Испекли мы каравай - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Нестерова cтр.№ 46

Унижение — вот чего он никогда бы не позволил по отношению к своей жене. А она позволила. В самой пошлой и вульгарной форме. Он не думал: простить — не простить, буду что-то делать — не буду. Он переживал колоссальное унижение — до тошноты, до бешенства, до человекоубийства.

* * *

Татьяна трудно сходилась с людьми, но после часа общения с сестрой Бориса Любашей ей казалось, что они знакомы с детского сада. Любаша относилась к тому редкому типу людей, которые много улыбаются. Не дежурно или нервно раздвигают губы, а радуются глазами. Улыбка их красит необыкновенно и вызывает ответное теплое чувство. Актрисы с такими улыбками — на вес золота в кинематографе.

Казалось, Любаша не замечает человеческих недостатков. Не оправдывает их, а именно не замечает. Все, о ком она успела поведать Тане — родители, семья брата, ее первый муж, второй — Василий, редакторы из издательства, где Любаша работала переводчиком, — все были замечательными и прекрасными людьми. Неожиданно для себя, в ответ на искреннее детское любопытство Любаши, Татьяна рассказала о своем разводе, о домиках, которые она рисует, о шалопаях детях.

— Ой, отпад! — восхитилась Любаша. — Ты так молодо выглядишь, а дети уже большие. И умные, и самостоятельные! Подумаешь, жениться не торопятся. Так ведь не ловля блох!

* * *

Василий и Любаша пришли на лыжах из Перематкина за продуктовой посылкой, которую оставил Борис. Татьяна пригласила их обедать. После звонка Борису решили задержаться, подождать его. Василий — монументального роста бородач — был хмур, немногословен и все время провел у телевизора.

Когда к Тане наведывались близкие подруги Ольга и Лена, ей добавлялось работы. Девочки падали в кресла, отдыхали, а Таня носилась вокруг них — покормить, кофе подать, пуфик под ноги, подушечка под спинку, постели застелить-расстелить, окурки выкинуть. Любаша после обеда просто и естественно, словно в родном доме, отправилась мыть посуду, заодно протерла пол. Она помогла Тане убрать за коровой и теленком, сбросить снег с крыши зимнего сада, и они вместе стали готовить ужин. Чистили овощи, варили суп, размораживали мясо, колдовали над салатами — болтали без пауз, которые случаются в беседе только что познакомившихся людей.

* * *

Борис въехал в Смятиново и разбудил дочь:

— Тоська, подъем! Мы у цели.

— А где мы? — сонно потягивалась дочь и пыталась рассмотреть окрестности в окно автомобиля.

— Помнишь, я тебе рассказывал, что заблудился, потом был пожар и корова телилась? Неделю назад.

Всего неделя прошла, мысленно удивился Борис. Но то была неделя из прошлого столетия.

— А я корову увижу с теленочком? — спросила дочь.

— Всенепременно. Черт! — выругался Борис.

— Что?

— Мы едем в гости и не сообразили купить что-нибудь — конфеты, торт, шампанское.

— Не переживай, я что-нибудь придумаю.

Борис переживал по другому поводу. Но когда он увидел Татьяну, вышедшую их встречать, то будто услышал за спиной железный скрип закрывающейся двери. Все плохое далеко, за снегами.

Здесь — сказочная женщина в сказочном доме. Он может не думать о происшедшем. Забыть о нем. Безобразная семейная сцена почему-то не вызвала у него отвращения ко всему женскому полу. Более того: он подумал, что Татьяна похожа на призовой брикет мороженого после мучений в кабинете зубного врача. Борис искренне улыбнулся в ответ на улыбку Татьяны.

Тоська повисла на шее у тети Любы. Борис и Татьяна поздоровались за руку.

— Добрый день, Татьяна!

— Здравствуйте, Борис!

Они снова перешли на «вы».

— Тоська, — позвал он. — Оставь в покое тетушку. Татьяна Петровна, позвольте вам представить мою дочь Антонину. В просторечье — Тоську.

— Я думала, ты совсем другая, — вырвалось у Тани.

— Почему? — удивилась Тоська.

«Потому что тебе нет тридцати лет», — мысленно ответила Таня, а вслух сказала:

— Не ожидала увидеть такую симпатичную девочку.

Тоська счастливо рассмеялась. Ее расположение было куплено на корню.

— Ой, а что мы вам расскажем! — тараторила девочка. — Мы вам купили конфеты, две коробки, торт большущий и шампанское. Но мы были так голодны! — Она театрально прижала руки к груди. — Что все съели и выпили.

Борис тихо застонал. Неловкость с отсутствием гостинцев можно было не заметить, теперь надо выкручиваться.

— Ты пила вино? — поразилась Любаша.

— За рулем? — Таня вопросительно посмотрела на Бориса.

— Нет, с шампанским тоже получилось приключение. — Тоську несло на волне вранья. — Мы открывали бутылку, а пробка вылетела в окно и попала в… попала…

— Тоська, хватит. Где ты врать научилась? Мы забыли купить вам подарки, — извинился Борис.

— Какие мелочи, — отмахнулась Таня.

По настойчивой просьбе девочки сразу отправились в гараж смотреть на корову и теленка.

— Какой он хорошенький! — восхищалась Тоська.

Таня была с ней полностью согласна. Все маленькие зверята симпатичны. Но теленок — что-то особенное. Возможно, потому, что он велик размерами, у него большие глаза, ресницы, крупный мокрый нос, потешный наклон головы и смешно раздвинутые ножки.

— Как его зовут? — спросила Тося.

— Дело в том… — Татьяна растерянно посмотрела на Бориса.

Дело в том, что она не ожидала снова с ним увидеться.

— Похоже, мы с ним тезки? — догадался Борис и рассмеялся.

— Да, — выдохнула Таня. — Его зовут Бориска. Тося, аккуратно! Все! Он вытащил у тебя из кармана варежку.

Тоська тянула рукавичку, Бориска не отдавал. Голова теленка моталась вверх, вниз, влево, вправо — Тоська крутила руку пропеллером, но Бориска не сдавался.

— Вчера захватил у меня край юбки, — рассказывала Таня, — и мы тут с ним полчаса танцевали друг вокруг друга. Ну-ка, открывай рот! — Она заставила теленка разжать губы и вытащила мокрую варежку.

Шалости теленка привели Тоську в больший восторг, чем огромный дом тети Тани. Хотя дом ей тоже понравился: есть где побегать, и чтобы кого-то дозваться, нужно орать во весь голос, и тебя за крики не бранят.

* * *

Василий в трезвые периоды становился полным букой, слова лишнего из него не вытянуть. Борису пришлось за ужином одному развлекать дам. Он надеялся, что никто не заметил, с каким трудом он находил силы шутить. Клокочущее бешенство, вызванное изменой жены, отступило, но его место заняла давешняя гриппозная ломота. Вероятно, в этот раз он основательно простудился. Впереди еще обратная дорога. А здесь — чужой дом, его стараниями заполненный собственными родственниками.

Татьяна предложила всем остаться ночевать. На улице уже темно — Василию и Любаше легко заблудиться в лесу, да и Борису с Тосей проще будет утром отправиться в Москву. Таниному приглашению деликатно воспротивились, а потом с удовольствием его приняли. Тоська попросилась спать «в комнате с солнышком». Тогда Борис в соседней, Маришкиной? Но она не очень подходит мужчине — розово-белая, с рюшечками на шторах и оборочками на покрывале. Впрочем, всего на одну ночь. Любаше с мужем Татьяна постелила в большой гостевой спальне.