Малышкина и Карлос. Магические врата - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Денисов cтр.№ 17

Малышкин откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и попытался расслабиться. Даже задремал, но ненадолго– кто-то ласково коснулся его запястья. Он вздрогнул и поднял веки: над ним, как две зеленые звездочки, сияли глаза Ниночки Водорябовой. Розовые губки ее расплылись в радостной улыбке.

– Привет! – прощебетала она. – Отдыхаем?

– Пытаюсь, – растирая лицо руками, ответил Малышкин. – Только не очень-то получается.

– Хочешь чайку? У меня отличный, просто отменный чай, оригинальный купаж разных сортов по моему рецепту!

– Ну если по твоему рецепту, – почему-то несказанно обрадовался он, – давай, я весь нетерпение…

Ниночка счастливо заулыбалась и пригласила Малышкина на свою территорию. Он шел за ней, как щенок на поводке, с удовольствием разглядывая сзади ее милую фигурку и стройные точеные ножки. Надо сказать, что женщины с такими ногами всегда вызывали у него уважение независимо от того, что и как они говорили. То есть, как и многие представители мужского пола, женщин он встречал не по уму или платью, а по ногам. С этим у Ниночки было все в порядке. И сегодня она почему-то выглядела особенно обворожительно.

А какую чайную церемонию она организовала в своей редакторской! Чай действительно оказался выше всяких похвал, и Малышкин пил его не торопясь, с толком, с чувством, с расстановкой. Даже жмурился от наслаждения.

Владимир и Нина сидели на стульях напротив большого зеркала, обрамленного горящими лампочками. В комнатушке было жарко и так тесно, что их колени соприкасались, и обоим было невообразимо приятно чувствовать друг друга. Владимир ослабил галстук и расстегнул пиджак…

– Ой! – вскрикнула вдруг Ниночка. – У тебя пуговица на пиджаке на одной ниточке держится. Давай пришью.

– Да неудобно как-то, – начал отнекиваться Владимир, – у тебя своих дел полно…

– Глупости! Снимай, снимай, я сейчас быстренько слетаю в костюмерную и все сделаю, а ты пока чаю попей.

Малышкин послушно скинул пиджак. Водорябова впилась в него своими цепкими розовыми коготками и бросилась вон из гримерной. Оставшись один, Малышкин подмигнул своему отражению в зеркале, расслабился, налил себе еще чашечку чаю. От утомления и плохого настроения не осталось и следа.

Ниночка уже сидела под лампой в углу костюмерной. Она ловко вдела нитку в иголку и быстро пришила пуговицу. Потом маникюрными ножничками вспорола с краю подкладку пиджака, запихнула в дырочку крошечную тряпочку. Тряпочка была непростая, на ней была капелька Ниночкиной крови, мало того, в нее было завернуто несколько ее волосков. Зашивая подкладку, Водорябова шептала заговор. Был он длинный и сложный, но Ниночка ни разу не сбилась.

– Стану я, не благословясь, пойду, не перекрестясь, не дверьми, не воротами, а дымным окном да подвальным бревном, и побегу я в черный лес, на большое озерище; по тому озерищу плывет челнище, в том челнище сидит черт с чертищей. Пойди ты, чертище, к людям на пепелище и сделай разлад у них в избище. Чтобы Владимир жену ненавидел. И тебе мои словеса сильны и крепки, тем моим словесам быти отныне и до веку.

Ниночка убрала иголку с нитками в коробку, встряхнула пиджак, как полотнище флага, и торжественным шагом пошла обратно в гримерную.

«Вот так-то! – ликовала она в душе. – Ну, Корделия, посмотрим кто кого!»

Швыр с маленьким ломиком-фомкой в руке, а за ним и все участники экспедиции остановились в одном из зеленых московских двориков, затерянных в гуще сретенских переулков. У их ног слегка выступал из земли ничем не примечательный чугунный люк подземного коллектора. Хотя нет, при ближайшем рассмотрении оказалось, что по краю стального блина пущена надпись «Московская городская управа». Значит, это очень старый колодец, по крайней мере дореволюционный!

– Нам сюда, – постучал по люку ломиком Швыров.

Грызлов вскочил на люк и стал на нем подпрыгивать, словно мячик. Швыру пришлось согнать его нетерпеливым взмахом руки, но тот продолжал перебирать на месте ногами, как застоявшийся конь. Через минуту тяжелая крышка уже крутилась на ребре, как брошенная монета, потом со звоном упала плашмя на асфальт. Швыр наклонился над колодцем и бросил вниз ломик. Судя по времени полета, шахта была довольно глубокая. Металлический звон донесся снизу с большим опозданием.

Первой во враждебную темноту подземелья спустилась Алиса, за ней Грызлов и все остальные. У Юли при этом было такое испуганное лицо, будто ей предстояло попасть на прием к зубному врачу. Профессор Серебряков страховал снизу бабу Ванду, а когда она оступилась на нижних ступеньках лесенки из арматурных прутьев, галантно поддержал даму. Последним спустился Швыр, поскольку должен был закрыть крышку люка. Раздался стальной скрежет, и стало темно как в склепе. Пахла темнота, кстати, соответствующим образом.

– Вот черт, фонарь-то мы забыли взять, – раздался голос невидимого Швыра. – Придется возвращаться.

– Стойте, сейчас будет свет! – крикнул запасливый Грызлов.

Он на ощупь достал из кармана своего комбинезона овальный черный камень. Это был древнеегипетский скарабей. Грызлов подул на него, и скарабей засиял белым светом не хуже любого диггерского фонаря. Все вздохнули с облегчением. Нет ничего страшнее слепящей темноты и неизвестности, которую она влечет за собой. Алиса с удивлением заметила, что, несмотря на яркий свет, никто из присутствующих не отбрасывает тени. «Значит, это не обычный свет? – подумала она. – Надо будет спросить у профессора».

– Нам правой стороны надо держаться, – сказал домовой тоном специалиста.

– Это точно, – поддержал его Швыров, который неоднократно диггерствовал в прошлом. – Давай я твой фонарь понесу, я здесь выше всех.

– Не выше, а длиннее… – проворчал домовой.

Швыр, подняв руку со скарабеем, пошел впереди. Ломик он на всякий случай взял с собой. Сначала кирпичный коридор с бочкообразным потолком был широким, но вскоре стал сужаться. Кладка стен была удивительно ровной и аккуратной, с известково-белыми полосками между кирпичами. На некоторых из них стояло клеймо в виде двуглавого орла и даты – 1725 год. Да, это были старинные катакомбы.

Алиса с Юлей то и дело ойкали, спотыкаясь на битом кирпиче, которым был усеян пол коридора. Ванда держалась молодцом, профессор старался идти с нею рядом. Швыр между тем рассказывал, как он однажды давал концерт для диггеров в огромном круглом зале с колоннами, который находится под станцией метро «Измайловский парк».

Подземелья Москвы настолько грандиозны, что знакомство с ними вызывает шок у неподготовленного человека. Это буквально еще один мегаполис, только невидимый, неведомый, доступный лишь избранным. Кто же не слышал баек про обитающих в Метро-2 полуметровых крыс-людоедов? Про крокодилов, которых злые хозяева еще малютками спустили в унитаз? И которые, попав будто бы в благоприятные условия, вымахали там до десятиметровой длины? А что вы скажете о неизвестных науке подземных тварях, которые нападают на диггеров и бомжей, заблудившихся в темных переходах? Это ведь факт, который только дураки могут отрицать! Ведь полуистлевшие трупы и скелеты, как говорится, налицо?