Безнадежно одинокий король. Генрих VIII и шесть его жен - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Джордж cтр.№ 134

Двигаясь на запад, мы проехали по деревням Уокингема, Силчестера и Эдингтона. Чем дальше от Лондона, тем меньше крестов попадалось на дверях, все реже встречались на пути зловонные кучи трупов, и наконец, достигнув Уилтшира, мы обнаружили местечко, где люди спокойно жили, не ведая ни о каких несчастьях, и трудились на ухоженных и радующих глаз наделах. Мы настолько привыкли к хаосу и запустению, что взирали на этих селян как на чудо.

Всю дорогу я тревожно оглядывался назад, подобно Орфею. Я очень боялся потерять своих спутников. Вдруг кто-то из них остался в чумном аду?

Черная смерть обошла Уилтшир стороной. Процветающие села сменились древними угодьями, не изменившимися со времен короля Артура, и из Савернейкского леса мы выехали на хорошо знакомую мне узкую дорожку с колеями, которая вела к Вулф-холлу.

Вновь я увидел крепкие стены этого небольшого замка. Родной дом Джейн. Меня охватили трепетная радость и щемящая грусть.

Глупец, глупец, зачем ты приехал сюда? Неужели надеялся увидеть Джейн?

Нет, ответил я сам себе. Но у меня хватит сил, чтобы вынести ее отсутствие.

Странная гордость охватывает порой человека, постигшего Господню волю, и он в исступлении готов принять терзания тернового венца…

Уилл и доктор Баттс расположились вместе со мной в бывших покоях сэра Джона. Эдуард спал в девичьей спальне Джейн, а Том Сеймур занял свои прежние комнаты. Леди Парр обосновалась в гостевом крыле.

Мы вели незатейливую сельскую жизнь, и я вдруг понял, что наслаждаюсь ею. Нас не тревожили усердные священники, никто не ходил на утренние мессы. Мы спали сколько заблагорассудится, хотя обычно просыпались около семи часов утра. Нас будили голоса поднявшихся на три часа раньше крестьян, запахи свежескошенной травы и яркие лучи солнечного света, пляшущие на полу. Сходясь к завтраку, мы подкреплялись черным хлебом и сыром, свежайшим деревенским маслом и сливовым вареньем, выпивали по кружке эля и выходили из дома, иногда в полном молчании, вбирая в себя пьянящий воздух июньского утра, напоенный ароматами еще влажных от росы гвоздик и цветущего шнитт-лука. Кейт Парр ежедневно занималась с Эдуардом; Том беспокойно слонялся по усадьбе и близлежащим деревням; Уилл и доктор Баттс прогуливались, обсуждая вопросы политики и медицины. А что поделывал я? Я пытался решать мировые вопросы, поддерживая связь с Тайным советом и Континентом. Сидя в скромной мансарде, я едва верил, что за ее стенами мое слово может иметь хоть какой-то вес.

Обед проходил в ленивой праздной обстановке. Подавали традиционные местные салаты из репчатого и зеленого лука с листьями одуванчиков, запеченных в тесте жаворонков и голубей, вишни со сливками и пряное вино. И мы с удовольствием подолгу просиживали за грубо сколоченным столом на скамьях, установленных прямо на выложенном булыжником дворе, нам не хотелось расходиться, и кто-нибудь обычно заводил разговор. Беседовали мы свободно и на любые темы. Послеобеденное время посвящалось дальним прогулкам, музицированию или любительскому философствованию. По вечерам, когда удлинялись тени, мы собирались в просторной верхней гостиной для скромного вечернего молебна. Я проводил службу, сам выбирая псалмы и простые молитвы, подходящие для завершения дня.

Так тихо и благостно проводили мы время. Я поначалу не осознавал, насколько целительна для меня такая жизнь. Но обратил внимание, что ходьба по лесам и лугам теперь доставляет мне удовольствие. Больные ревматические ноги стали кое-как гнуться и больше не ныли. По-правде говоря, они с трудом носили мое отяжелевшее тело (вес его, увы, не убавился) и порой бунтовали в самые неподходящие моменты, но в целом здоровье мое заметно улучшилось.

Поздним вечером, если было желание, мы заходили друг к другу в гости. Но и уединение никому не возбранялось. Живя сегодняшним днем и не загадывая на будущее, мы отменили все правила придворного этикета. Впервые я чувствовал себя свободным от них.

Каждый вечер Эдуард рассказывал мне о своих успехах, сделанных за день. Я внимательно выслушивал сына. Бывало, леди Кейт подсказывала ему что-то, но не всегда. Они легко достигли взаимопонимания, и в ее присутствии Эдуард вел себя спокойно и самоуверенно (что редко случалось при моем появлении).

* * *

За двумя полями, разделенными заброшенной пасекой, высился огромный амбар, где покойный сэр Джон устроил пир в честь нашего с Джейн обручения. Четырнадцать закатов озарили его кровлю, прежде чем я осмелился пойти туда. Да, мне было страшно. Я боялся воспоминаний о тех безмятежных днях, не хотел пробуждать образ утраченного счастья… однако раз уж я здесь, надо собраться с силами и добрести до амбара. Стыдно быть малодушным. К тому же отказ от памяти Джейн — чистое святотатство.

И вот, после одного веселого ужина, на который подали рыбу, пойманную Эдуардом в ручье за заливными лугами, перед поздней вечерней я отправился в поход. Я посмотрю на это исполинское сооружение и примирюсь с тем, что оно стоит на своем месте, а былое блаженство давно поглотила могила.

Я с трудом ковылял по узкой дорожке. Ходил я теперь со скоростью улитки — уж очень был грузен. Похоже, резвым мне не стать никогда… Солнце спешило на отдых. Длинные косые лучи озаряли все вокруг, их мягкий свет ласкал поля, золотил колосья и амбарную крышу.

Наш обручальный пир тоже проходил в цветущую пору года. Тогда в долгих сумерках вдоль всей дорожки до самого амбара горели факелы… впрочем, и сам он преобразился в сказочный дворец. Грубые глинобитные стены затянули шелками, своды увили цветочными гирляндами, а внутри настелили дощатый дубовый пол и установили длинные столы, накрыв их в честь праздника скатертями и уставив золотой и серебряной посудой.

Нынче вечером, заглянув в амбар, я увидел, каков он в будни: скудно освещался земляной пол, а воздух пропитался запахами сена и животных. Магия исчезла, она осталась в прошлом вместе с волшебным дворцом и его обитателями.

Я присел на узкую скамью и привалился к стене. Прогулка утомила меня. Нижняя одежда промокла от пота. На что я надеялся, стремясь сюда? Хотел убедиться, что прекрасные мгновения миновали? Успокоить одолевавших меня призраков? Или приобщиться к некоему таинству?

Как бы то ни было, действительность перечеркнула все надежды. Я увидел лишь старый амбар, завеса времени отделяла меня от праздника, который я пытался возродить. Никто не смог бы перемахнуть через барьер времени даже с помощью воображаемого шеста. На страстное желание вернуться в прошлое нельзя опереться.

Я такой, какой есть. Живу на белом свете. Печальные и унизительные рассуждения о себе самом, как ни странно, даровали мне свободу. Я принимал себя настоящего. Сейчас, в этот момент. Но во мне живет еще и бывший молодой, и будущий старый Генрих…

Внезапно мои размышления прервала чья-то веселая беседа. Кто посмел нарушить мое священное уединение, тайный обряд поклонения моим богам?

— А вот знаменитый амбар Вулф-холла, — произнес звонкий голос Кейт. — Его построили… — Паузу заполнил шелест страниц. — В тысяча четыреста пятьдесят втором году по приказу прадедушки вашей матушки. Здесь проходил ее обручальный пир.