Дневники Клеопатры. Книга 2. Царица поверженная - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Джордж cтр.№ 55

— Чистые свитки, — произнес Антоний. — Интересно, какими глупостями их испишут?

— Они как новорожденные младенцы, — сказала я, взяв с полки образец писчего материала высочайшего качества. — Их будущее зависти от того, в чьи руки они попадут. Вот, например. Этот лист пригоден и для цифр, и для высокой поэзии, но его могут использовать и для подсчета домашних расходов.

— Для домашних расходных книг папирус столь высокого качества не покупают, — возразил Эпафродит. — Для них сойдет третий, даже четвертый сорт. Всего же есть семь сортов материала, низший из которых используется для школьных упражнений. Вот здесь сложены образцы.

Он указал на стопки листов, отличавшихся желтизной, толщиной и грубостью фактуры.

— Думаю, тебе следует доставить одну из наших податных книг во дворец, в мои покои, — сказала я Эпафродиту и, повернувшись к Антонию, добавила: — Если, конечно, ты не захочешь просмотреть их все.

— Нет, в этом нет необходимости. Я же не… как по-вашему называется главный казначей?

— Диокет. Ну что ж, тогда пойдем.

Один из чистых свитков — разумеется, лучшего качества — я взяла для Цезариона, а когда мы уже выходили, обратилась к Эпафродиту:

— Я чуть не забыла о своих золотых копях на границе с Нубией. Разумеется, все добываемое золото поступает мне. Антоний, хочешь взглянуть?

К моему удивлению, он покачал головой.

— Нет. Я знаю, как выглядит золото.

— Видел ли ты его грудами, а не в украшениях или монетах, а? Огромными грудами? — настаивала я.

Про себя же подумала, что Антоний — весьма необычный человек. Значит, дело может оказаться труднее, чем мне представлялось.

Ко времени нашего возвращения во дворец по земле уже тянулись косые тени. Показать, разумеется, мы успели далеко не все, но я надеялась, что увиденное произведет должное впечатление. Важно было не перестараться. К концу прогулки интерес Антония ослабел: способность к длительному сосредоточению явно не относилась к числу его сильных сторон. Очевидно, ему давно хотелось полежать в ванне, а потом развлечься пирушкой с «неподражаемыми». Но на сегодня пирушек не планировалось: я собиралась обратиться к Антонию с наиважнейшей просьбой и хотела, чтоб этот вечер он провел со мной одной.

Я взяла его за руку и вывела на зеленый луг между дворцовыми зданиями. Потом я сказала, что хочу показать ему еще одно строение.

— О, довольно строений! — взмолился он и даже попытался отпрянуть.

— Пожалуйста! — настаивала я. — Оно не такое, как другие.

— Брось ты. Что может быть особенного?

Мои слова, похоже, не пробудили в нем ни малейшего любопытства.

— Да, особенное! Это моя гробница. Мой мавзолей. Он связан с храмом Исиды, что надзирает за морем…

— Какая гадость! Тебе всего двадцать девять, и ты строишь себе гробницу!

Он выглядел ужаснувшимся.

— Не забывай: это Египет. Гробницы у нас в моде.

Мою гробницу начали возводить сразу же по моем возвращении, после смерти Цезаря. К тому времени я уже слишком хорошо осознавала, что смертна.

Я потащила его дальше по прохладному ковру зеленой травы и ранних полевых цветов. Мы подошли к величественному мраморному сооружению с высокими ступеньками и воротами из красного полированного порфира, по обе стороны которых несли стражу сфинксы. Правда, здание было закончено лишь наполовину и пока не имело ни второго этажа, ни крыши.

— В этом проеме установят особые двери. После того как двери закроют, их уже невозможно будет открыть. Они скользнут по пазам, встанут на место и навсегда отгородят усыпальницу от мира.

— И зачем ты мне это показываешь? — Антоний поморщился.

— Чтобы ты знал, где мое тело замуруют навеки вместе с моими сокровищами, если, конечно, сокровища не будут израсходованы раньше. Это решать тебе. Либо их потратят на достойное дело, либо погребут здесь.

— Я не имею отношения к твоим сокровищам. Мне они ни к чему.

— Тебе они нужны, — заверила я. — Очень нужны.

Стояла прохладная безлунная ночь. Мы ужинали вдвоем, Долго и неспешно. На столе были его любимые блюда: рыба, варенная на решетке в соусе из чернослива без косточек; вино с медом; любимый Антонием уксус; особо сочный виноград, Который всю зиму выдерживали в запечатанных сосудах с дождевой водой; яйца, запеченные на углях яблоневого дерева; медовый заварной крем и, конечно, хианское вино — столько, что хватило бы для наполнения небольшого бассейна. Ужин накрыли в моей личной трапезной, где стены были украшены инкрустациями в виде черепаховых полумесяцев. Когда Антоний, насытившись, с довольным видом развалился на ложе, я поняла — пора! Я встала, подошла к нему, села рядом, сплела свою руку с его пальцами, а другой рукой (скорее для себя, чем для него: мне нравилась его густая шевелюра) коснулась волос моего возлюбленного и очень тихо, хотя нас никто не мог подслушать, промолвила:

— Я хочу кое-что тебе показать.

— А не хватит ли на сегодня? — запротестовал Антоний. — Для одного дня более чем достаточно.

Но я уже соскользнула с ложа и принесла запертую на бронзовый замок шкатулку. Я откинула крышку и показала ему груду драгоценных камней — жемчужин, изумрудов, кораллов.

— Опусти туда руку, — сказала я и, взяв за запястье, буквально принудила его запустить пятерню в драгоценности.

Гладкие камешки скользили между пальцами, а когда он убрал руку, несколько штук отскочили и упали на пол. Я не стала подбирать.

— У меня их много, гораздо больше, чем здесь, — сказала я ему. — А еще полные кладовые с редчайшими породами древесины, слоновой костью, серебром и золотом. Все это отправится в мою гробницу.

— В каком случае? — спросил он. — Не думаю, что ты устроила бы подобное представление, если бы твердо решила замуровать сокровища в своем склепе.

— В том случае, если я не смогу найти им более достойного применения.

— Например? — выказал он намек на заинтересованность.

— Например, я могла бы купить для тебя целый мир.

Антоний рассмеялся.

— Дорогая, я уже говорил тебе: целый мир мне не нужен. Да и будь нужен, ты все равно не смогла бы его купить.

— Я могу купить солдат. Много солдат, а они поднесут тебе мир на блюде.

Я выдержала паузу, чтобы он мог осмыслить мои слова.

— Ты пойми: сокровища развязывают тебе руки. Тебе не надо торговаться с Октавианом из-за того, кому достанется тот или иной легион, тот или иной корабль. Ты можешь получить все, что пожелаешь, в том количестве, какое сочтешь нужным.

— А что получишь ты? Мне не верится, что такое щедрое предложение сделано просто так.

Теперь он заговорил как купец, хотя, как ни странно, вовсе не спешил жадно проглотить приманку.