Олимпия Клевская - читать онлайн книгу. Автор: Александр Дюма cтр.№ 88

Не обращая внимания на многозначительные взгляды, что бросала ему г-жа Марион, Баньер вступился перед разгневанным маркизом за добряка-торговца, у которого от такого сурового выговора физиономия совсем побагровела.

— Что вы, господин капитан, — сказал он, — уверяю вас: этот почтенный человек, с которым вы так резко обошлись, ни к чему меня не принуждал.

— Ах, если бы! Если бы! Но он хотел заставить вас играть, толковал о вашей лошади, этакий черт! Мне показалось, я слышал это собственными ушами.

Торговец собрался с духом и, похоже, взбунтовался против власти маркиза.

— Если я это и говорил, — произнес он с известной твердостью, которая показалась Баньеру благородной, — не станете же вы из-за этого обвинять меня в порочности? Разве вы сами, господин маркиз, никогда не играете?

— Да нет, черт подери, играю, и даже охотно, но я это делаю, чтобы проигрывать. Если я полагаю, что могу выиграть, я никогда, сударь, да будет вам известно, не сяду играть. Как вы ни богаты, думаю, вам не придет в голову сравнивать мое состояние с вашим. Если бы в продолжение года мне пришлось ежедневно играть и проигрывать по десять тысяч ливров в день, мои земли делла Торра не стали бы менее обширными.

«Что за деликатные люди!» — подумалось Баньеру.

— Знаю, мой Бог, знаю, — сказал торговец, — но коль скоро у меня нет повода нанести ущерб вашим землям…

— Э, — продолжал маркиз, — раз вы принимаете со мной подобный тон, я, черт побери, дам вам прекрасный повод. А, так тебе приспичило сыграть, негодник ты этакий! Тебе охота рискнуть своими экю, папаша? Ладно, идет: мечи-ка их на этот ковер, свои пресловутые экю, вытаскивай их на свет Божий, они у тебя чахнут, так им не терпится подышать свежим воздухом.

— Но, господин маркиз, — забормотал торговец, чье лицо выражало теперь живейшую обеспокоенность, — я совсем не такой неистовый игрок, как вам кажется. Я играю без страсти, право…

— И я тоже, клянусь кровью Христовой! — вскричал маркиз. — Посмотрите сами, разве я взбудоражен? Ну? Спокоен я или нет? Я спал, вот молодой человек — тому свидетель, вы меня разбудили, милейший, что ж, я желаю потерять сегодня вечером сто тысяч экю или разорить вас — вот как!

— Честно говоря, вы меня пугаете, господин маркиз.

— Ну-ну, не робейте, господин игрок!

— Но то, что вы мне предлагаете, — это уж не игра, это дуэль.

— Сколько у вас есть?

— При себе?

— При себе или в мошне.

— Однако, господин маркиз…

— Ну же!

— Что «ну же»?

— На стол, на стол, живо!

— Но, капитан…

— А! Так он отступает! Да, теперь мне все понятно: он хорохорится, когда противник вооружен тощим кошельком вроде того, что у нашего малыша-драгуна, но когда нужно устоять против кованого сундука делла Торра, наш папаша уходит в кусты! Ну да теперь поглядим, есть у нас отвага или мы струсим. Да! Итак, вперед — и луидоры, и большие экю, и банковские билеты, если ни экю, ни луидоров уже не останется; а тот, кто спасует, — презренное ничтожество!

— Ну что ж, если вы этого хотите, — вздохнул торговец.

— Еще бы я не хотел! Уж надо думать!

— Решительно?

— Решительно.

При этих словах торговец, обернувшись к Баньеру, проворчал:

— Дьявол, а не человек! Замашки у него королевские. Посочувствуйте мне, драгун: я, пожалуй, уже разорен.

И он со вздохом занял место у стола.

Через мгновение игра уже завязалась.

Маркиз раскинул на столе такую груду банковских билетов, что она могла бы привести в трепет человека, разбогатевшего на акциях Миссисипи.

Что касается торговца, то он долго рылся в карманах и вытягивал монеты по одной, и в результате скромно выложил на кон полтора десятка сверкающих луидоров вперемешку с дюжиной бледно серебрящихся экю.

При виде луидоров и банковских билетов Баньер почувствовал, как в глубине его души пробуждаются все инстинкты азартного игрока, а рука, сжимаясь в кармане, судорожно перебирает те пятьдесят или шестьдесят луидоров, что у него остались; потом, сжимая подбородок рукой, он облокотился на стол и, с пылающим взором и стиснутым ртом, стал пристально на него смотреть.

Между тем маркиза Марион, без остановки грызя сладости, оперлась наполовину на спинку кресла, наполовину же — на плечо Баньера.

Впрочем, было очевидно, что волнение Баньера ей не передавалось. Она, должно быть, привыкла к подобного рода зрелищам.

Завязалось яростное единоборство. Как выразился торговец, эта партия напоминала не столько игру, сколько битву.

Сначала маркизу везло и он приятнейшим образом подшучивал над противником.

Все луидоры торговца, кроме одного, последнего, уже свели знакомство с банковскими билетами маркиза.

Однако на этом последнем луидоре удача отвернулась от него, и торговец в свою очередь начал выигрывать, да так, с таким напором, что теперь уже гора банковских билетов маркиза таяла словно масло, и они мало-помалу перекочевывали на сторону торговца.

Баньер, однако же, пребывал в восхищении: никто бы не смог проигрывать изящнее и небрежнее, чем этот высокородный маркиз.

Тем временем Баньер, хоть и был здесь всего лишь свидетелем, чувствовал, что на лбу его выступают капли пота. Тому, кто воистину игрок, не обязательно играть самому, чтобы испытывать все эти страсти: ему достаточно видеть, как играют другие.

Суммы, переходящие из рук в руки в пачках банковских билетов, были, должно быть, огромны.

Бедный торговец, казалось, испытывал все возрастающее смущение. Он стыдился своего счастья.

То был настоящий припадок великодушия с одной стороны и честности — с другой.

У Баньера при этом зрелище даже слезы выступили на глазах. Он чувствовал, что сам неспособен так блистательно ни проигрывать, ни выигрывать.

— Ах, сударь! — не выдержал торговец. — Ах, господин маркиз, остановимся, умоляю вас. Вы сегодня не в ударе.

— Вот еще! — отвечал капитан. — Какие-нибудь пятьдесят тысяч ливров или вроде того, тоже мне затруднение! Ну, давайте же, вперед, продолжим!

— Госпожа маркиза! — воззвал торговец, молитвенно складывая ладони. — Попросите же господина капитана, чтобы он прекратил…

— Вздор! У моей жены в ларце, который я собираюсь преподнести ей на именины, будет двумя бриллиантами меньше, — сказал маркиз, — она и не подумает из-за этого дуться на своего мужа, не так ли, Марион?

Маркиза пожала плечами.

— Но ведь и впрямь какое поразительное везение, не правда ли, господин драгун? — сказал торговец.