Джордан изумленно уставился на бледного мальчика с
поразительно прекрасными глазами и почувствовал, как в душе шевельнулось
сочувствие, смешанное с глубоким восхищением, – странное сочетание эмоций,
доселе совершенно ему неведомое.
– Но все произошло из-за меня, и я, естественно, готов
оплатить все расходы.
Тут он улыбнулся, и остатки тумана мгновенно выветрились из
головы Александры. Перед ней был настоящий великан, красавец, подобного
которому она, конечно, никогда не встречала. Серебристо-серые, сверкающие
сталью глаза, очень широкие плечи, глубокий, бархатный баритон. На загорелом
лице блестели белые зубы, и, хотя в каждом движении проскальзывала неукротимая
мужская сила, прикосновения были осторожными и нежными, а лучики морщинок в
уголках глаз свидетельствовали о чувстве юмора. В сравнении с этим гигантом
Алекс казалась себе маленькой и хрупкой… и почему-то ощущение надежности и
безопасности окутывало ее пушистым, теплым покрывалом. За последние три года
такое с ней было впервые.
Разжав руки, она осторожно дотронулась пальцем до царапины у
него на подбородке.
– Вам, кажется, тоже досталось, – пробормотала девушка,
застенчиво улыбаясь.
У Джордана перехватило дыхание от этой неожиданно
ослепительной улыбки. Непонятный, возбуждающий озноб прошел по телу при одном
прикосновении пальцев мальчика. Мальчика!
Джордан поскорее отодвинулся и кивнул, мрачно гадая, уж не
превратила ли его тоска повседневной обыденной жизни, лишенной пряного привкуса
опасности, в некоего извращенного распутника.
– Вы еще не сказали, как вас зовут, – с намеренной
прохладцей напомнил он, снова принимаясь ощупывать ее ребра, вглядываясь в
нежное личико и боясь увидеть на нем гримасу боли.
Александра уже открыла было рот, чтобы назвать себя, но
вместо этого возмущенно взвизгнула: ладонь незнакомца скользнула по упругим
холмикам.
Джордан, словно обжегшись, отскочил:
– Да вы девушка!
– Ничего не могу поделать, – парировала она, уязвленная
резким, обвиняющим тоном.
Абсурдность внезапно возникшей перепалки дошла до обоих
одновременно – мрачный вид Джордана уступил место широкой улыбке, а девушка
звонко расхохоталась. Именно в этот момент и нашла их миссис Тилсон –
хохочущими, на постели, и в довершение всего рука мужчины нависла над
распахнутой едва ли не до талии рубашкой мисс Александры.
– Александра Лоренс! – взорвалась она, врываясь в комнату,
словно боевой корабль, и гневно сверкая глазами, из которых, казалось, так и
сыпались искры. – Что все это значит?!
Девушка, к счастью, не подозревая о всем неприличии
прискорбной сцены, представшей взгляду миссис Тилсон, недоуменно бормотала
что-то, но Джордан все понял и стиснул зубы от омерзения. Неужели эта злобная
ведьма посчитает порочным ни в чем не повинное дитя?! Его лицо снова
превратилось в жесткую маску, а в сдержанно-властном голосе прорезались ледяные
нотки.
– Мисс Лоренс пострадала при нападении бандитов на дороге,
недалеко от вашей гостиницы. Немедленно пошлите за доктором.
– Нет, не нужно, миссис Тилсон, – пробормотала Александра и,
преодолевая головокружение, с трудом села. – Я уже совершенно оправилась и хочу
поскорее очутиться дома. – В таком случае, – резко заявил Джордан растерянной
женщине, – я сам отвезу ее, а вы направьте врача К повороту дороги, милях в
пяти отсюда. Там он отыщет двух негодяев, которым уже ничем нельзя помочь. Зато
он может распорядиться о похоронах.
Сунув руку в карман, Джордан извлек маленькую визитную
карточку с выгравированным именем и гербом.
– Я возвращусь сюда, чтобы ответить на все его вопросы,
после того как верну мисс Лоренс в лоно семьи.
Миссис Тилсон бросила что-то уничтожающее относительно
бандитов и некоторых развратных особ, выхватила карточку из руки герцога и,
окинув последний раз злобным взглядом расстегнутую рубашку Алекс, выплыла из
комнаты.
– Вы, кажется, удивились, обнаружив, что я девушка? –
нерешительно пролепетала Александра.
– Говоря откровенно, это вообще ночь сюрпризов, – признался
Джордан, выбрасывая из головы миссис Тилсон. – Надеюсь, я не покажусь слишком
назойливым, если спрошу, что вы делали на дороге в этих доспехах?
Александра медленно свесила ноги с кровати и попыталась
встать, но комната покачнулась перед глазами.
– Я могу идти, – запротестовала она, когда незнакомец снова
поднял ее на руки.
– Но я, предпочитаю нести вас, – твердо ответил Джордан.
Александра невольно улыбнулась, видя, с каким
безмятежно-безразличным видом прошествовал он через общую залу, не обращая
внимания на крестьян, глазеющих на растрепанную, грязную девушку, одетую в
мужские брюки и сорочку, да к тому же лежавшую на руках у незнакомого
джентльмена. Однако когда Джордан усадил Александру на мягкие сиденья роскошной
кареты, ее веселое настроение исчезло. Вскоре они вновь окажутся на месте
ужасной сцены убийства!
– Я лишила жизни человека, – сдавленно прошептала она, когда
экипаж приблизился к роковому повороту, – и никогда себе этого не прощу.
– А я никогда не простил бы, поступи вы иначе, – шутливо
возразил Джордан. При свете зажженных фонарей кареты он увидел, как огромные
зеленовато-голубые, полные слез глаза умоляюще смотрят на него, словно прося
защиты и утешения. Джордан мгновенно отозвался на призыв и не задумываясь
приподнял девушку и посадил себе на колени, как обиженного испуганного ребенка.
– Вы совершили мужественный поступок, – пробормотал он,
зарывшись лицом в мягкие темные локоны.
Александра прерывисто вздохнула и покачала головой,
бессознательно потираясь щекой о его грудь.
– Я вовсе не такая храбрая, просто очень испугалась, чтобы
бежать, как всякий разумный человек.
Джордана, державшего в объятиях доверчивое дитя, неожиданно
потрясла мысль о том, что когда-нибудь он вот так же будет прижимать к себе
собственного ребенка. Было что-то бесконечно трогательное в этой девочке,
прижавшейся к нему так безыскусно. Но, вспомнив, что милые маленькие девочки
неизменно превращаются в капризных молодых дам, он постарался побыстрее
отделаться от неуместных мыслей.
– Так почему на вас были эти ржавые доспехи? – снова
поинтересовался он.
Александра рассказала о турнирах, ставших уже ритуалом в
семье О'Тул, и Джордан не сдержал смеха при описании особенно забавных
проделок.
– Разве нигде больше не бывает подобных состязаний? Только у
нас в Моршеме? Я всегда считала, что люди повсюду одинаковы, хотя точно не
знала, конечно! Я ни разу никуда не уезжала из Моршема…