Яростный горец - читать онлайн книгу. Автор: Донна Грант cтр.№ 4

Ему было недосуг мчаться в Лондон и просить аудиенции у короля, а то, что он обладал способностью преодолевать расстояния со сверхъестественной скоростью, ничего не меняло. К несчастью, Фэллон мог мгновенно перемещаться только в те места, где ему уже случалось бывать прежде. А поскольку он никогда не был в Лондоне, то попытка перенестись туда могла закончиться плачевно: ошибка в расчетах, и в лучшем случае он оказался бы посреди поля, а в худшем – размозжил бы голову о некстати подвернувшуюся каменную стену какого-нибудь замка.

Фэллон смирился с тем, что остаток дня ему придется посвятить расспросам. Нужно выяснить, действительно ли король возвращается в Эдинбург. Если да, он останется. Если же все это сплетни, он вернется в замок Маклауд и посоветуется с Луканом, есть ли время на поездку в Лондон. Хоть король и отсутствовал, в Эдинбургский замок съехалась вся шотландская знать. Могущественных лордов окружала толпа просителей. Может, барон не соврал и люди потянулись в замок, прослышав о скором возвращении короля.

Фэллон живо помнил тот день, когда отец впервые взял его с собой в Эдинбург. Это случилось ровно за год до резни. Отец собирался представить королю и знатным лордам старшего сына – будущего главу клана Маклаудов.

Злой на так некстати овладевшую им похоть, Фэллон повернулся и стремительно вышел из зала. Как ему сейчас недоставало родного замка, с башен которого можно было любоваться волнами, бившимися о скалы, наслаждаться резкими криками чаек, подставляя лицо соленому ветру.

Вернувшись в свои покои, Фэллон без сил привалился к двери и со вздохом вытер потный лоб. Руки у него тряслись, как у старика, но в комнате, кроме него, не было ни души и никто не мог видеть его слабость.

Взгляд его задержался на стоявшей на столе бутылке вина – Фэллон всегда держал ее под рукой, – она напоминала ему о том, чем он столько времени пренебрегал… В свое время, переложив всю тяжесть ответственности на плечи Лукана, Фэллон все дни напролет проводил в похмельном дыму. Именно Лукану приходилось справляться с приступами ярости Куина, и он же с утра и до позднего вечера приводил в порядок обветшавший замок, чтобы в нем можно было жить. И это при том, что Фэллон был старшим из братьев и заниматься этим следовало ему.

Однако Фэллон упорно избегал братьев. Куин, во время кровавой резни потерявший жену и сына, не мог совладать с приступами ярости, но эти вспышки лишь добавляли сил обитавшему в нем богу. Это был тот редчайший случай, когда природа наделяла Воителя всеми необходимыми качествами за одним-единственным исключением – так, бедняга Куин никогда не мог обуздать гнев, и в итоге так и не научился держать своего бога в узде.

А Фэллон, вместо того чтобы помочь младшим братьям, сосредоточился на собственном горе и, пытаясь совладать с собственным гневом, словно забыл о них.

На подкашивающихся ногах Фэллон подошел к столу и схватил бутылку с вином. Отцу было бы стыдно за него. Ему так и не удалось стать вождем, о котором мечтал старый Маклауд, выполнив предназначение, к которому отец готовил его с самого детства. Трусливо избегая взглянуть правде в глаза, Фэллон так и не научился с той же легкостью держать своего бога в узде, которой со временем добился Лукан.

Хотя, возможно, теперь у него наконец появился шанс хоть немного реабилитироваться в глазах братьев.

Несколько минут Фэллон боролся с собой. В конце концов, неохотно отодвинув бутылку, резко встал из-за стола. Фамильный замок, сильно обветшавший за последние три столетия, кое-как удалось немного привести в порядок. Конечно, о прежнем блеске можно забыть, зато у них опять есть крыша над головой. И теперь дома его ждут не только братья. В их жизнь вошла Кара, а вместе с нею еще четверо Воителей, пришедшие им на помощь, когда на них напала Дейрдре. И к тому же теперь на их стороне была Соня, друид, сама отыскавшая их, когда деревья велели ей научить Кару управлять своей силой.

Двери замка Маклауд были отныне открыты для любого – друида или Воителя, – кто хотел сражаться с Дейрдре и темными силами, которыми она повелевала. И Фэллон поклялся, что увидит эту схватку собственными глазами, даже если это будет последнее, что ему суждено сделать, прежде чем он сойдет в могилу.

Над головами столпившихся в зале людей прошелестело: «Маклауд». Это имя, повторяемое на разные лады, было знакомо каждому из собравшихся здесь, и Ларина Монро поймала себя на том, что ее сердце едва не выпрыгнуло из груди. Стоило только кому-то произнести его, как новость разлетелась по замку с быстротой лесного пожара. Каждому не терпелось узнать, кто он такой, нынешний глава клана Маклаудов, а ей больше всех.

– Простите, леди Драммонд, – прошептала она, нагнувшись к своей собеседнице. – Мне показалось, вы сказали «Маклауд»? Возможно, я ослышалась?

Это имя с незапамятных времен ассоциировалось со смертью и страданиями. Кроме того, с ним была связана какая-то тайна. За триста лет, что минули с того дня, когда весь клан вырезали до последнего человека, легенда о трех братьях Маклауд не только не забылась, но вдобавок обросла разнообразными слухами. Ее пересказывали снова и снова – но только не днем и не в Эдинбургском замке. Эту историю принято было рассказывать шепотом, приберегая для ненастных ночей, когда стены замка сотрясала буря.

– Ах, дорогая Ларина, вы не ошиблись, – покачала головой леди Драммонд, и в ее обычно тусклых карих глазах внезапно вспыхнул озорной огонек. – Действительно, в замок приехал человек, который утверждает, будто его имя Маклауд.

Ларина спрятала задрожавшие руки в пышных складках платья. Как долго она искала следы Маклаудов! Неужели удача наконец улыбнулась ей и судьба послала одного из потомков этого славного рода? Возможно ли это – после стольких-то лет? Ей необходимо немедленно поговорить с ним!

Ларина мысленно одернула себя. Наверняка это просто ошибка. За потомками этого рода веками шла охота: им угрожали не только горцы и королевские войска, но и силы, куда более таинственные и ужасные. Ходили слухи, будто их преследует сама Дейрдре, давно уже ставшая воплощением зла.

Ларина очнулась от своих мыслей, сообразив, что леди Драммонд что-то говорит.

– Простите, – смущенно извинилась она. – Кажется, я задумалась.

Леди Драммонд нагнулась к самому ее уху. Звякнули тяжелые серьги.

– Я спросила, видели ли вы его. Ну, я хочу сказать, Маклауда? Лично я успела незаметно его разглядеть, дорогая. – Почтенная дама, хихикнув, прикрыла рот морщинистой рукой. – Дьявольски красивый молодой человек! Эх, будь я помоложе…

– В самом деле? – Ларина вдруг страшно расстроилась, что не рассмотрела его получше.

Леди Драммонд заговорщически склонилась к ее уху.

– Он носит торк [1], как принято у древних кельтов, представляете? Истинный горец! – В старческом голосе прозвучало нескрываемое благоговение.