В порыве искренних дружеских чувств, возникших и
укрепившихся между ними во время последней игры в шахматы, Уитни, улыбнувшись,
протянула обе руки в знак сердечного приветствия.
— Я уже начала думать, что вы вообще не придете, —
призналась она.
Клейтон, удовлетворенно усмехнувшись, сжал тонкие пальчики.
— Звучит так, словно вы не могли меня дождаться и поэтому до
сих пор не сошли с места!
— Будь это так, я никогда бы не призналась ни в чем
подобном! — рассмеялась Уитни.
Глядя на Клейтона сейчас, она едва могла поверить, что перед
ней тот самый беспринципный распутник, стремящийся лишь обольстить ее, но,
неожиданно осознав, что он стоит до неприличия близко и его накрахмаленное жабо
слегка касается корсажа ее платья, смущенно отступила и отняла руки.
Глаза Клейтона издевательски сощурились, но он ничего не
заметил по этому поводу.
— Если мой последний проигрыш в четверг наконец смог
пробудить в вас некоторую симпатию, обещаю позволить вам победить в следующем
состязании, — сказал он.
— Вы вовсе не позволили мне победить в этих двух партиях, —
напомнила Уитни, преувеличенно раздраженно вздохнув. — Я выиграла в честном
поединке.
И жестом подозвав лакея, велела ему принести виски для
мистера Уэстленда. Клейтон с нескрываемым удивлением посмотрел на девушку. Как
хорошо она успела изучить его вкусы за такое короткое время!
— Кажется, у нас ничья? — весело блестя глазами, осведомился
он. — Я победил в скачках, вы выиграли почти все шахматные партии. Как же мы
докажем, кто из нас более достойный мужчина?
— Вы невозможный! — упрекнула Уитни, улыбаясь. — Если я
считаю, что женщина должна быть так же хорошо образованна, как мужчина, это еще
не значит, будто я желаю стать мужчиной.
— К счастью, — парировал он, многозначительно осматривая ее
точеную фигурку и неотразимо красивое личико.
Его откровенно интимный, нежный взгляд заставил сердце Уитни
лихорадочно забиться от тревоги и волнения.
— Во всяком случае, — продолжал он, — сомневаюсь, что в
любом другом поединке мы сможем состязаться на равных. Мужские занятия обычно
очень подвижны, а женщины предпочитают нечто более спокойное!
— Как насчет рогатки? — дерзко улыбнулась Уитни.
Рука Клейтона, потянувшаяся за бокалом, замерла в воздухе.
— Вы умеете стрелять из рогатки? — охнул он с таким
преувеличенным недоверием, что девушка разразилась смехом.
— Мне бы не хотелось, чтобы это стало известно, — шепнула
Уитни, наклонившись чуть ближе и продолжая внимательно следить, не нужно ли
чего гостям, — но я когда-то сбивала лепестки с ромашек с семидесяти пяти
Шагов.
В этот момент она увидела, как Пол направился к отцу с явным
намерением застать его одного, но с другой стороны к Мартину уже спешили
родственники. Уитни невольно вздохнула.
Клейтон понимал, что она должна идти к приглашенным и что он
слишком долго отвлекает Уитни от обязанностей хозяйки, но девушка сегодня
выглядела ослепительно, и ему совсем не хотелось отпускать ее. Кроме того, она
впервые кокетничала с ним, и Клейтон наслаждался каждым мгновением, проведенным
с ней.
— Вы просто восхищаете меня, — пробормотал он, но Уитни
уловила предательскую хрипотцу в его голосе:
В этот момент она увидела, как один из ее престарелых
дядюшек приблизился к группе смеющихся гостей.
— Знает ли кто-нибудь из вас о доисторических скалах? —
громко осведомился дядюшка. — Дьявольски интересная тема. Начнем с мезозойской
эры…
Уитни с беспокойством отметила, как веселая атмосфера
мгновенно рассеялась, вытесненная вежливым вниманием, а ведь она так хотела,
чтобы вечер в честь отца был радостным и непринужденным!
Девушка повернулась к Клейтону, намереваясь отойти и
попытаться отвлечь дядю:
— Простите меня, я…
В этот момент к ней подошел лакей и сообщил, что шампанское
кончается. За ним последовал другой, потребовавший указаний относительно ужина.
Отдав нужные распоряжения, Уитни с извиняющимся видом улыбнулась Клейтону и
увидела, что он нахмурился.
— Где ваша тетя? — оглядывая комнату, спросил он. — Почему
не помогает вам справиться со всеми этими проблемами?
— Она неважно себя чувствует, — объяснила Уитни, с ужасом
заметив, как пронизывающий взгляд
Клейтона остановился на леди Энн, по-прежнему сжимавшей в
пальцах бокал и с отсутствующим видом уставившейся в окно.
— Пожалуйста, простите меня, — повторила Уитни, показывая
кивком на дядю Пинкертона. — Необходимо спасти всех этих людей от дядюшки,
иначе он сведет всех с ума рассказами о доисторическом скальном образовании.
Они уже выглядят так, словно готовы его придушить.
— Представьте меня вашему дяде, — предложил Клейтон и,
заметив изумленное лицо девушки, пояснил: — Я отвлеку его, а вы тем временем
уделите внимание остальным гостям.
Благодарная Уитни подвела его к дяде и с восхищением
наблюдала, как Клейтон, поклонившись престарелому джентльмену, вкрадчиво
объявил:
— Я минуту назад говорил мисс Стоун, что буду счастлив
обсудить с вами столь занимательный предмет, как скальные образования
мезозойской эры. Прошу простить, мисс Стоун, вашему дяде и мне столько нужно
сказать друг другу, — с лучезарной улыбкой обратился он к Уитни.
У него был такой заинтересованный вид, что Уитни едва смогла
оторвать взгляд от странной пары. Клейтон отвел дядю в уголок, сосредоточенно
кивая на каждое его слово, и казался при этом совершенно поглощенным беседой.
Длинный день, полный напряжения и тревог, с которыми Уитни
ждала возвращения отца, возымел свое действие. К половине одиннадцатого,
проводив всех в столовую, Уитни думала лишь о том, как бы найти уединенное
местечко и отдохнуть. Гости медленно двигались вдоль банкетного стола, наполняя
тарелки изысканными закусками, но тут неожиданное восклицание отца Элизабет
Аштон остановило их продвижение и прервало разговоры на полуслове.
— Говорите, герцог Клеймор пропал? — осведомился он у родственника
Стоунов, прибывшего из Лондона. — Вы имеете в виду Уэстморленда? — уточнил он,
словно был не в силах поверить, что правильно расслышал.
— Да, но я думал, все уже знают, — подтвердил тот, повысив
голос, чтобы все слышали. — Об этом было во вчерашних газетах, и Лондон просто
гудит слухами и предположениями относительно того, где он может быть.
Взволнованные голоса мгновенно загудели, перебивая друг
друга. Соседи и родственники с тарелками в руках старались устроиться за одними
столами с лондонцами, которые могли бы им сообщить последние новости. Вскоре
никто ни о чем уже не мог говорить, кроме как об исчезновении герцога Клеймора,
и невозможно было даже протиснуться в толпе взбудораженных гостей. Уитни стояла
в большой компании людей, включавшей ее тетю, леди Юбенк и Клейтона Уэстленда,
а Пол безнадежно застрял на другом конце комнаты, зажатый между Элизабет Аштон
и Питером Редферном, и никак не мог добраться до нее.