Дорожные работы - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 42

– Отсюда сверху они похожи на маленьких мальчиков, которые катают грузовики по песочнице, – сказала она.

За пределами города движение наладилось. Она взяла двести долларов без смущения и без неохоты – однако, и без особого блеска в глазах. Она распорола в одном месте подкладку своего пальто, засунула туда банкноты, а потом зашила подкладку синей ниткой, найденной в коробке Мэри для цветных принадлежностей. Она отказалась от его предложения отвезти ее на автобусную станцию, ответив, что денег хватит на более долгий срок, если она поедет автостопом.

– Так почему же такая симпатичная девушка путешествует автостопом в одиночку? – спросил он.

– Что ты говоришь? – переспросила она, выныривая из потока своих мыслей.

Он улыбнулся. – Откуда ты взялась? Почему ты едешь в Лас-Вегас? Ты ведь тоже живешь вне общества, как и я. Так расскажи мне свою предысторию.

Она пожала плечами. – Да тут и рассказывать-то особенно нечего. Я была студенткой колледжа в Нью-хемпширском университете, в Дархеме. Это рядом с Портсмутом. Ну, в этом году я перешла на предпоследний курс. Жила за территорией кампуса. Вместе с парнем. Мы вдвоем сильно подсели на наркотики.

– Что-нибудь вроде героина?

Она весело рассмеялась. – Нет, я не знала ни одного человека, который кололся бы героином. Лично мы, симпатичные мелкобуржуазные наркоманы, предпочитаем галлюциногены. Лизергиновую кислоту [9] . Мескалин. Пару раз пробовали пейот. Короче говоря, всякую химию. В сентябре-ноябре я улетала по крайней мере раз шестнадцать, а то и все восемнадцать.

– И на что это похоже?

– Тебя интересует, были ли у меня неприятные ощущения от приема наркотиков?

– Да нет, просто спросил.

– Конечно, часто бывали и неприятные ощущения, но они всегда сопровождались и чем-то приятным. А к самым приятным ощущениям всегда примешивалась какая-нибудь гадость. Как-то раз я решила, что заболела лейкемией. Это было очень страшно. Но в основном было просто странно. Я ни разу не видела Бога. Ни разу не хотела совершить самоубийство. Ни разу не хотела кого-нибудь убить.

Она задумалась и замолчала на минуту-другую. Потом заговорила снова.

– Всех почему-то волнует эта тема. Ортодоксы, люди вроде Арта Линклеттера, говорят, что наркотики – это верный путь к смерти. А есть сдвинувшиеся на этом люди, которые утверждают, что наркотики откроют перед тобой все двери и сделают тебя свободным. Что с их помощью можно отыскать туннель, ведущий к твоему внутреннему «я», словно твоя душа – это нечто вроде сокровища в романе Райдера Хаггарда. Ты когда-нибудь его читал?

– В детстве читал роман «Она». Кажется, это ведь он написал?

– Да. Так вот, как ты считаешь, твоя душа похожа на изумруд во лбу у какого-нибудь идола?

– Никогда об этом не задумывался.

– Мне кажется, что непохожа, – сказала она. – Я тебе расскажу о самом лучшем и о самом худшем, что случалось со мной под воздействием наркотиков. Самым лучшим было одно время принимать дозу прямо в квартире и рассматривать обои. Там на обоях были такие маленькие круглые точки, и они превращались для меня в снег. Я сидела в гостиной и смотрела на метель на стенах по часу, а иногда и больше. И вот как-то раз через некоторое время я увидела маленькую девочку, которая с трудом шла по сугробам. На голове у нее был повязан платок – из какого-то очень грубого материала, вроде мешковины, и она придерживала его рукой, вот так. – Она поднесла руку к подбородку. – Я подумала, что она, наверное, идет домой, и вдруг, откуда ни возьмись, передо мной возникает целая улица, вся заваленная снегом. И вот она прошла по улице, а потом свернула на дорожку и вошла в дом. Вот это было лучше всего – сидеть в квартире и смотреть стеновидение. Правда, Джефф называл это мозговидением, но это в конце концов не так уж важно.

– Джефф – это тот парень, с которым ты жила?

– Да. А хуже всего мне было как-то раз, когда я решила прочистить вантузом кухонную раковину. Не знаю, чего это вдруг на меня нашло. Часто, когда улетаешь, тебе приходят в голову разные странные мысли – впрочем, тогда они кажутся тебе совершенно естественными. У меня возникло такое чувство, что я просто обязана прочистить раковину. И тогда я взяла вантуз и стала ее чистить. И все это дерьмо полезло обратно из стока. Я до сих пор не знаю, что из этой дряни было настоящим, а что просто привиделось мне. Кофейная гуща. Драный кусок рубашки. Огромные комья застывшего жира. Красная жила, похожая на кровь. А потом рука. Рука какого-то парня.

– Что?

– Рука, говорю. Я крикнула Джеффу, что кто-то запихнул к нам в сток трубу. Но он, оказывается, куда-то ушел, и я была в квартире одна. Я поднатужилась и вытащила руку по локоть. Рука лежала в раковине, вся испачканная кофейной гущей, но предплечье-то уходило вниз, в канализацию! Я на минутку пошла в гостиную проверить, не вернулся ли Джефф, а когда я пришла обратно на кухню, руки уже не было. Это меня немного встревожило. Иногда рука снится мне во сне по ночам.

– Безумие какое-то, – сказал он, сбавляя скорость. Они проезжали мост, на котором велись реконструкционные работы, и движение было ограничено.

– От галлюциногенов действительно делаешься безумным, – сказала она. – Иногда это бывает забавно. В большинстве случаев – нет. Так или иначе, мы здорово на это подсели. Видел когда-нибудь в книжке изображение атома: ну, там, всякие нейтроны, протоны, а вокруг электроны носятся?

– Да.

– Ну так вот, наша квартира стала чем-то вроде атомного ядра, а приходившие и уходившие люди – это как электроны. Люди приходят и уходят, движутся туда и сюда, и все они абсолютно отделены друг от друга, как в «Манхэттенской пересадке».

– Не читал.

– Обязательно прочти. Джефф всегда говорил, что у Дос-Пассоса явно крыша съехала. Странная книга. Ну вот, как бы то ни было, часто бывало так, что вечером мы садились перед телевизором, выключали звук и врубали магнитофон – сидим, вконец одурманенные, а кто-то в это время трахается в спальне, причем мы даже толком не знаем, что это за люди. Понимаешь, что я имею в виду?

Вспомнив о вечеринках, на которых он надирался так, что шатался по комнатам, ошарашенный, словно Алиса в Стране Чудес, он ответил, что понимает.

– Так вот, как-то по телеку показывали программу Боба Хоупа. Все уселись и смотрели – укуренные в задницу. Смеялись, как сумасшедшие, над всеми этими старыми хрычами, над излюбленными словечками и добродушными шуточками всех этих дорвавшихся до власти ублюдков из Вашингтона. Просто так и сидели у телека, совсем как папочки и мамочки дома, и я тогда подумала: хорошо, теперь ясно, для чего мы прошли через Вьетнам – чтобы Боб Хоуп ликвидировал разрыв между поколениями. Вопрос только в дозе, и ты становишься таким же, как твои родители.