Это означало, что тоненькая папка могла содержать лишь одно.
Пол раскрыл ее. Если от текста на четырех страничках по спине побежали мурашки, то от фотографий кровь застыла в жилах.
Он снял трубку и нажал кнопку вызова ассистента.
— Да, сэр?
— Лонгуорта найдите мне, пожалуйста. Немедленно.
— Слушаюсь, сэр.
Пол опустил трубку и стал ждать ответного звонка. Второе донесение перевернуло все. Будучи просто жутким, оно тем не менее давало ему рычаги, в которых он так нуждался. Если от С-5 потянется ниточка, он сможет поколдовать над этой темой и изложить свои доводы для замораживания активов «Генады» по всему миру. Но на это нужно время. Однако, принимая во внимание, что у «Генады» в правительстве есть «крот», Данте, не исключено, будет на шаг впереди.
Если только Пол не найдет способа удостовериться, что «крот» ничего не заметит.
Он взглянул на отчет русских. Не на содержание, а на сам документ — на папку. Бумага. Курьер. Вот что ему надо, не электронная почта, не базы данных и телефонные звонки… никакой электроники.
Зазвонил телефон.
— Полковник Фишер.
— Что там у вас, Пол? — донесся из трубки голос Лонгуорта. — Уже нашли их?
— У меня интересная идея. Если вы одобрите, я хотел бы попробовать кое-что особенное. Мы должны застать их врасплох, если хотим получить импульс, продолжить атаку.
— Звучит обнадеживающе, — ответил Лонгуорт. — Что у вас на уме?
— Сейчас не хотел бы говорить, сэр. Я направлю к вам курьера со служебной запиской.
— Зачем курьера? Отправьте имейл.
— Нет. Не могу, — ответил Пол.
Лонгуорт помедлил секунду.
— Понятно. Хорошо, полковник. Присылайте свою записку. А заодно отправьте сообщения каждому, чья помощь вам нужна. Я распоряжусь, чтобы в вашем распоряжении имелось столько курьеров, сколько потребуется.
— Благодарю, сэр.
Пол повесил трубку и подсчитал кое-что в уме. Для осуществления задуманного потребуется три дня, возможно, четыре. И если все пройдет как надо, то вскоре он нанесет еще один визит в комплекс «Генады».
И тогда он наверняка найдет куда больше, чем пустое здание.
17 ноября. Прогулка по пляжу
Имплантация + 8 дней
Колдинг и Сара шли вдоль берега залива Рэплейе. Снег, камни и песок хрустели под ногами. Два языка земли со стороны каждого берега составляли заполненное водой «U» длиной в милю, указывающую на северо-восток — к безбрежному разливу озера Верхнее. Звезды рассыпались бриллиантовыми крошками на покрывале черного бархата.
Ему просто необходимо было хоть немного личного времени, хотя бы один час. Цзянь немного отошла после приступа паники, но еще продолжала дергаться, стрелять глазами по углам. У нее опять начались галлюцинации, хотя она отрицала это. Колдинг попросил Румкорфа чуть увеличить дозу ее лекарства.
Залив Рэплейе был в десяти милях от особняка, от ангара… от лаборатории. Сара взяла напрокат потешный «Би-ви-206», или «Надж», и они смогли ненадолго удрать от всех. Как-то трудно все складывается: эмбрион, глотающий камеру, теряющая самообладание Цзянь, неискренность Данте, Фишер, ведущий на них охоту. Но ведь оно того стоило… разве нет? Спасти миллионы жизней, избавить людей от боли, через которую прошла его жена, — разве их цель не оправдывает средства? Неделю назад он сказал бы «да». Теперь Колдинг уже не был так уверен.
Плотный ветер дул с северо-востока, теребя нейлон его черного пуховика. Пи-Джей жутко замерз. А Саре, казалось, было вполне комфортно в джинсах, свитере и ветровке.
— В тебе, наверное, есть что-то от пингвина, — проворчал он. — Я, конечно, понимаю, ты родилась в этих краях и все такое, но здесь чертовски холодно.
— В принципе, тридцать два градуса — точка замерзания.
[29]
А сейчас по меньшей мере сорок пять. Весна прямо.
Колдинг улыбнулся и покачал головой, подумав, каково ей будет в знойный летний день в Атланте.
— Так что пользуйся теплым деньком, пока можно. На этом острове с декабря до февраля обычно стоят морозы.
Колдинга передернуло от ее слов.
— Нерадостная перспектива. Мне этого хватило и на Баффиновой Земле.
— Ну, ты сравнил, Пидж. Зато здесь так красиво. Именно сюда еще с пятидесятых годов приезжали расслабляться сливки общества, к тому же тебе платят за пребывание здесь. Знаешь, сколько стоит ночка на таком вот курорте?
— Да мы же черт-те где. Я бы гроша ломаного не отдал.
Сара закатила глаза.
— Вот в этом ты весь, Пидж. Последний из жмотов-романтиков.
Колдинг остановился и взглянул на Сару. Ее короткие светлые волосы трепал ветер. Она обладала красотой, которой он не встречал ни в одной другой женщине, даже в Клариссе. Даже когда Сара щурилась от сильного ветра, он ловил себя на том, что любуется ее морщинками от смеха в уголках глаз.
Она повернулась, встретилась с его взглядом и улыбнулась.
— Я решила простить тебя за то, что ты был мерзким гаденышем.
— Спасибо, хорошая новость.
— Ага. Только все равно ты мне еще должен.
— Да?
— Да. По полной программе.
— Понятно. Вот только не знаю, как же мне к тебе подлизаться…
Она усмехнулась.
— В «Надже» есть печка. А прикольно будет использовать любимую машинку Клейтона… не совсем по назначению, а?
Он почувствовал холодок в груди, тотчас сменившийся жаркой вибрацией, достигшей кончиков пальцев и пяток. В «Надже»?
— Ух… — проронил он.
Сара взяла его за руку и повела к раскрашенной под зебру машине.
18 ноября. У нас заканчивается время
Имплантация + 9 дней
Пи-Джей Колдинг понял: он сказал что-то очень-очень не то. Но не знал, что именно.
Данте смотрел на него с экрана терминала, щурясь от едва сдерживаемой ярости.
— Даже не верится, что вы настолько глупы.
— Но я не понимаю, — он всего лишь доложил о новостях работы группы Румкорфа. — Все идет даже лучше, чем мы предполагали. Вскрытия показали невероятный, здоровый рост.
Данте помотал головой так, будто услышал нечто настолько глупое, что едва заслуживает ответа:
— Вы же умный человек. Или я, по крайней мере, так думал. Интересно, хватит ли вам ума догадаться, какое слово в вашем предложении взбесило меня.
Колдинг лихорадочно соображал.