Жестокое милосердие - читать онлайн книгу. Автор: Робин Ла Фиверс cтр.№ 83

— А что? Всяко лучше, чем под арестом. Хоть смогу доработать соглашение с императорским посланником, герром Дортмундом, и отправить его восвояси с подписанным брачным контрактом на руках. Боюсь, для Анны это последний шанс, иначе быть ей в объятиях либо Франции, либо д'Альбрэ.

— Но разве тебе не понадобятся подписи членов Тайного совета?

— А я их подделаю. В любом случае это лишь предварительное соглашение. Будем надеяться, что к моменту подписания окончательного соглашения Анна уже будет коронована и сможет действовать самостоятельно.

План, конечно, отчаянный, но другого у нас попросту нет. Еще несколько часов мы обсуждаем детали, пытаясь предугадать разного рода помехи, способные разрушить наш замысел.

Мы уславливаемся, что Дюваль будет еженощно посещать мою комнату. Он полагает, что совет навряд ли додумается выставить у моей двери часовых, но я в этом не уверена.

Пока он прячется, я буду изображать расстроенные чувства и просить, чтобы мне подавали еду в комнату, — так я смогу откладывать пропитание и для него.

— А что мне говорить, когда будут спрашивать, куда ты подевался? Уж Крунар пристанет с расспросами.

— Скажи чистую правду: что не имеешь ни малейшего представления. Ты ведь в самом деле не будешь этого знать. Я могу оказаться в любом месте замка и даже снаружи, и никто, включая тебя, не поймет, куда я пропал.

— А герцогиня? Что она подумает о твоем исчезновении?

— К герцогской опочивальне тоже ведет потайной ход, так что я смогу добраться к сестре. Но если ты передашь ей весточку, это ни в коем случае не повредит.

— Так что же ей сказать?

Он снова смотрит на шахматную позицию:

— Скажи, что мы больше не уверены, кому она может доверять. Но тотчас сообщим ей, как только что-нибудь выясним. — Он оглядывается на окно и опять смотрит на меня. — Перед исчезновением я должен кое-что подготовить.

Мы очень близки к тому, чтобы поцеловаться. У меня едва не останавливается сердце: на протяжении бесконечного мига я думаю, что он именно так и поступит. Но он лишь проводит пальцами по моей щеке:

— Итак, до встречи завтра вечером.

Я содрогаюсь:

— До завтра.

Он поворачивается, чтобы уйти, но останавливается, хватает с доски белую королеву и сжимает в кулаке, укрывая от всех бед.

Удивительно ли, что ночью мне не до сна? Я лежу с открытыми глазами и думаю о том, как Дюваль крадется тайными ходами замка, точно крыса, загнанная в нору. Я думаю о герцогине, брошенной всеми защитниками, которым препоручил ее покойный отец. Но более всего я думаю о советниках. О канцлере Крунаре и маршале Рье. Кто из них говорит правду? Кто лжет?..

Когда поутру я отдергиваю занавески, сквозь стекло до меня дотягиваются ледяные пальцы зимы, и от их щипков я окончательно просыпаюсь. За окном все серо, холодно и бесплодно. Настало время года, безраздельно принадлежащее Мортейну!

Позади открывается дверь, появляется запыхавшаяся Луиза.

— Сударыня! — восклицает она. — Милочка, отойди скорее, пока холодный воздух тебя не сгубил!

Ее тревога заставляет меня улыбнуться. Неужто она думает, будто Смерть — это струйка ледяного воздуха, шепчущая мое имя?

— Подбери мне что-нибудь поскромней, — прошу я пожилую служанку. — Что-то сегодня нет настроения наряжаться и веселиться.

— О да, — хмуро соглашается она. — Весь дворец погрузился в уныние.

Я отворачиваюсь от окна и принимаюсь растирать руки, чтобы согреться.

Она выкладывает мне платье, я отсылаю ее за подносом с завтраком и спешу одеться, одновременно обдумывая план. Итак, первое, что мне следует сделать, — это написать матушке настоятельнице, извещая ее о покушении на жизнь герцогини.

Я берусь за письмо, но на первых же строчках до меня доходит, что Тайный совет, кажется, ни разу не обсуждал, кто может стоять за этим нападением. По крайней мере, я ничего такого не слышала.

Вполне очевидно одно: это не д'Альбрэ. С гибелью Анны он утратил бы все надежды стать герцогом. Франция? Исходящая из предположения, что Изабо слишком слаба и не удержит короны?..

Пожалуй, Франция — единственная сторона, которая выигрывает от смерти Анны. По крайней мере, других предположений у меня не возникает. Я так и этак верчу французскую версию у себя в голове и не могу взять в толк, каким образом это согласуется с той вялой поддержкой, которую оказал Дювалю канцлер Крунар.

Я дописываю письмо в надежде, что матушка аббатиса сумеет внести хоть какую-то ясность, и выпускаю Вэнтс за окно.

Покончив с первоочередным делом, я задумываюсь, чем бы занять себя на остаток дня. Оружие мое уже вычищено и смазано, а в солярий к герцогине меня не пускает мадам Динан. К тому же сегодня будет заседать Тайный совет.

Ага! Я знаю, что делать!

Поскольку все ушли на совет, незаметно пробраться в апартаменты мадам Динан и маршала Рье не составляет для меня большого труда. Все, что потребовалось, — это подгадать удобный момент, поддеть язычок замка тонким, как игла, лезвием, и вот я внутри.

Комнаты мадам Динан внешне похожи на свою обитательницу. Та же холодная красота, ничего сердечного, никакой теплоты. Покои маршала Рье пышны и просторны, что меня также не удивляет. Этот человек любит роскошь. Не то чтобы получал от нее особое удовольствие, просто считает, что она подобает человеку его положения. Однако, как я ни стараюсь, никаких свидетельств предательской деятельности найти не удается.

Таким образом, остается только Крунар.

При мысли о том, чтобы обыскивать еще и его комнаты, мне делается не по себе. Он ведает внешними сношениями монастыря и, кажется, располагает полным доверием аббатисы. Ох, не поблагодарит она меня, если изобличу его как изменника!

Но от обители меня отделяют многие сотни миль, а положение юной герцогини становится все безнадежней. И ее нужды кажутся мне куда более насущными, чем боязнь ранить нежные чувства настоятельницы.

Я потихоньку пробираюсь коридорами в направлении кабинета канцлера. Миновал полдень, и я боюсь, что заседание Тайного совета могло завершиться. Не говоря уже о том, что вполне могло быть обнаружено и исчезновение Дюваля. Однако в любом случае попытаться стоит.

Подобравшись к желанной двери, я устремляю свои чувства в апартаменты канцлера — и узнаю, что он уже там. Причем не один.

В коридоре никого не видать, и, пользуясь этим, я припадаю ухом к двери. Два мужских голоса звучат совсем рядом. Я даже вздрагиваю, поняв, что люди стоят непосредственно за дверью. Менее чем через секунду она начинает отворяться.

Я стою с удивленным видом, моя рука поднята якобы для того, чтобы постучать.

— Здравствуйте, канцлер Крунар, — говорю я.