— За реку, — ответил я. — Спать.
— Да нет! — сказал он. — Я имею в виду — если бы ты мог отправиться вообще куда угодно, в любой конец земли.
— Все равно, — ответил я. — Я много где побывал. Но мне всегда хотелось именно сюда.
— Но это же не навсегда, — возразил Вилем. — Ты ведь не хочешь остаться здесь навсегда, верно?
— Ну да, я это и имел в виду, — добавил Симмон. — Мы все хотим быть здесь. Но никто из нас не хочет остаться тут навсегда.
— Ну, кроме Манета, — вставил Вил.
— Вот ты бы куда отправился? — упорно продолжал Симмон. — На поиски приключений?
Я молча поразмыслил.
— Я, наверно, отправился бы в Таленвальд, — сказал я.
— К талям? — переспросил Вилем. — Но ведь это первобытный кочевой народ, насколько я знаю.
— Ну, с формальной точки зрения эдема руэ тоже кочевой народ, — сухо возразил я. — Я когда-то слышал, что вожди их племен — не великие воины, а певцы. И от песен их исцеляются больные и деревья пускаются в пляс.
Я пожал плечами.
— Я бы отправился туда, чтобы узнать, правда это или нет.
— А я бы отправился к королю Фейен, — сказал Вилем.
Симмон расхохотался.
— Ну нет, это не считается!
— А почему? — вдруг разозлился Вилем. — Если Квоут может отправиться к поющим деревьям, то я могу отправиться в Фейен, чтобы танцевать с эмбрулами… с женщинами фейе.
— Но тали-то существуют на самом деле, — возразил Симмон. — А истории про фейе — это байки для пьяных, полоумных и детей.
— Ну а ты бы куда отправился? — спросил я Симмона, чтобы развести их с Вилемом.
Он долго молчал.
— Не знаю, — ответил он наконец на удивление бесцветным тоном. — Я ведь нигде не бывал на самом-то деле. Я и в Университет-то приехал только потому, что после того, как мои братья получат наследство, а сестре выделят приданое, мне мало что останется, кроме родового имени.
— Так ты что, не хотел учиться в Университете? — недоверчиво переспросил я.
Сим уклончиво пожал плечами, и я собирался было спросить его о чем-то еще, но тут Вилем шумно поднялся на ноги.
— Ну чего, может, мы уже в состоянии перейти через мост?
Голова у меня была на диво ясная. Я встал, лишь слегка покачнувшись.
— Я так вполне.
— Секундочку!
Симмон удалился в лес, на ходу расстегивая штаны.
Как только он скрылся из виду, Вилем наклонился ко мне.
— Не надо расспрашивать его о семье, — вполголоса сказал он. — Ему тяжело об этом говорить. Особенно когда он пьян.
— А что…
Он резко махнул рукой, мотнул головой.
— Потом!
Симмон выбрался обратно на поляну, и мы молча побрели обратно к дороге, перешли Каменный мост и вернулись в Университет.
ГЛАВА 39
ПРОТИВОРЕЧИЯ
На следующее утро, ближе к полудню, мы с Вилом шли в архивы, чтобы встретиться там с Симом и разрешить наш вчерашний спор.
— Все дело в его отце, — вполголоса рассказывал Вилем, пока мы шагали между серых зданий. — Отец Сима владеет герцогством в Атуре. Хорошие земли, но…
— Погоди! — перебил я. — Так что же получается, у нашего маленького Сима отец — герцог?
— Наш маленький Сим, — сухо заметил Вилем, — на три года старше тебя и на пять сантиметров выше.
— А каким герцогством? — спросил я. — И не настолько он меня выше!
— Далонир, — сказал Вилем. — Но ты же знаешь, как оно бывает. Атуранская знать… Неудивительно, что он об этом не распространяется.
— Да ладно тебе! — поддел я его, указывая на кишевших вокруг студентов. — Тут, в Университете, самое непредвзятое общество, какое существовало с тех пор, как церковь спалила дотла Калуптену!
— Ну, я заметил, что ты тоже не стремишься упоминать о том, что ты из эдема руэ.
Я ощетинился.
— Ты что хочешь сказать, что я этого стыжусь?
— Я говорю, что вслух ты об этом не упоминаешь, — спокойно ответил Вил, твердо глядя мне в глаза. — Вот и Симмон тоже. И, полагаю, у вас обоих есть на то свои причины.
Я подавил раздражение и кивнул.
Вилем продолжал:
— Далонир на севере Атура, так что они достаточно богаты. Однако у него трое старших братьев и две сестры. Старший сын наследует владения. Второму отец купил воинский чин. Третий пошел по церковной части. Ну а Симмон…
Вилем не договорил.
— Да, мне как-то сложно представить Сима священником, — согласился я. — Или военным, если уж на то пошло.
— Так Сим и оказался в Университете, — закончил Вилем. — Его отец надеялся, что он станет дипломатом. Но тут Сим обнаружил, что ему нравится алхимия и поэзия, и сделался членом арканума. Его отец от этого не в восторге.
Вилем многозначительно взглянул на меня, давая понять, что это еще очень мягко сказано.
— Но быть арканистом — это же весьма почетно! — возразил я. — Куда лучше, чем быть расфуфыренным лизоблюдом при каком-нибудь дворе!
Вилем пожал плечами.
— Семья платит за его обучение. И дает ему денег на жизнь.
Он сделал паузу, чтобы помахать кому-то на том конце двора.
— Но домой Симмон больше не ездит. Даже ненадолго. Его папаша любит охоту, драки, попойки и девиц. Подозреваю, нашему мягкосердечному книжнику Симу дома доставалось куда меньше любви, чем того заслуживает умный сын.
* * *
Мы с Вилом встретились с Симом в своей обычной читальной норке, уточнили подробности заключенного по пьяни пари и разошлись в разные стороны.
Через час я вернулся с небольшой стопкой книжек. Поиски мне облегчило то, что я занимался изысканиями касательно амир с тех самых пор, как Нина принесла мне свой свиток.
Я негромко постучался в дверь читальной норки и вошел. Вил с Симом уже сидели за столом.
— Чур, я первый! — радостно воскликнул Сим. Он заглянул в свой список и вытянул книгу из стопки. — Страница сто пятьдесят вторая!
Он раскрыл книгу на нужной странице и принялся проглядывать ее.
— Ага! «И тут девушка поведала обо всем…» тра-ля-ля… «…и отвела их в то место, где наткнулась на языческие игрища»!
Он посмотрел на меня, уперев палец в страницу.
— Видал? Тут написано — «языческие»!
Я сел.
— Давай посмотрим остальное.
Во второй книге Сима говорилось примерно то же самое. А вот третья таила в себе сюрприз.