Безнадежно одинокий король. Генрих VIII и шесть его жен - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Джордж cтр.№ 46

Мне нравился этот парень. Он заменил Генри Норриса, и меня не смущало, что он видит меня раздетым. Я знал все его секреты… даже то, что он завел грязную интрижку с женой егеря и подрался из-за нее. Скандальная история!

— Правда?

Его красивое лицо озарилось счастливой улыбкой. Он никогда не отказывался от подарков.

— Да. Вы же будете одним из моих шаферов, — усмехнулся я. — С меня снимают мерки для свадебных нарядов.

— Так ваше венчание станет грандиозным событием! — изумленно воскликнул он. — Мне казалось…

— Вполне возможно, а почему бы и нет?

— Просто предыдущую свадьбу с королевой Джейн вы отметили тихо, в узком избранном кругу.

А с Анной Болейн — в еще более узком! Я понял его невысказанный вопрос: «Уместно ли, сир, с вашей обширной матримониальной историей устраивать всенародное празднество ради четвертого брака?»

— Я сделаю так, как мне будет угодно! — вскричал я, прочитав его мысли и ответив на них. — Неужели вы полагаете, что народ будет смеяться надо мной? Вам пришло в голову, что меня могут счесть старым ослом?

На лице его отразилась досада, но не испуг. С другой стороны, его беда заключалась не в недостатке смелости, а в отсутствии благоразумия и осторожности.

— Нет, ваша милость.

— Вы думаете, что я не могу себе это позволить?

Возможностей у меня, правда, было не так уж много. Куда так быстро улетучились монастырские богатства? Львиная доля, конечно, потрачена на береговую линию обороны, но…

Он ослепительно улыбнулся.

— Увы, ваше венчание придется на темное холодное время года — а зима едва ли подходит для уличных увеселений. Только и всего.

Сообразительный плут. Ловкость его языка не уступает мастерству меча и… мужского копья. Из-за двух последних он постоянно влипал в неприятности, а первому каждый раз удавалось спасать его.

— Ладно, идите выбирайте себе ткани.

Я дал ему легкий подзатыльник, а затем накинул плащ себе на плечи.

— Сделаем талию сорок девять дюймов, — сказал я портному.

Нет нужды покоряться неизбежному. Свадебный камзол в пятьдесят один дюйм шириной? Нет, только не для короля Генриха VIII!

Калпепер засмотрелся на бархат бордового оттенка, роскошный, как самоцветы царя Соломона. Но такой оттенок совершенно не подходил его наружности. От затворнической придворной жизни он и так приобрел чахоточный вид.

— Нет, — сказал я.

Но он упорно рассматривал приглянувшийся бархат.

— Эта ткань отлично подойдет одному человеку, — наконец заявил он.

— Даме?

— Да. Моей кузине Екатерине. Бедняжка осиротела.

Калпепер не славился склонностью к благотворительности, поэтому я заподозрил, что он собирается соблазнить девицу, использовав бархат в качестве приманки.

— Как трогательно, — заметил я, не разрешив ему, однако, забрать восхитительное средство обольщения. — Живей, выбирайте себе что-нибудь другое.

Вожделение в его глазах сменилось обычной жадностью. Он взял золотистую парчу с крестообразными вплетениями красных нитей. В таком наряде он будет сиять, словно солнце, будто юный бог.

Меня охватила зависть: «Я был когда-то таким, как ты сейчас…»

В зеркале отражалось мое громоздкое тело. «…И вы станете таким, как я теперь…» — мысленно закончил я со злорадным удовлетворением. Чистите перышки, наряжайтесь и гордитесь своей миловидностью, мой мальчик, она быстро исчезнет, она очень скоротечна. Моя красота продержалась дольше, чем вправе рассчитывать человек, но она ушла, и ничто не в силах вернуть ее. Чтоб тебе лопнуть! Не веришь, что я был когда-то великолепен? Уолси и Екатерина могли бы подтвердить это, но они мертвы…

— Владейте ею в свое удовольствие, Калпепер, — заключил я, показывая на выбранную им парчу.

Настало время потолковать с Крамом. Очевидно, он сроду не испытывал человеческих страстей и потому не печалился, что время его молодости миновало. Жизнерадостный и рассудительный Крам… С недавних пор я стал завидовать ему, поскольку пришел к убеждению, что сам обладаю проклятой неуемной натурой — впечатлительной и страдающей, вечно обуреваемой желаниями. Интересно, как живется Краму, воспринимающему мир таким, каков он есть, и не желающему для себя ни больше ни меньше. Что ж, его здравомыслие поможет мне выбрать придворных для королевы.

— Давненько ко двору не созывали новую свиту, — заметил он. — Дольше всего, целых семь лет, Англия жила без королевы после кончины вашей матушки до коронации Екатерины.

Он тактично не упомянул о тех годах, когда в стране были две королевы одновременно, и моем однодневном вдовстве после казни Анны. Вероятно, он вообще не думал об этом с точки зрения морали или нравственности. Редкостный человек.

— Нынче я могу подарить ей новый дворец, в котором никто не жил прежде. Бесподобный и идеальный. Я уверен, что в январе он будет готов к приему молодой королевы.

— Нам надо подобрать для нее английских слуг, — сказал Крам. — Она везет с собой лишь десяток фламандских дам. Остальных придется искать самим. Я тут составил список…

Он вручил мне свиток, в котором значилось по меньшей мере две сотни имен. Я бегло просмотрел их.

Элизабет Фицджеральд, пятнадцатилетняя дочь графа Килдэра, объект поэтической фантазии юного Генри Говарда, которую он прославил в сонетах как «прекрасную Джеральдину». Она вышла замуж за старого сэра Энтони Брауна вскоре после того, как наш возвышенный Суррей соблазнил ее. Удивительно, как могла она пойти за этого дряхлого сморчка? И не разрушил ли ее расчетливый брак иллюзии очарованного Говарда? Я пометил ее имя, одобрив его для придворной службы.

Леди Клинтон. Жена графа Линкольна.

— Бесси? — вырвался у меня удивленный возглас.

— Да. Видимо, она еще очень хороша, раз молодой лорд Клинтон без ума от нее. Он едва дождался, пока испустит последний вздох Гилберт Тейлбойс, чтобы жениться на ней. А ведь Клинтон на пятнадцать лет моложе ее.

Да, он цветущий и наглый щеголь. Бесси как раз такие нравились. И теперь они пожелали прибыть ко двору. Что ж, вполне естественно. Я вздрогнул при мысли, что у нас с Бесси почти родственные связи.

Екатерина Говард. Кузина Калпепера. Живет поблизости от Лондона на попечении вдовствующей герцогини Норфолк, чей дом славился распущенными нравами. Калпепер говорил, что девушка осиротела.

— А кто родители госпожи Говард? — спросил я Крама.

Говардов в Англии было не меньше, чем земляники на июльской поляне.

— Эдмунд Говард и овдовевшая Иокаста Калпепер.

Я застонал. Ну и парочка! Все полагали, что вдова Калпепера сглупила, выйдя замуж за нерадивого, гоняющегося лишь за приданым Эдмунда Говарда, младшего отпрыска старинного рода, во главе которого сейчас стоял его старший брат, герцог Томас. Эдмунд был на редкость бездарный хлыщ, и он так сильно раздражал меня во время кратких визитов ко двору, что я отправил его служить в Кале, пожаловав мелкий чин… Конечно, он не справился даже с этой службой. Так и умер в долгах, не сумев выбраться из нищеты. Тщедушный слабак. Понятно, почему Калпепер надеялся с легкостью очаровать девицу. М-да, дочь таких родителей вряд ли заслуживала особого внимания. И все-таки надо дать ей шанс приобрести благородные манеры. Наверняка ее еще не успели развратить домочадцы герцогини, чей дворец в узких кругах прозвали «Ламбетским зверинцем». Я отметил ее имя в списке фрейлин. Так, читаем далее. Леди Элиот.