Дневники Клеопатры. Книга 2. Царица поверженная - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Джордж cтр.№ 24

— Нет, нет, мы должны держать курс в море! — крикнула я в ответ. — Как далеко мы от берега?

На закате береговая линия еще была видна, но что изменилось за прошедшие часы, я знать не могла.

— Мы стараемся изо всех сил, — ответил капитан, — но наши корабли — игрушки против силы ветра и волн.

Внезапно капитан прервал разговор, стремглав метнулся вперед и закрепил канат, хлеставший, словно кнут, сбивая людей с ног. Следующая волна на моих глазах смыла за борт одного из матросов. Я ползком добралась до мачты и вцепилась в нее. Моя одежда промокла до нитки и казалась тяжелой, как металлические доспехи.

Я посмотрела в сторону берега — вернее, в сторону от ветра — и увидела вдали слабую точку света. Должно быть, один из сигнальных маяков. Если он виден, дела плохи: мы в опасной близости от береговой линии.

— Мы бросили якорь и будем грести против ветра, — сообщил мне капитан, добравшись до мачты. — Может быть, это поможет нам удержаться. Однако я боюсь, что якорный канат не выдержит.

Тогда ветер безжалостно понесет нас к побережью, швырнет на землю и разобьет на части.

В промежутках между черными косматыми тучами на миг проглядывала луна, и в ее свете можно было видеть разъяренное море со вздымающимися волнами — настоящими водяными горами. Когда я разглядела, сколь они огромны, у меня перехватило сердце. Они поднимались выше корабельной мачты и внушали парализующий ужас. Как можно противостоять такой мощи? Корабль качался на них, словно сорванный ветром лист, весла беспомощно двигались над водой, загребая лишь воздух, якорный канат натянулся как струна, готовый лопнуть в любое мгновение.

И это произошло. Корабль резко дернуло, закрутило и — что было неизбежно — понесло к берегу.

Снова выглянула луна, и я увидела, что с остальными судами происходит то же самое. Мой флот двигался плотной группой, и буря накрыла его целиком.

Корабль завалило на подветренную сторону, он почти лег на борт, в отверстия для весел хлестала вода. Теперь наша единственная надежда на спасение состояла в том, чтобы добраться до берега прежде, чем мы затонем. Неожиданно берег, недавно казавшийся совсем близким, стал невероятно далеким. Корабль накренился, зачерпнул воды, и гребцы, кашляя и задыхаясь, стали выбираться из трюма на палубу.

Поскольку устоять на палубе было невозможно, я обхватила мачту руками и ногами. Громкий треск возвестил о том, что рядом два корабля врезались друг в друга; грохот столкновения и отчаянные крики на миг заглушили даже рев бури. Обломки мачт и весел плавали рядом, вертелись, исчезали в пене, снова показывались на поверхности, порой вместе с цепляющимся за них человеком.

Впереди я заметила мерцающий свет. Нас выбросит на берег, это точно, если только мы не затонем прежде, чем до суши можно будет добраться вплавь. Но для этого нужно подойти совсем близко, ибо в такой шторм далеко не уплывешь.

Внезапно корабль встряхнуло, он задрожал, словно наткнулся на какое-то препятствие, но сорвался с него (точнее, был приподнят и снят волнами) и снова понесся вперед, взлетая и ныряя. Толчок вырвал мачту из ее гнезда, и я, отброшенная в сторону, покатилась по наклонной палубе, пока не уткнулась в ограждение, где и застряла прямо над морем, отделенная от него лишь поручнями. Меня с головой обдало соленой водой, я наглоталась ее и зашлась в кашле.

Последовал новый страшный толчок — корабль налетел на мель, — а за ним звук, какого я никогда прежде не слышала. Однако я мигом поняла, в чем дело. Корпус судна раскололся надвое, и меня вышвырнуло в бурлящее море. Я ударилась о воду с такой силой, что у меня перехватило дыхание. Я похолодела, но разум подсказывал мне: если корабль сел на мель и развалился, здесь не может быть глубоко. Подталкиваемая волнами, я поплыла на свет маяка. Потом я поняла, что мои ноги касаются дна и есть возможность дойти до берега.

Очередная огромная волна подхватила меня и сбила с ног, но когда она отхлынула, я снова ощутила твердую почву и подобралась на пару шагов ближе к суше. Следующая волна опять столкнула меня, но когда я встала, воды было уже по пояс. Я побрела к берегу, шатаясь и запинаясь, но больше не падая. Лишь когда я выбралась из волн и отошла от моря на безопасное расстояние, меня покинули последние силы. Ноги мои подкосились.

Я лежала на песке, тяжело дыша, и глядела, как другие моряки ковыляют к берегу, а море с презрением швыряет им вслед обломки моего обреченного флота. Один за другим матросы выбирались на сушу и тяжело опускались наземь. Обессиленные, мы лежали на берегу в ожидании рассвета, чтобы оценить размеры постигшей нас катастрофы.

Когда над горизонтом со стороны Александрии появился край солнечного диска, я уже несколько часов пролежала под тяжелым намокшим плащом, дрожа и слушая раздававшиеся вокруг стоны. Рассвет позволил увидеть море, усеянное обломками кораблекрушения, и покореженные, но все еще державшиеся на плаву корпуса. Некоторые корабли — особенно те, что сели на мель, — пострадали не так сильно; во всяком случае, они подлежали восстановлению. Но их было немного. Однако спаслись сотни людей.

Мне оставалось лишь радоваться тому, что я жива и многие мои моряки тоже выжили. Возможно, удастся восстановить и часть судов, однако после такого урона о помощи триумвирам не может быть и речи. Увы, мой прекрасный флот уплыл недалеко!

Тем не менее я не усматривала здесь дурного предзнаменования. Кораблекрушения — дело обычное. Октавиан испытал это на пути в Испанию, Цезарь дважды терял свои корабли в Британии. Одно обидно: придется все начинать заново, и я не смогу принять деятельное участие в предстоящей схватке с убийцами. Роль наблюдательницы плохо согласовалась с моей деятельной натурой.

Впрочем, сейчас предстояло разбираться с более насущными вопросами. Где мы оказались? Кругом расстилались безликие белые пески. Как далеко на запад нас занесло?

Капитан брел по берегу, волоча ногу. Ранен, но жив! Я окликнула его по имени, замахала рукой и сама поспешила ему навстречу.

— Хвала богам, ты невредима! — воскликнул Фидий, нервно поглаживая висевший на поясе кинжал.

— Я надеюсь, ты не собирался последовать примеру римлян, — сказала я. — Вне зависимости от того, что случилось со мной.

По выражению его лица я догадалась, что именно об этом он и подумывал: капитан, допустивший гибель доверившегося ему монарха, терял честь, а вместе с ней и право на жизнь. Однако Фидий, будучи человеком практичным, решил сначала точно узнать, что произошло, а уж потом решать свою участь.

— Я сделал все, что мог, но флот потерян, — сказал он.

— Я знаю. Воля небес не в твоей власти. Столько людей спаслись — это уже чудо.

— Флот, наш прекрасный флот, превратился в обломки! — Он сокрушенно качал головой.

— Мы построим другой, — заявила я, стараясь за уверенностью скрыть горечь утраты.

Флот был моей гордостью, моей надеждой. К тому же я подвела Антония и не смогла сдержать слово. Правда, не люди, но боги помешали мне. Антоний перебрался через Альпы зимой, а я, похоже, не сумела даже покинуть Египет.