прелестями, и так и не пришла ни к какому выводу. Может, он коллекционирует на бумаге покоренных им девушек? Так или иначе, художник знал в женщинах толк – безобразно расплывшихся телес не было ни у одной. Марго тряхнула волосами, прикрывая пылающие щеки.

– Талантливо. Это ты рисовал?

– Приятель, – с неохотой буркнул Морган.

– Это твои… друзья?

– Да. – Чтобы избежать дальнейших расспросов, Морган забрал у девушки карту. В глаза бросились свежие плоды деятельности Бо. Мгновение полюбовавшись ими, Морган вздохнул. Засранка. Он засунул карту во внутренний карман рубашки, подальше от любопытных глаз, с сожалением ее проводивших, и сообщил: – До Ланца четыре дня.

Езда с Марго оказалась сущим наказанием. Аромат ее кудрей, влажный жар созревшего женского тела, колыхающиеся в такт шагу лошади груди заставляли голову кружиться, а чресла болезненно пульсировать. В какой-то момент Морган поймал себя на том, что смотрит не вперед, а вниз, на ложбинку между ее грудей. Эх, раздобыть бы где-нибудь одежду и переодеть девчонку во что-нибудь поскромнее. Наряд Марго сводил с ума. Лучше бы она была голой, чем сверкала этим вырезом, наполовину обнажающим груди – небольшие, но полные и круглые, они как раз бы уместились в ладонях. Нежная оборочка по краю ворота, завязанный бантиком шнурочек спереди, стягивающие лиф крючочки и высокая талия – такие платья должны быть запрещены законом.

Чтобы отвлечься от позывов тела, Морган принялся расспрашивать девушку о жизни в Иштвановых чертогах – мягко, ненавязчиво, изображая обычную путевую болтовню. Ее рассказ разочаровал его. То, что Марго от волнения вывалила в таверне, оказалось самым ценным. Все ее дни на Ледяшке походили один на другой. Делала упражнения, которые, по словам Иштвана, развивают Дар. На самом деле ничего они не развивают, а просто укрепляют легкие и органы брюшной полости. Готовила снадобья. Иштван уверял, что лекарства. Отравивший девушку яд, вероятно, был приготовлен ее же руками. Сырье неизвестно откуда приносил, а готовые смеси неизвестно куда уносил. Грузил ее всякой чепухой, выдавая за магию. В Ревущей Комнате не была: Иштван держал ее на замке, а ключ, очевидно, носил с собой – снедаемая любопытством, девчонка обшарила в поисках весь дом. Относился хорошо – не обижал, не бил, не хамил. Попытка убийства была страшным потрясением, но Марго видит в ней скорее предательство любимого, чем преступление. Все. Комната под названием Иштван осталась глухо запертой. Если бы Морган не был уверен в искренности девушки и не держал в руках ожерелья, он бы счел этого парня-призрака плодом воображения.

На вопросы Марго отвечала с готовностью, как хорошо выученный урок, в ее Манне ни разу не промелькнули темные змейки лжи, но причиной тому было вовсе не доверие. За доброжелательностью и спокойствием Морган ощущал настороженное напряжение. Оно проявлялось даже внешне: грудь девушки вздымалась слишком часто, она кусала и облизывала губы, вытирала мокрые ладони о подол, делая вид, что поправляет платье. Она не просто робела, она его боялась и с радостью дала бы деру, представься ей такая возможность. Мысль приколдовать ее вызвала у Моргана чувство вины. Она так уязвима и беззащитна… Нужно найти более честный способ завоевать ее доверие.

После полудня муки усилились. Непривычная к жесткому седлу попка Марго начала ерзать. Голые ноги под тонкой черной тканью, трущиеся о его бедро, сводили Моргана с ума. Влечение к девушке стало причинять серьезные неудобства. Тело, которым, как ему всегда казалось, он прекрасно владеет, подло предало его – в самый неподходящий момент, в самом неподходящем месте, с самой неподходящей партнершей. Любопытно, как бы оно было – верхом на лошади?

«Терпи! Сам виноват. Ты же не вылезаешь из нее».

А как тут вылезешь? Сначала спасал ей жизнь. Потом надо было дважды пройти врата и не засветиться. Потом отслеживать ее самочувствие, ее эмоции, ее образы… ее всю.

«А сейчас-то чего ради ты в ней гостишь?»

Совесть молчала. Манна девушки сияла как яркий костерок в ночном промозглом осеннем лесу. Пламя ровное, спокойное, ласковое… пока ветер не налетит. Уйти обратно в холодный мрак?

«Я отогреваюсь. Нет, идиот. Ты пытаешься надышаться перед смертью».

– Ой, цветок шиповника! – воскликнула Марго – так внезапно, что Морган чуть не слетел с лошади. – Разве шиповник цветет осенью? Я соскучилась по цветам!

Морган не решился загасить такой энтузиазм. Он натянул поводья, спрыгнул на землю и ссадил девушку – она тут же вприпрыжку побежала к алеющим ягодами кустам на краю оврага. Устала от седла или оценивает возможность бегства? Морган двинулся следом. Цветет ли шиповник осенью… Он давно перестал обращать внимание на подобные пустяки.