Щепка - читать онлайн книгу. Автор: Айра Левин cтр.№ 7

Расположившись на диванчике, за столиком, весьма престижном – как бы на переднем плане, – Кэй заметила за одним из столиков второго плана выпирающие скулы и пшеничные усы. Она видела только профиль мужчины, но и скулы, и усы показались знакомыми. Похож на бегуна из девятой А... Правда, она его видела мельком, и прошла уже целая неделя, и сейчас сидит метрах в десяти от нее. Вместе с ним за столиком – мужчина, седой как лунь. Знает его! Редактор. Вот только фамилию не помнит и где работает в данный момент. О своем госте, обладателе бороды, Джеке Муллигане, она знает все, или почти все.

Написал шестнадцать романов в жанре триллера. Под псевдонимом. Четыре последних бестселлера редактировала она. Очень увлекается витиеватостью стиля – приходится буквально продираться сквозь словесные джунгли, отсекая излишние метафоры, крепко-накрепко переплетенные с придаточными обстоятельства образа действия... зеленое месиво какое-то – ни одного четкого листика или веточки. А вообще-то она – в "Рэндом", и он за ней, она – в "Путэн", он тоже. Теперь вот "Диадема". Ведь книгу издать – все равно что в шашки играть.

И вдруг он удостоился внимания прессы и стал знаменитостью. То и дело подходят к столику: "Жми дальше, Джек!" или: – "Наконец-то справедливость восторжествовала".

"Ах, да что вы..." или "Вовсе нет", а сам сияет. Месяц назад, а может, несколько раньше, произошло вот что.

Против него было выдвинуто обвинение, а затем снято. "За компьютерный вирус"... Практически неотслеживаемый, этот вирус нанес удар под дых одному солидному журналу, когда из его банка данных исчезли все имена собственные, фамилии, вообще слова, содержащие буквы "f" и "у". До этого на его страницах была помещена аннотация одного критика на его книгу "Ванессин любовник". Изобиловавшая целым букетом цитат, публикация ненароком дезавуировала интригу романа. Муллиган послал редактору гневное – на четырех страницах! – послание по факсу, ну и, конечно, сыскался "огорченный" читатель. Тиснули его слезный – как так можно? теперь и читать неинтересно! – вой.

Пока журнал зализывал раны, друзья Муллигана вникали внимательнейшим образом в его телефонные звонки типа "поклянись, что никому не скажешь!" Между прочим, три его сына, компьютерщики, насобачившись, стали классными хакерами – работали в области искусственного интеллекта и охраны программного обеспечения. Ну, а в это время журнал зевнул все эти "f" и "у", и автор той самой беззаботной аннотации исчез навеки из памяти более чем половины коммерческих компьютеров, до той поры хорошо знавших его, доверявших ему, одним словом – носились с ним. Представителям из офиса окружного прокурора и ФБР Муллиган, тем не менее, клялся и божился – конечно, Поль, Вейс, Ривкинд и другие подтвердили – нет! нет! и нет! Мол, только так, языком чесал, дескать, не худо было бы и все такое... но он сам против вандализма и вообще. Его горящий глаз видели все на экране ТВ – последовательно в трех передачах: "Жизнь и пятидневка", "Текущие события" и "Вечерний соблазн", в которых речь шла об антивирусной защите.

Развязка этой истории – пока журнал и критик приходили в себя – имела, как и следовало ожидать, элементарный "хэппи-энд": "Ванессиного любовника" рвали из рук, а муллигановский посредник заломил совершенно убойный аванс за авторский план – два абзаца всего-то! – романа "Маргаритин отчим". Слабенькая надежда слегка снизить сумму аванса возлагалась на Кэй – шеф с радостью санкционировал представительские на угощение Муллигана в "Четырех временах года".

– Вы случайно не знакомы вон с тем седым мужчиной? – спросила она, когда их, наконец, оставили в покое. – Работал, кажется, в "Эссандесе". Не могу вспомнить ни фамилии, ни того, где он сейчас.

Джек подергал мочку уха, обернулся, скользнул глазом по стенам, потолку, повернулся к ней.

– За тем столиком, припоминаю, у Билла Эйзенбуда случился инфаркт, – сказал он. – Ах, какой был человек! Жаль, искренне жаль. Летом, в семьдесят третьем, мы с ним соседствовали в Вайнярде. Нет, пожалуй, в семьдесят четвертом. У нас там был славный домик, с совершенно потрясающей верандой. Весь увитый вистерией...

Она переспросила:

– Ну, так знаете вы его или нет?

– Все-таки в семьдесят третьем, – сказал он. – В семьдесят четвертом я был в Южной Америке. – Он покачал головой. – Нет, не знаю. А вот Шир – интересный человек. Не собирается ли писать новую книгу?

Говорил, что нет, хотя вряд ли. Деньгам любит счет, Однажды мы взяли такси. Я, когда доехал до места, уходя протянул ему пять долларов, – на счетчике было что-то около семи. Так он – отсчитал мне сдачу с точность до сотых...

Подошел официант, спросил, что будут пить, принял заказ и ушел.

– Шир? – переспросила она. – Тот, что с седым? Он взглянул на нее.

– Я почему-то думал, вы видели "Вечерний соблазн".

– Видела, и что?

– Уж не хотите ли сказать, что на вашей древней портативке? Неужели не завели себе новый?

– А разве он принимал участие?

– Не мужик, а сплошной мрак, – заметил Джек. – Написал книгу о компьютерах. Мол, из-за этих компьютеров человечество подвергается всякого рода несчастьям.

– Хьюберт Шир... Конечно же! Вспомнила. Кажется, в отношении вас он занял непримиримую позицию.

Джек хмыкнул.

– Уж будто бы... – сказал он. – Вот в такси он был тогда великолепен. Все извинялся и, похоже, искренне за какой-то юношеский максимализм. Дескать, затащили его на передачу в последнюю минуту, кто-то там отказался. Будто бы телевидение на дух не выносит, хотя на самом деле Коппель предпринял титанические усилия, чтобы его остановить, когда он вошел в раж. Да и книгу-то он написал сто лет назад.

– Знаете, он живет в доме, куда я переехала.

– Вот как? А впрочем, он собирался перебраться на Мэдисон.

Стали изучать меню.

Она подняла глаза и увидела, что Хьюберт Шир смотрит на нее. Сидит и улыбается. Щеки и лоб пылают. Редкие блондинистые волосы топорщатся, как и его усы.

Она тоже улыбнулась, кивнула.

Он кивнул в ответ и еще сильнее залился румянцем.

Принесли напитки. Ей минеральную "Перрье" и сок лайма, Джеку – "Гленлайвит".

Заказали еду. Запеченную телятину и лососину на вертеле.

Джек приподнял бокал:

– За "Маргаритиного отчима". Она свой:

– За кредитоспособность "Диадемы".

– Дай Бог нашему теленку волка съесть, – заметил он.

Поговорили о нашумевшем бестселлере. Довольно удачный, но не в струю. Обсудили дела-делишки в Вашингтоне. Неинтересное начало сезона на Бродвее.

Подошел седой мужчина. Улыбнулся. Хьюберт Шир, опираясь на палку, маячил поодаль.

– Кэй, – сказал он. – Я Мартин Шугармэн. Помните?

– Мартин! – воскликнула она. – Рада вас видеть. Наклонившись, он поцеловал ее в щеку.