Гибель Богов - 2. Книга 2. Удерживая небо - читать онлайн книгу. Автор: Ник Перумов cтр.№ 48

Великому Хедину не должны служить слабаки и плаксы, которых надо всё время спасать.

Она не знала, куда ей двигаться. Тело не чувствовало направления. Инстинктивно адата старалась держаться, ориентируясь по ветвям и листьям призрачного дерева — стебли торчали, хочется верить, всё-таки вверх, а не вниз. Гелерра «плыла» просто потому, что остановиться означало окончательно сдаться и смириться с судьбой.

Магия, обжигающая и опаляющая, позволяла, однако, не умереть. Гелерра не могла ни пить, ни есть, однако горящая, словно само Пламя Неуничтожимое, сила помогала удержаться, пусть и на самом краю.

Дикая и необузданная, неупорядоченная сила полнила Гелерру, проникала повсюду, смешивалась с кровью. Сознание сопротивлялось — ученики великого Хедина не сдаются такой малости! — однако шаг за шагом отступало. Вместо серого призрачного леса перед глазами всё чаще возникали совсем иные видения, настолько дикие и причудливые, кошмарные и кровавые, что Гелерра старалась выкинуть их из головы как можно скорее. Полыхающие и рушащиеся в бездну целые миры со всеми их обитателями, разумными и нет — было ещё самым безобидным.

Я выберусь, твердила она себе. Я непременно выберусь, иначе и быть не может. Голод и жажда мне не грозят. Боль, хоть и сильна, хоть и обжигает — но не убивает. Значит, рано или поздно это кончится. Так или иначе, но кончится, ибо бесконечен один лишь внешний хаос.

Она старалась лишь выдерживать направление. Пусть нет истинного «верха» или «низа», «севера» или «юга», главное, думала Гелерра, не блуждать и не выписывать петли. Адаты имели природное чувство направления, оно единственное, что помогало выжить при слепом полёте в самой толще грозовых туч; сейчас оно выручало тоже.

По прямой, неважно куда. «Конец» должен отыскаться.

…А самое главное — её ищут. Не могут не искать, как искала бы до последнего она сама, сгинь бесследно, скажем, Арбаз или Аррис, или Ульвейн, или Креггер, любой из друзей-соратников. Ищут и не находят, потому что необычные похитители воистину «владели странными путями».

Невольно мысли Гелерры возвращались всё к тому же. Кто был тот человек с вытатуированными драконами? Откуда взялся, чего хотел и что искал? И откуда на лужайке с серой травой взялся окровавленный клочок роскошного платья?

Что такое «роскошные платья», Гелерра знала, хотя гордая адата сама никогда не надела бы ничего подобного. Её сородичи ограничивались сугубо практичными одеяниями, для полёта, войны или труда. Однако эльфийки и женщины человеческого племени среди учеников Познавшего Тьму жить не могли без шикарных нарядов, и великий Хедин, едва заметно улыбаясь (и старательно пряча эту улыбку, заметила про себя гордая собственной наблюдательностью Гелерра) разрешал им балы, когда выдавался «свободный час».

Мягкая, почти невесомая ткань лоскутка так и струилась меж пальцев. Куда легче самого легчайшего из перьев, казалось, подбрось его — и поплывёт по ветру невиданной чёрной бабочкой с алмазными блёстками на крыльях.

Однако сейчас он измазан засохшей кровью, сделавшись жёстким и заскорузлым. Обладательницу платья пытали. С неё срывали одежду, быть может, похитив как раз с какого-нибудь «бала». Пытали в том самом месте, среди седой травы — и, смакуя мучения жертвы, не заметили крохотного лоскутка. Быть может, сама похищенная последним усилием воли как-то сумела незаметно оторвать его, бросив тут как напоминание и предостережение?

Так или иначе, её, адату Гелерру, и пальцем не посмели тронуть. Только задали никчёмный, нелепый и ненужный вопрос, после чего она очутилась здесь. Отданная, как, несомненно, полагали похитители, во власть неумолимой, жестокой и медленной смерти.

Они просчитались, яростно думала Гелерра. Кем бы они ни были — но просчитались. И этот негодяй с драконами — я его ещё встречу. Непременно встречу, несмотря на всю его ловкость в магических делах. Ученики великого Хедина непобедимы! Так было, есть и будет, на том зиждется само равновесие, хранящее всё Упорядоченное.

Да, этих новых врагов — человека с татуированным черепом и его подельников — их ждёт печальная судьба. Она, адата Гелерра, самолично разыщет их и доставит на праведный суд великого Хедина.

Однако главный вопрос всё равно оставался без ответа.

Кто они такие? Откуда взялись, чего хотят и кому служат (если служат)?

Погружённая в раскалённую незримую магию, Гелерра утратила потребность во сне или отдыхе. Мало-помалу она приноравливалась — свободно текущая, кипящая сила заменяла и питьё, и еду, и сон. Она не знала усталости, и даже боль, ставшая её постоянным спутником, уже не докучала так — живое существо привыкает ко всему, что его не убивает. А ученики Хедина умели если не полностью устранять боль, то хотя бы её обуздывать.

…Трудно сказать, сколько времени минуло «в Обетованном», которое помощники Познавшего Тьму считали своим истинным домом, когда Гелерра, проведя рукою по крыльям, ощутила, как выпадают её белые маховые перья. В пальцах осталась их целая дюжина — а ведь она ничего, ничегошеньки не чувствовала!

Крылья — это жизнь адаты. Те, кто не может летать, не могут и жить. Маховые перья выпадают только у смертельно больных, и это — верный признак, что пора, пока не поздно, уйти в последний полёт, промчаться, насколько позволят силы, меж пляшущих молний, а потом…

Потом сложить крылья и камнем рухнуть вниз, в холодное, вечно штормящее море.

Кажется, она заплакала. И потом не могла вспомнить, сколько просидела, давясь слезами и болью, тупо глядя на россыпь роскошных перьев. В её мире когда-то давно жили другие двуногие, охотившиеся на её сородичей с летающих плотов, ловившие адат сетями — лучше не сыскать было материала для оперенья их тяжёлых боевых стрел…

…Значит, пришёл её черёд. Она больна — или, быть может, слабая плоть не выдержала атак дикой, первородной магии. Дух сильнее, он несгибаем, но тело может поддаться, подобно тому, как рушатся под напором таранов крепостные стены, в то время как защитники все до последнего предпочтут смерть сдаче.

…Быть может, другая адата и смирилась бы, думала Гелерра, сама не зная зачем пряча выпавшие перья за пазуху. Легла бы, свернулась калачиком и рыдала б, пока не умерла. Но великий Хедин выбрал меня не просто так. Я не подведу его и сейчас. Не опозорю и не оскорблю слабостью. Я люблю его, люблю всем существом своим и буду тянуться к нему до последнего. Я доползу, пусть даже и на зубах. Пусть я не дерзну появиться перед его взором, но я доползу. Без крыльев, перестав быть адатой Гелеррой, я всё равно не сдамся и дойду.

…Перья выпадали и выпадали. На руках, ногах и крыльях вздувались чёрные жилы, кожа вокруг них грубела и темнела. На лбу и щеках появились шероховатости, странные сухие чешуйки — сперва они отваливались, оставляя чувствительные, саднящие следы, а потом перестали. Напротив, их становилось всё больше и больше. Кончик носа заострился и затвердел, очень напоминая птичий клюв. Магия меняла Гелерру, меняла жутко и странно, но гарпия уже не плакала. Былая адата умерла — в тот самый миг, когда проклятый злодей с драконами на черепе вытолкнул её в эту клоаку, в это кипящее буйство дикой силы, где нет ничего живого, кроме призраков.