Две королевы - читать онлайн книгу. Автор: Александр Дюма cтр.№ 83

На следующий день принц отложил в сторону наряд горца и облачился в более роскошную одежду, чтобы сопровождать Анну весь день до ее отхода ко сну. Он гарцевал на лошади у дверцы ее кареты, часто говорил с ней; вечером они снова отужинали вместе; королева вела себя очень непринужденно, много шутила… на немецкий лад, что совсем не похоже на наши остроумные беседы, но она ведь и обращалась к немцу. Я часто наблюдала, как принц Дармштадтский, выслушав меня, целые полчаса не мог ничего понять, а потом вдруг восклицал:

— О! Прелестно! Прелестно! Ах, эти французы! Только им приходят в голову такие мысли.

Принц расстался с принцессой на второй день; он успел страстно влюбиться в нее, однако не по-французски, то есть легкомысленно, а по-немецки, то есть на всю жизнь. Он направился прямо в Геную, чтобы немедленно сесть там на корабль и прибыть раньше нее в Мадрид, где он хотел ее встретить, почитая это одновременно своим долгом и счастьем для себя. В Мадриде первый свой визит принц нанес графу фон Мансфельду, и разговор, произошедший между ними, заслуживает того, чтобы привести его здесь, поскольку он представляет собой любопытный образчик политической интриги. Послу доложили о приходе принца.

— О! — воскликнул тот. — Пусть войдет! Пригласите его светлость.

Граф устремился навстречу гостю, оказав ему самый теплый и радостный прием.

Принц не ожидал ничего подобного, был польщен и ощутил острейшее желание узнать, какое же положение ему предстоит занять. Обменявшись любезностями с графом, он спросил его об этом, и хитроумная, загадочная улыбка посла позволила ему строить любые предположения.

— Ах, принц, вы спрашиваете, зачем я позвал вас; наверное, пока еще не время сообщать вам об этом, сначала соблаговолите ответить на мои вопросы, даже если вы сочтете их бесцеремонными, что вполне может случиться.

— Охотно.

— Так вот, мой дорогой принц, к чему вы стремитесь?

— Честно говоря, сударь, вы застали меня врасплох, я не готовился к такой беседе, и мне потребуется немало времени, чтобы рассказать вам об этом.

— Неужели вы не честолюбивы?

— Полагаю, что скорее наоборот.

— Но вы в этом не слишком уверены?

— Никоим образом; я, конечно, честолюбив и хотел бы достичь многого.

— Чего же9

— Мое происхождение, если уж не мои достоинства, в которых я сильно сомневаюсь, дает мне право рассчитывать на довольно высокое положение.

— В какой области?

— В военной, да, в военной, любезный граф: я не создан для политики и вряд ли пойду в ней далеко.

— Очень хорошо, отличный драгунский полк королевы вас устроит?

— Устроит ли он меня?! Уж не лежит ли он у вас в кармане, чтобы предложить его мне? — спросил принц, смеясь.

— Именно так, вот готовый патент, и я могу вручить его вам, если вы согласитесь. Полки здесь вроде епархий во Франции, постоянного присутствия они не требуют, вы можете оставаться при дворе.

— О! Тем лучше!

— Здешний двор далеко не весел, предупреждаю вас.

— Может быть, он повеселеет.

— Возможно. Король навсегда останется дряхлым безумцем, оплакивающим первую жену, он все свое время проводит у ее гробницы, глядя на то место рядом с ней, что ему предстоит занять. Карл умирает по частям, точнее, он никогда не жил, и вы в большом городе Мадриде, при этом ханжеском и тоскливом дворе, не найдете ничего, кроме возможности обеспечить себе спасение души, воспринимая его как ревностный христианин таким, каким его вам преподнесут, или же, к несчастью, навлечете на себя проклятие, насмехаясь над этими наставлениями, злобствуя и зевая с утра до вечера.

— Зачем же тогда вы познали меня?

— Затем, что общая для всех участь не постигнет вас, если вы того захотите.

— Как так?

— Я только что спросил, честолюбивы ли вы, а теперь задам другой вопрос: не влюблены ли вы? Это вопрос из ряда бесцеремонных, но я вас об этом предупредил, не так ли?

— Влюблен ли я? — повторил принц, краснея, как девушка. — Неужели вы хотите женить меня?

— Нет, даю вам слово.

— Теперь я могу вздохнуть с облегчением, потому что у, меня нет никакого желания вступать в брак.

— Так вы не влюблены?

— Кто знает!?

— Это, конечно, тайна? Однако надо довериться мне, без этого мы не сможем продвинуться дальше.

— Значит, путь к добру, которое вы хотите мне сделать, предполагает какое-нибудь условие?

— Путь к добру, которое мы делаем, всегда предполагает какое-нибудь условие; очень хорошо, когда таких условий не слишком много и они не противоречат друг другу.

— Так говорите же наконец!

— Вы влюблены, принц?

— Может быть… Безумие, химера.

— Женщина, которую вы любите, далеко отсюда?

— Не знаю.

— Как, вы не знаете?

— Нет, мне неизвестно, где она сейчас; но что за важность! Эта любовь никогда ни к чему не приведет; та, кого я люблю, о ней не подозревает и никогда ничего не узнает, следовательно…

— Следовательно, она не помешает вам засвидетельствовать свое почтение какой-нибудь прекрасной даме, если это понадобится для ваших дел?

— Конечно! Вне всяких сомнений!

— Это все, что нужно, я не требую большего. Имя вашей инфанты меня не интересует, коль скоро вы не собираетесь проявлять какую-то безумную верность. Вы в родстве с королевой, не так ли?

— Да, разве вы этого не знаете?

— Великолепно! Мне просто очень приятно слышать это от вас. Вы с ней знакомы? Бывали в Нёйбурге?

— Никогда, но я знаю ее.

И принц рассказал о встрече, которую сам подстроил, заговорил о королеве и ее красоте с таким пылом и восторгом, что граф фон Мансфельд, внимательно наблюдавший за ним, остался доволен. Ему не понадобилось и пяти минут, чтобы угадать имя таинственной дамы, но он поостерегся обнаружить это.

— О! Неужели она так красива? — спросил он.

— Настолько красива, насколько вообще может быть красива женщина, сударь.

— Какая жалость! И супругом ее станет не мужчина… а манекен, призрак, «завещательная машина», если только у него не будет наследников.

— Бедная принцесса!.. Вы сделали ей грустный подарок, предложив испанскую корону. Она была вполне счастлива в своем маленьком герцогстве в Нёйбурге, она могла бы выйти замуж за немецкою принца, была бы любима и счастлива, живя при каком-нибудь маленьком дворе в нашей стране, а вместо этого мрачная Испания и…

— Что дальше?