Страхи мудреца. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Патрик Ротфусс cтр.№ 74

— А чего ж она адема не забрала и верзилу вашего? — спросил человек с ястребиным лицом, который сидел поблизости, в углу возле очага. Он барабанил пальцами по потертому скриличному футляру. — Кабы вы ее и в самом деле видели, вы бы все за ней побежали!

Народ в зале загомонил в знак согласия.

На это отозвался Темпи, сидевший за соседним столом: его легко было заметить по кроваво-красной рубахе.

— Когда моя расти, я учусь владеть собой.

Он поднял руку и стиснул кулак, поясняя свою мысль:

— Больно. Голод. Жажда. Устал.

Он встряхивал кулаком после каждого слова, давая понять, что способен преодолеть все это.

— Женщины.

На его губах появилась еле заметная улыбка, и он снова тряхнул кулаком, но уже без прежней суровости. По залу пробежал смешок.

— Я скажу вот. Если бы Квоут не пошел, я бы мог.

Мартен кивнул.

— Ну а что касается нашего другого товарища…

Он кашлянул и указал на другой конец зала.

— Его Геспе уговорила остаться.

По залу снова прокатился смех. Пошарив глазами, я нашел, где сидели Дедан с Геспе. Отчаянно покрасневший Дедан пытался скрыть смущение. Геспе властно положила руку ему на колено и улыбалась потаенной, довольной улыбкой.

— На следующий день мы принялись его искать, — сказал Мартен, вернув себе внимание публики. — Мы пошли через лес по его следам. Метрах в восьмиста от озерца мы нашли его меч. Наверняка он его потерял в погоне за ней. Его плащ висел на ветке неподалеку оттуда.

Мартен показал ветхий плащ, который я купил у лудильщика. Плащ выглядел так, словно его собаки драли.

— Видно, плащ зацепился за ветку и Квоут избавился от него, только бы не потерять ее из виду.

Он рассеянно пощупал драные края.

— А ведь будь плащ попрочнее, он, может, сейчас был бы с нами…

Услышав эту реплику, я понял — мой выход! Я шагнул на порог и почувствовал, как все повернулись в мою сторону.

— Ничего, я добыл себе плащ получше, — сказал я. — Фелуриан соткала мне его своими руками. И мне тоже есть о чем рассказать. Да такое, что вы станете это рассказывать детям и детям своих детей.

На миг воцарилась тишина, а потом поднялся оглушительный гомон: все заговорили разом.

Мои товарищи уставились на меня, не веря своим глазам. Дедан оправился первым и несказанно меня удивил: он подошел ко мне и грубовато обнял одной рукой. Я только теперь заметил, что вторая рука у него висит на перевязи.

Я бросил на нее вопросительный взгляд.

— Что, вы попали в передрягу? — спросил я, пока вокруг бушевал хаос.

Дедан покачал головой.

— Это Геспе, — коротко ответил он. — Ей не понравилась мысль, что я рвану вдогонку за этой феей. Ну, и она… вроде как убедила меня остаться.

— Руку тебе сломала?

Я вспомнил свое прощальное воспоминание о том, как Геспе прижимала его к земле.

Верзила потупился.

— Есть малость. Она вроде как держала меня, а я выкручивался…

Он улыбнулся несколько смущенно.

— Так что, наверно, можно сказать, что мы сломали ее вдвоем.

Я хлопнул его по здоровому плечу и рассмеялся.

— Как мило! Ужасно трогательно.

Я бы сказал что-нибудь еще, но шум в зале стих. Все смотрели на нас — на меня.

Я посмотрел на собравшихся и вдруг растерялся. Ну как же им объяснить?..

Я вам уже говорил, что не знаю, сколько времени я провел в Фейе. Но много, очень много. Я прожил там так долго, что даже привык к его странностям. Я там прижился.

И теперь, когда я вернулся в мир смертных, я чувствовал себя странно в переполненном трактире. Мне было непривычно находиться под крышей, а не под открытым небом. Прочные деревянные скамьи и столы выглядели ужасно примитивными и грубыми. Свет ламп казался неестественно ярким и резким.

Я тысячу лет не общался ни с кем, кроме Фелуриан, и люди вокруг казались мне странными. Белки глаз меня пугали. От них пахло потом, лошадьми и горьким железом. Голоса у них были грубые и резкие. Движения неуклюжие и напряженные.

Но все это мелочи, самая суть не в этом. Я чувствовал себя не на месте в своей собственной шкуре. Меня крайне раздражала необходимость снова носить одежду, и больше всего мне хотелось вернуться к привычной наготе. Ноги чувствовали себя в башмаках, как в темнице. По пути в «Пенни и грош» я все время боролся с желанием разуться.

Глядя на лица вокруг, я увидел молодую женщину, не старше двадцати лет. У нее было милое личико и ясные голубые глаза. И идеальные губы для поцелуев. Я шагнул было в ее сторону, всерьез намереваясь обнять ее и…

Я внезапно остановился, уже потянувшись погладить ее по щеке, и голова у меня пошла кругом. Тут все было иначе. Мужчина, сидящий рядом с женщиной, — наверняка ее муж. Это ведь важно, да? Этот факт казался мне очень смутным и малозначительным. Отчего я до сих пор не поцеловал эту женщину? Отчего я не хожу голым, не ем фиалок, не играю на лютне под открытым небом?

Я снова окинул взглядом комнату, и все вокруг показалось мне ужасно нелепым. Эти люди, которые сидят на лавках, закутанные в многослойные одежды, и едят ножом и вилкой… Я внезапно осознал, как это все бессмысленно и надуманно. Это было невероятно смешно. Они как будто играли в игру, даже не сознавая этого. Это было как шутка, которой я прежде не понимал.

И я расхохотался. Смеялся я не очень громко и не особенно долго, однако смех вышел пронзительный, дикий, полный непонятной радости. Это был нечеловеческий смех, и он прошел над толпой, как ветер над полем. Те, кто сидел достаточно близко, чтобы его услышать, заерзали, некоторые уставились на меня с любопытством, некоторые со страхом. Некоторые содрогнулись и отвернулись, не желая встречаться со мной взглядом.

Их реакция меня поразила, и я сделал над собой усилие, стараясь взять себя в руки. Я сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Минутная дезориентация миновала, хотя башмаки на ногах по-прежнему казались чересчур тяжелыми и жесткими.

Когда я снова открыл глаза, то увидел, что на меня смотрит Геспе. Она явно чувствовала себя не в своей тарелке.

— Квоут, — осторожно сказала она, — ты выглядишь как-то… хорошо.

Я широко улыбнулся.

— Так и есть.

— А мы думали, ты… потерялся.

— Вы думали, я пропал, — мягко уточнил я, пробираясь к очагу, где стоял Мартен. — Умер в объятиях Фелуриан или блуждаю в лесу, безумный и сломленный похотью.

Я обвел их взглядом.

— Верно?

Я чувствовал, что на меня смотрит весь трактир, и решил выжать из ситуации все, что можно.