Дарю вечную молодость - читать онлайн книгу. Автор: Александра Кравченко cтр.№ 39

Тот факт, что Леонид привлек к участию в расследовании Ксению, вначале удивил Виктора, знающего недоверчивое отношение Станового к посторонним ушам, особенно женским. Виктор и сам считал, что приобщать к этому делу Ксению, даже несмотря на ее роль в раскрытии тайны, совсем не обязательно. Но, когда он увидел Леонида и Ксению рядом, то понял, почему Становой не захотел обойтись без ее участия. Виктор с первого взгляда разобрался, что эти люди — пара. Пусть даже пока они не связаны ничем, кроме деловых отношений, пусть обращаются друг к другу на «вы» и не позволяют себе вольных шуточек, кокетства, — все равно рано или поздно эти люди будут вместе. Леонид и Ксения нравились Виктору, он искренне желал им счастья, но и завидовал в глубине души. О себе он точно знал, что никогда уже не испытает ничего подобного — по крайней мере, на этом свете, а другой свет никому не гарантирован. «Но в мире новом друг друга они не узнали», — вспомнил он мятежно-одинокого классика и горько усмехнулся.

Когда Леонид прослушал запись разговора, первой его реакцией было удивление, обращенное к Виктору:

— Неужели ты ни о чем не знал? Ведь полтора года прошло. И что же, за это время ни Алексей, ни Марина даже не намекнули?..

— Видишь ли… — Голенищев замялся, поглядывая на Ксению, но она тактично отошла в сторону, занялась кофеваркой и чашками. — Видишь ли, я вообще-то очень редко с ними общался. У каждого из нас были свои дела. И, потом, я думаю, ни Алексею, ни Марине не хотелось меня в это посвящать. Алеша всегда стремился всем доказать, какой он умный и сильный, а потому скрывал свои беды. Может, он не хотел выслушивать моих нотаций. Ну и, естественно, убедил маму и бабушку тоже молчать.

Леонид ничего не сказал, но Виктор все равно почувствовал себя неловко, словно его упрекнули. Отведя глаза в сторону, он со вздохом проговорил:

— Конечно, я, наверное, был неважным отцом, если сын не пришел ко мне поделиться своими проблемами. Но так уж получилось, жизнь меня замотала. Алеша завтра должен приехать в Москву, тогда я с ним подробно обо всем поговорю. А по телефону, сам понимаешь, такие вещи обсуждать нельзя.

Леонид не стал выяснять причины, по которым Марина не пожелала обратиться за помощью к бывшему мужу, и Голенищев мысленно поблагодарил сам себя за то, что догадался стереть слова Евгении, относящиеся к этому вопросу.

— Ну что же, тогда версия ограбления отпадает, — заявил Становой, быстро оглянувшись на Ксению, а затем устремив сосредоточенный взгляд в окно, за которым порывами проносился ветер и дробно стучали мелкие дождинки. — Хотя, для полной уверенности, надо бы поговорить с Алексеем. Вначале это сделаешь ты, а потом пусть Ксения подойдет к нему, как и к Чубаровой, под видом журналистки. Конечно, незнакомому человеку он не откроется, но, может быть, случайно упомянет какую-нибудь деталь, с виду незначительную, а по сути важную. Такое иногда бывает в нашем деле сыскном. Вот как в этот раз получилось: услышала беседу о Марине сотрудница Чубаровой — и подбросила новую информацию. Кстати, ты говорил, что этот скандальный журналист Щучинский писал, будто Марина встречалась с каким-то кавказцем. И было это года полтора назад, правильно? Так вот, скорей всего, она общалась по Алешиному делу, а этот папарацци случайно что-то подсмотрел. Да, ты еще предполагал, что Марину мог снабдить пистолетом ее кавказский знакомец. Но теперь всякие сомнения отпадают. Пистолет принесли убийцы.

Виктор наклонился над камином и, не глядя на собеседника, сказал:

— Я также уточнил у Евгении насчет Парижа. Марину действительно приглашали туда преподавать в школе искусств. То есть, творческих планов у нее хватало.

— И оснований для самоубийства не было, — подчеркнул Леонид. — Кстати, Виктор, хочу тебя спросить об одном человеке. Он не так давно был довольно популярен. Его фамилия Якимов.

Леонид говорил, внимательно наблюдая за Виктором, все еще стоявшим у камина. Голенищев не вздрогнул, но слегка напрягся и после небольшой паузы ответил:

— С Якимовым я лично не знаком. Если ты имеешь в виду его отношения с Мариной, так я об этом знаю только понаслышке. Он сам все разболтал, чтобы поднять себе популярность.

— Но я слышал, что Якимова как-то очень уж предвзято показывали по телевидению. Особенно по тем каналам…

— По тем каналам, к которым я имею отношение? — резко спросил Виктор и повернулся лицом к собеседнику. — Во-первых, не переоценивай мое влияние на СМИ. Оно держится только на старых личных связях и авторитете матерого телевизионщика. А, во-вторых, даже если бы я был влиятельнейшим из олигархов, способным уничтожить таких, как Якимов, одним щелчком, то, поверь, не стал бы до этого опускаться.

— Верю, что ты не делал этого сам, — невозмутимо сказал Леонид, ничуть не удивленный сердитым тоном Голенищева. — Но, может быть, намекнул кому-то из своих влиятельных друзей, что Якимов — просто бяка и не худо бы показать это всем. Ведь могло такое случайно прорваться у тебя в разговоре, скажем, с Геннадием Бараником или Владленом Ховриным…

— Ну, ты даешь! — хмыкнул Голенищев. — Сразу видно, что не политик. Да такие люди, как Бараник или Ховрин уничтожают только тех, кто действительно стоит на их пути. Зачем им тратить силы на какого-то Якимова только из-за того, что он не нравится одному из деловых партнеров?

— Значит, ты никому ничего не говорил про Якимова? — спокойно уточнил Леонид. — Нигде его не поругивал?

— Не припоминаю, — пожал плечами Виктор. — Ну, не исключено, что когда-то и брякнул в своем кругу. Кто меня мог слышать? Мои помощники, сотрудники? Так они не такие уж влиятельные люди. — Виктор оглянулся на Ксению и более громким голосом добавил: — Но, однако, мы забыли о даме. Не очень вежливо с нашей стороны.

— Ничего, я не в обиде, — откликнулась Ксения с другого конца комнаты. — У меня как раз и кофе готов.

Она принесла поднос с кофейником и чашками. Леонид слегка засуетился, помогая ей переставить посуду с подноса на стол, а Виктор снова отметил про себя, что между этими людьми пробегают невидимые токи.

— Итак, разрабатываем три основных направления, — сказал Леонид, принимаясь за кофе. — Первое — театры: «Феникс» и «Новый Глобус». Второе — личная жизнь. Третье — имущественно-деловые отношения, включая бывший Алешин бизнес. По первым двум я работаю сам со своими помощниками. А по третьему без тебя, Виктор, нам не обойтись. Понимаю, что ты человек занятой, но ведь только тебе Алексей расскажет все подробности о своих делах.

— Только, знаешь ли… — Виктор слегка поморщился. — Давай, по возможности, обойдемся пока телефонным общением. Пойми меня правильно. Я бы рад сюда лишний раз приехать, увидеть и тебя, и Ксению, но я ведь себе не принадлежу. Как говорится, взялся за гуж… Мои дни расписаны, каждый мой шаг под контролем. Конечно, политики тоже люди, и у них есть личная жизнь, у некоторых даже очень интенсивная. Но, отрываясь на личные дела, надо ставить в известность помощников, чтобы подстраховали. А в данном случае это не подходит. О встречах с тобой не знает даже мое ближайшее окружение. Я рассудил, что так будет надежней. Вот хоть и молчалив, допустим, Герасим Укладов, мой начальник охраны, но и он может кому-то что-то брякнуть. Например, Инге, если она начнет его выспрашивать. А он предан всей нашей семье, поэтому скажет. Кстати, эта его преданность иногда превращается для меня в плотную опеку. Вот сегодня я еле-еле от него оторвался. Пришлось отослать его на конец города по срочным делам. Так что, не обессудь, но пока длится эта предвыборная свистопляска, на свидания приезжать я не смогу. Ну, разве что в самых экстренных случаях.