Денна подступила вплотную, положила мне руку на грудь и заглянула мне в лицо широко распахнутыми умоляющими глазами.
— Ах, вот если бы вы выкупили кольцо, мы могли бы его продать хотя бы за двадцать! Разумеется, ваши четыре таланта я вам сразу верну!
Она отступила назад и пожала плечами.
— Ну и все такое.
Я нахмурился.
— А в чем подвох-то? Я бы сразу все понял, как только мы пришли бы к оценщику…
Денна закатила глаза.
— Да нет, это все работает совсем не так! Мы договариваемся встретиться на следующий день, в полдень. Но к тому времени, как я прихожу в ломбард, оказывается, что ты уже выкупил кольцо и сбежал.
Я все понял.
— А денежки вы делите поровну с ломбардщиком?
Денна похлопала меня по плечу.
— Я так и знала, что рано или поздно ты поймешь, что к чему!
Идея выглядела вполне надежной, если не считать одного «но».
— Но ведь для такого дела требуется найти достаточно надежного ломбардщика, при этом нечистого на руку!
— Это верно, — кивнула она. — Но их лавки обычно помечены.
Денна указала на дверной косяк ближайшего ломбарда. На краске виднелись еле заметные знаки, которые легко было принять за случайные царапины.
— Ага…
Я поколебался полсекунды и добавил:
— В Тарбеане такие метки означали, что тут можно безопасно скинуть… — я замялся в поисках подходящего эвфемизма, — товары сомнительного происхождения.
Если Денну и шокировало мое признание, виду она не подала. Просто покачала головой и подалась ближе к косяку, ведя пальцем вдоль знаков.
— Тут написано: «Надежный хозяин. Не против простых разводок. Прибыль пополам».
Она окинула взглядом косяк и вывеску.
— Про то, что тут можно скинуть наследство от дядюшки, нигде ничего не сказано.
— А я так и не узнал, что именно они означают, — признался я. Потом искоса взглянул на нее и спросил, стараясь, чтобы в моем тоне не слышалось ни излишнего любопытства, ни осуждения: — А ты откуда про такие вещи знаешь?
— В книжке вычитала, чё ли! — ехидно ответила она. — Сам-то как думаешь?
Она пошла дальше. Я догнал ее и пошел рядом.
— Я обычно не вдовушку изображаю, — сказала Денна как бы между прочим. — Молода я для вдовушки. Я говорю, что это кольцо моей матери. Или бабушки.
Она пожала плечами.
— Каждый раз говоришь то, что в данный момент будет звучать убедительнее.
— Ну а если мужик честный попадется? — спросил я. — Что, если он честно явится в полдень, собираясь помочь?
— Ой, такое нечасто случается! — усмехнулась она. — Со мной это только раз было. Ситуация совершенно застала меня врасплох. Теперь-то я всегда заранее с ломбардщиком договариваюсь, просто на всякий случай. Развести какого-нибудь жадного ублюдка, который пытается воспользоваться несчастьем девушки, — милое дело. Но я не собираюсь брать деньги у человека, который честно хочет помочь.
Ее лицо сделалось жестким.
— В отличие от той сучки, которая повстречалась Джеффри!
— Он-то, конечно, явился в полдень?
— Ну еще бы! — сказала Денна. — Пришел и отдал ей деньги. «Нет-нет, сударыня, не надо мне их возвращать! Вам же надо спасти вашу родовую ферму!»
Денна провела руками по волосам, посмотрела на небо.
— Ферму! Чушь какая! Ну откуда у крестьянки бриллиантовое ожерелье?
Она взглянула на меня.
— Почему самые славные парни всегда ведут себя с женщинами как придурки?
— Он благородный человек… — ответил я. — А просто взять и написать домой он не может?
— Да у него всегда были не лучшие отношения с семьей, — сказала Денна. — Тем более теперь. С последним письмом ему денег вообще не прислали, только сообщили, что его мать больна.
Какая-то нотка в ее голосе заставила меня насторожиться.
— И тяжело больна? — уточнил я.
— Ну да, — ответила Денна, не поднимая глаз. — Очень. А лошадь он, разумеется, уже продал, и на проезд на корабле у него денег тоже не осталось…
Она снова вздохнула.
— Прямо как в одной из этих кошмарных тейлинских драм. «Неверный путь» или что-то в этом духе.
— Ну, если так, все, что ему оставалось, это явиться в церковь в конце четвертого акта, — заметил я. — Он бы помолился, намотал на ус полученный урок и прожил остаток своих дней непорочным и добродетельным юношей.
— Посоветуйся он со мной, все могло бы быть иначе!
Она безнадежно махнула рукой.
— Но нет же, он приперся, когда все уже закончилось, и рассказал мне обо всем, что он натворил. Гильдейский ростовщик отказал ему в кредите, и что он, по-твоему, сделал?
Сердце у меня упало.
— Пошел к гелету…
— А главное, он был так доволен, когда мне об этом рассказывал! — Денна посмотрела на меня с отчаянием. — Можно было подумать, будто он нашел выход!
Ее передернуло.
— Давай зайдем сюда, — она указала на небольшой садик. — Что-то сегодня более ветрено, чем я думала.
Я поставил футляр с лютней и скинул с себя плащ.
— На, держи. Мне и так неплохо.
Денна, похоже, хотела было возразить, но потом все же закуталась в плащ.
— А еще говоришь, что не благородный! — поддела она меня.
— А я не из благородства, — возразил я. — Я просто знаю, что плащ будет лучше пахнуть после того, как ты его поносишь.
— Ага! — догадалась Денна. — А потом ты продашь его парфюмеру и сделаешь на этом состояние!
— С самого начала так и собирался, — признался я. — Это был тонкий и хитрый план. Я, видишь ли, скорее вор, чем благородный господин.
Мы сели на лавочку, укрытую от ветра.
— Ты, по-моему, пряжку потерял, — сказала она.
Я посмотрел на свой футляр. Действительно, узкий конец раскрылся, и железная пряжка исчезла.
Я вздохнул и рассеянно полез в один из внутренних карманов своего плаща.
Денна тихонечко пискнула. Негромко — скорее испуганно — втянула воздух и уставилась на меня большими глазами, темными в свете луны.
Я отдернул руку, словно обжегшись, и торопливо принялся извиняться.
Денна негромко рассмеялась.
— Как неловко получилось… — промолвила она себе под нос.
— Извини! — поспешно сказал я. — Я просто не подумал… У меня там, в кармане, проволочка, я хотел пока замотать…