Оно - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 30

«Но, может, я ошибался, — подумал он теперь. — Может, это не дом, и никогда не был домом… может, дом — то самое место, куда я должен сегодня ехать. Дом — место, где ты должен, когда приходишь туда, столкнуться лицом к лицу с тварью в темноте».

Его затрясло, словно он вышел на улицу без галош и сильно простудился.

— Эдди, пожалуйста!

Она снова заплакала. Слезы были ее последней линией обороны, как и у его матери: жидкое оружие, вызывающее паралич, превращающее добро и нежность в фатальные бреши в броне.

Да и не носил он никакой брони — доспехи не очень-то ему шли.

Его мать видела в слезах не только оборонительное средство, но и наступательное оружие. Майра редко использовала слезы так цинично… но, цинично или нет, Эдди понимал, что сейчас она пытается использовать их с этой целью — и тактика эта приносила успех.

Он не мог позволить ей победить. Это же так легко — подумать, как одиноко ему будет сидеть в вагоне поезда, мчащегося сквозь темноту на север, в Бостон, с чемоданом на полке над головой и хозяйственной сумкой с лекарствами между ног, со страхом, давящим на грудь, словно банка с прогорклой растиркой «Викс». Так легко позволить Майре увести его наверх и ублажить парой таблеток аспирина. А потом уложить в постель, где ублажить еще раз, уже по-настоящему… или не ублажить.

Но он обещал. Обещал.

— Майра, послушай меня, — заговорил он нарочито сухо, деловым тоном.

Она смотрела на него влажными, беззащитными, испуганными глазами.

Он думал, что попытается все объяснить, насколько ему удастся; попытается рассказать ей о том, как Майк Хэнлон позвонил и сказал, что все началось снова, и да, он думает, что остальные уже едут.

Но с его губ сорвались другие слова, куда более безопасные.

— Утром первым делом поезжай в офис. Поговори с Филом. Скажи ему, что мне пришлось уехать, и Пачино повезешь ты…

— Эдди, я же не смогу! — заголосила она. — Он — такая большая звезда! Если я заблужусь, он накричит на меня, я знаю, что накричит, он будет кричать, они все кричат, когда водитель не знает дороги… и… я расплачусь… это может привести к аварии… Эдди… Эдди, ты должен остаться дома…

— Ради бога! Прекрати!

Она отшатнулась от его голоса; Эдди, хоть и держал ингалятор в руке, не пустил его в ход. Она восприняла бы это как слабость, которую попыталась бы использовать против него. «Милый Боже, если Ты есть, пожалуйста, поверь мне, когда я говорю, что не хочу обижать Майру. Не хочу ранить ее, хочу обойтись даже без синяков. Но я обещал, мы все обещали, мы поклялись на крови, пожалуйста. Господи, помоги мне, потому что я должен это сделать…»

— Я терпеть не могу, когда ты кричишь на меня, Эдди, — прошептала она.

— Майра, а я терпеть не могу, когда мне приходится на тебя кричать, — ответил он, и Майра дернулась. «Видишь, Эдди, ты вновь причиняешь ей боль. Почему бы тебе сразу не погонять ее по комнате тумаками? С твоей стороны так будет даже милосерднее. И быстрее».

Внезапно (вероятно, этот образ вызвала из памяти сама мысль о том, чтобы погонять кого-то по комнате тумаками) перед его мысленным взором возникло лицо Генри Бауэрса. Он подумал о Генри Бауэрсе впервые за много лет, и мысли эти не принесли ему успокоения. Скорее наоборот.

Он на несколько мгновений закрыл глаза, открыл и вновь обратился к Майре:

— Ты не заблудишься, и он не будет кричать на тебя. Мистер Пачино — очень милый человек, такой понимающий. — Он никогда в жизни не возил Пачино по городу, но исходил из того, что теория вероятности по крайней мере на стороне его лжи: в отличие от популярного мифа, согласно которому большинство звезд говнюки — Эдди на собственном опыте убедился, что это не так.

Встречались, конечно, исключения из этого правила, и в большинстве случаев эти исключения были настоящими чудовищами. Он очень надеялся, что Майре повезет и Пачино таковым не окажется.

— Правда? — смиренно спросила Майра.

— Да. Правда.

— Откуда ты знаешь?

— Деметриос возил его два или три раза, когда работал в «Манхэттен лимузин», — без запинки солгал Эдди. — Он говорил, что мистер Пачино всегда давал на чай, не меньше пятидесяти долларов.

— Я не против, если он даст мне и пятьдесят центов, лишь бы не кричал на меня.

— Майра, это так же просто, как раз-два-три. Первое, ты забираешь его у отеля «Сент-Реджис» в семь вечера и везешь в «Эй-би-си-билдинг». Они перезаписывают последнее действие пьесы, в которой играет Пачино. Если не ошибаюсь, называется она «Американский бизон». Второе, около одиннадцати ты отвозишь его обратно в «Сент-Реджис». Третье, возвращаешься в гараж, сдаешь автомобиль, расписываешься за выполнение работы.

— Это все?

— Это все. Ты с этим справишься, даже стоя на голове, Марти.

Она обычно смеялась, когда он называл ее этим ласковым именем, но теперь только смотрела с детской серьезностью:

— А если он захочет поехать куда-то на обед, вместо того чтобы возвращаться в отель? Или выпить? Или потанцевать?

— Я не думаю, что захочет, но, если выразит такое желание, ты его отвезешь. Если у тебя создастся впечатление, что гулять он собирается всю ночь, ты позвонишь Филу Томасу по радиотелефону сразу после полуночи. К тому времени у него будет свободный шофер, который сменит тебя. Я бы никогда не обратился к тебе, если б у меня был другой шофер, но двое болеют, Деметриос в отпуске, а все остальные в этот вечер заняты. К часу ночи ты точно будешь нежиться в своей постельке, Марти… к часу ночи — самое, самое позднее. Я ап-солютно это гарантирую.

Не рассмеялась она и на ап-солютно.

Он откашлялся и наклонился вперед, уперев локти в колени. Тут же призрак матери зашептал: «Не сиди так, Эдди. Это неудобная поза, у тебя сдавливаются легкие. У тебя такие слабые легкие».

Он вновь выпрямился, не вставая со стула, подавшись назад, едва заметив, что делает.

— Пусть это будет единственный раз, когда мне придется сесть за руль. — Она не говорила, а стонала. — За последние два года я стала такой коровой, и униформа теперь ужасно на мне сидит.

— Это будет единственный раз, клянусь.

— Кто позвонил тебе, Эдди?

И, будто ожидая этих слов, по стене заскользили огни, послышался одиночный автомобильный гудок: такси свернуло на подъездную дорожку. Волна облегчения прокатилась по телу Эдди. Они провели пятнадцать минут, говоря о Пачино, а не о Дерри, Майке Хэнлоне, Генри Бауэрсе, и что могло быть лучше? Лучше для Майры, лучше, само собой, и для него. Он не хотел думать или говорить об этом без крайней необходимости.

Эдди встал.

— Мое такси.

Майра поднялась так быстро, что наступила на подол ночной рубашки и повалилась вперед. Эдди ее поймал, но на мгновение возникли большие сомнения в том, что сможет удержать: она перевешивала его на добрую сотню фунтов.