— В том доме, — отвечает Стив и тычет пальцем в дом
напротив. — Скорее всего. Видишь его очки на дорожке?
Синтия прищуривается, потом кивает.
— Кто там живет? — спрашивает Стив.
— Не знаю. Я здесь недавно, так что…
— Миссис Уайлер и ее племянник, — раздается у них за спинами
голос Колли. Они оборачиваются и видят, что он, присев на корточки, смотрит в
зазор между ними. — Мальчик недоразвитый, у него то ли аутизм, то ли умственная
отсталость, а может, все вместе. Ее муж умер в прошлом году, так что они живут
там вдвоем. Джексон, должно быть.., должно быть… — Фразу он не обрывает, но
голос его затихает с каждым звуком, пока не выходит за пределы слышимости.
Пауза длится долго. Когда же Колли вновь обретает дар речи, голос его
переполнен недоумением. — Какого черта?
— Что? — переспрашивает Синтия. — Вы о чем?
— Вы что, не видите сами?
— Вижу что? Я вижу женщину, вижу очки ее му… — Теперь пришла
очередь Синтии замолчать на полуслове.
Стив хочет полюбопытствовать, в чем, собственно, дело, но
потом все понимает сам. Наверное, понял бы и раньше (хотя на этой улице он
впервые), если б его внимание не отвлекали тело, очки и тревога за судьбу
миссис Содерсон. Он знает, какая ей нужна помощь и что для этого надо сделать,
отсюда и волнение.
Но теперь Стив просто оглядывает противоположную сторону
улицы, от магазина “Е-зет стоп” переходит к следующему дому, потом к тому, где
подростки перебрасывались фризби, когда он свернул на стоянку у магазина, затем
к дому, расположенному напротив, в котором, судя по всему, укрылся Джексон в
самый разгар стрельбы.
Дома эти уже не такие, какими были до появления фургонов со
стрелками.
Насколько велики изменения, Стив сказать не может, он тут
впервые и не знает этой улицы, опять же дым пожарища и туман создают такое
ощущение, будто перед вами не настоящие дома, а мираж.., но изменения имеют
место.
Обшивка дома миссис Уайлер уступила место бревнам, вместо
большого окна гостиной — три маленьких окошка, входная дверь сбита из
вертикальных досок, скрепленных двумя поперечными и одной диагональной. Дом
слева…
— Скажите мне, — Колли смотрит на тот же дом, — с каких это
пор Риды живут в гребаном бревенчатом доме?
— С тех самых, как Геллеры поселились в гасиенде, — отвечает
Синтия. Она разглядывает следующий дом, расположенный рядом с магазином.
— Вы меня разыгрываете. — говорит Стив, потом добавляет:
— Или нет?
Ни Синтия, ни Колли не отвечают. Они словно
загипнотизированы.
— Я не уверен, что действительно это вижу, — наконец
произносит Колли. В голосе его слышится сомнение. — Это…
— Мираж, — вставляет продавщица. Колли поворачивается к ней.
— Да. Так бывает, когда смотришь поверх жаровни и…
— Кто-нибудь поможет моей жене? — Это голос Гэри, который
сейчас находится в гостиной. Он нашел бутылку (этикетки Стиву от двери не
видно) и стоит, уставившись на фотографию Эстер, голубки, которая любила
рисовать пальцами. Нет, поправляет себя Стив, у голубей пальцев нет. Гэри едва
держится на ногах. Язык у него заплетается. — Кто-нибудь должен помочь Мэриэл!
У нее на одну чертову руку меньше, чем у всех!
— Надо вызвать ей врача, — кивает Колли. — И…
— ..нам всем нужна помощь, — заканчивает за него Стив. Он
рад, что эту простую истину понимает не только он, значит, ему, возможно, не
придется идти за подмогой одному, а может, и вообще не придется. Мальчик в
соседнем доме больше не плачет, а вот девочку Стив слышит, она рыдает взахлеб.
Маргрит Придурастая, так называл ее братец. Маргрит Придурастая любит Этана
Хоука, сказал он.
Внезапно Стиву очень захотелось пойти в соседний дом и найти
эту маленькую девочку. Опуститься перед ней на колени, обнять, прижать к груди
и сказать, что она может любить кого угодно. Этана Хоука, Ньюта Гингрича, кого
пожелает ее душа. Но вместо этого Стив вновь оглядел улицу. Магазин “Е-зет
стоп” не изменился. То же функциональное здание конца двадцатого столетия, без
изысков, построенное с определенной целью. “Райдер” по-прежнему на стоянке,
синий значок телефона-автомата на месте, как и рекламный плакат “Мальборо”, а
вот…
…А вот стойки для велосипедов нет.
Вернее, она есть, но довольно сильно видоизменилась. Стала
подозрительно похожа на коновязь из ковбойских фильмов.
Стив с усилием отрывает взгляд от улицы и поворачивается к
копу, который тоже считает, что им всем нужна помощь. Тем, кто в доме Дока, и
тем, кто у Карверов.
— За домами по этой стороне улицы — лесополоса, — говорит
Колли. — По ней проложена тропинка. В основном ею пользуются дети, но я тоже с
ней знаком. За домом Джексонов тропа делится на две. Одна тропинка ведет на
Гиацинтовую, к автобусной остановке, другая — на восток, к Андерсон-авеню. Если
Андерсон, простите, в такой же жопе…
— С какой стати? — опять встревает Синтия. — Оттуда никаких
выстрелов не доносилось. Коп как-то странно смотрит на нее.
— С той стороны помощи ждать не приходится. И стрельба не
главное, что происходит на нашей улице, говорю на тот случай, если вы этого не
заметили.
— Понятно, — отвечает Синтия голосом маленькой девочки.
— Даже если на Андерсон-авеню такой же ад, как и на
Тополиной улице, хотя я надеюсь, что это не так, под ней по крайней мере идет
коллектор. До самой Колумбус-Броуд. А вот там должны быть люди. — Впрочем, по
голосу и выражению лица Колли видно, что полной уверенности у него нет.
— Я пойду с вами, — заявляет Стив. Коп с некоторым
удивлением смотрит на него, потом долго думает.
— Вы уверены, что это хорошая идея?
— Да. Я думаю, плохиши отчалили, хотя бы на время.
— С чего вы так решили?
У Стива нет никакого желания рассказывать о своей короткой
карьере предсказателя судеб, поэтому он говорит, что доверяет своей интуиции.
Стив смотрит на вновь задумавшегося копа и знает, что тот согласится, еще до
того, как Колли открывает рот. К чтению мыслей эта догадка отношения не имеет.
В течение дня на Тополиной улице убиты четверо (не говоря о Ганнибале, собаке,
которой нравилось бегать за фризби), несколько человек ранены, сгорел дом
(пожарные службы даже ухом не повели), по улицам носятся убийцы. Надо быть безумцем,
чтобы в одиночку пробираться через лес в соседний квартал.
— А как насчет него? — Рука Синтии указывает на Гэри.