Как и все люди с несколько ущербным сознанием собственной
греховности, он не сомневался, что все остальные при достижении своих целей
руководствовались исключительно мотивами расчета и корысти. В идеалы полковник
Чернов, работающий уже столько лет в советской разведке, не верил. Для этого он
слишком много знал.
И когда сегодня позвонил независимый наблюдатель, которого
он всегда имел во время операции для нужного прикрытия, и сообщил о переданном
по телевидению сообщении, он испугался. Неужели он чего-то не понял или не
рассчитал? Он знал, в каком отеле они сейчас находятся, и поэтому бросился к
телефону, набрал нужный ему номер в Сантьяго. Телефон в отеле был только у
хозяина, внизу, на первом этаже. Чернов попросил позвать сеньору Эстебан. По
договоренности именно под этой фамилией в отеле должна была зарегистрироваться
Марина.
А Марина по-прежнему стояла в своем номере перед закрытой
дверью и тревожно смотрела на Ронкаля.
— Это звонят из Буэнос-Айреса, — вспомнила наконец дочь
хозяина, и Ронкаль опустил пистолет. Из Буэнос-Айреса мог звонить только
Чернов. Уже не сомневаясь, Марина открыла дверь и вышла в коридор. Спустившись
вниз по лестнице, она подошла к телефону, подняла трубку.
— Слушаю!
— Что произошло? — рявкнул в трубку Чернов.
— Откуда вы знаете? — изумилась Марина, уже по тону
полковника догадавшаяся, как он взбешен.
— Не важно. Что случилось?
— Мы ошиблись. Я ошиблась, — поправилась Марина.
— Это действительно не наш знакомый?
— Видимо, да. Я ошиблась.
Чернов промолчал. Он обдумывал случившееся. Отсюда было
трудно принять какое-либо решение. Операция была сорвана, он это понимал. Но не
хотел смириться с очевидным.
— Вы порвали со своим иностранцем? — спросил он, очевидно,
имея в виду Дорваля.
Она уже не спросила, откуда он все знает. Чернов должен был
знать все, такая была у него профессия.
— Нет.
— Вы можете с ним еще раз увидеться?
— Думаю, да.
— Когда у вас самолет?
— Вечером, в десять.
— Езжайте в свой бывший отель и постарайтесь найти своего друга.
Хотя бы поймете, почему произошло такое неприятное событие.
Она молчала.
— Вы меня слышите? — спросил Чернов.
— Да.
— Вы можете с ним встретиться?
— Да.
— У вас все в порядке?
— Да, — в третий раз сказала она.
Он положил трубку.
«Черт бы побрал эту впечатлительную идиотку! — со злостью
подумал Чернов. — Мало того что мы сорвали операцию, она еще, чего доброго,
влюбится в этого француза. Как я мог не догадаться! Конечно, она в него
втюрилась. Идиотка. Как только осталась одна, сразу забыла обо всем на свете».
Он рассерженно ходил по комнате.
«Какая глупость!» — повторил он про себя. А он считал, что
она специально легла под этого француза. Скорее наоборот, он использовал эту
дурочку. Может, даже случай в аэропорту был специально запланирован. Нужно
будет дать специальное задание Ронкалю. Он продумал эту мысль до конца и
укрепился в своем мнении. Нужно будет дать специальное задание Ронкалю.
В Сантьяго Марина неспешно одевалась, не обращая внимания на
сидевшего в углу Ронкаля.
— Я возвращаюсь в отель, — сказала она этой мрачной статуе,
вызывавшей у нее отвращение своим хладнокровием, — у меня приказ Чернова.
Ронкаль молча сидел в углу.
— Я все выясню и вернусь, — нервно сказала она, застегивая
блузку.
Он по-прежнему ничего не говорил.
Она натянула свою куртку и, надев берет, вышла из комнаты,
хлопнув дверью. Этот убийца даже не шевельнулся.
В отель она приехала через двадцать минут. Вошла в ресторан
и сразу увидела Дорваля. Тот сидел в самом углу, мрачно уставившись в тарелку.
Она подошла к нему. Он поднял глаза, и она вдруг поняла, что он все знает. И
ничего не сказала. Только смотрела ему в глаза. Видимо, в них что-то
отразилось. Он поднялся и, взяв ее за руку, коротко сказал:
— Идем.
Она поднялась к нему в номер, и, вопреки обыкновению, он не
стал ее торопливо целовать, срывая одежду. Просто посадил на стул и сел рядом,
достал сигареты. Они долго молчали. И он долго курил. Потом наконец спросил:
— Это ты послала туда убийцу?
Он не уточнил, куда и какого убийцу. Но она все поняла, и
внутри у нее что-то дрогнуло. Дрогнуло и затрепетало.
— Я хотела тебе объяснить, — вдруг против воли вырвалось у
нее.
Он покачал головой.
— Не нужно. Это была ты?
Она молчала. Ее била крупная дрожь.
— Зачем ты это сделала? — спросил он.
Внутри что-то будто треснуло и начало рассыпаться.
— Ты не хочешь разговаривать?
— Ты все знал? — наконец спросила она.
— Мы догадались. Нас предупреждали о том, что нашего
подопечного попытаются убрать. Но я не думал, что это будешь ты. Мой напарник
оказался прав. Он советовал не доверять тебе.
— Я знаю.
— Это был твой человек?
Она, помедлив, все-таки кивнула головой.
— Ты послала туда убийцу?
Еще один утвердительный кивок. Словно она действовала в
состоянии транса. Внутри была гулкая пустота.
— Ты работаешь на советскую разведку?
Она заколебалась и наконец выдавила:
— Да.
— Я тебя убью, — просто сказал он.
— Хорошо.
— Я тебя ненавижу.
— Конечно.
— Из-за тебя погиб человек. Невиновный человек. Ты это хоть
понимаешь? Или тебе все равно?
Она молчала.
Он докурил сигарету и с силой вдавил окурок в пепельницу.
Раздался телефонный звонок. Он подошел к телефону и поднял трубку.
— Да, это я. Нет, не смогу. Поедете сами. Мы встретим вас,
как договаривались, у президентского дворца.
Положив трубку, он посмотрел на Марину.
— Ваш план провалился. Шидловский уже в Сантьяго. Мы
предполагали, что вы можете попытаться его убрать, и привезли его через Боготу.
И встречали его совсем другие люди.