За рулем сидела девушка, симпатичная такая девчонка лет
двадцати, в брезентовых брючках и зеленой, похожей на форменную, рубашке, но
без погон и эмблем. Я стоял и смотрел на нее. Очаровательная такая лапочка,
зеленоглазая, с длинными черными волосами. Эстетическую прелесть портрета
портила одна-единственная деталь: в руке лапочка держала солидный
крупнокалиберный пистолет, и ствол был направлен прямехонько мне в сердце, а
лицо у нее стало раздумчивым, словно она решала, пристрелить ли меня на месте
или стоит подождать – вдруг обнаружатся смягчающие обстоятельства.
– Ну, что нужно? – спросила она резко. Язык этот
не был моим родным, но я прекрасно им владел. – Руки вверх, ты!
– Слушай, а ты симпатичная, – сказал я, из
вежливости подняв руки.
– Ну да?
– Ага. Прямо-таки очаровательная. Вот только пистолет
тебе не идет. Он, между прочим, стреляет. Ты об этом знаешь?
– Что тебе нужно? – спросила она тоном,
показавшим, что всякое балагурство здесь неуместно.
– Куда ты едешь?
– В город.
– Подвезешь?
– А ты, случайно, не вурдалак? – спросила она
совершенно серьезно.
– Ну знаешь! – без всякого наигрыша обиделся
я. – За кого только не принимали, но чтобы за вурдалака…
– Покажи зубы.
Это было приказано столь же серьезно, и я старательно
оскалился. Вид у меня в эту минуту был не самый привлекательный и наверняка
смешной, но под дулом пистолета иногда выгодно казаться смешным… Она смотрела
мне в рот с таким вниманием, что я забеспокоился – кто знает, каковы здешние
критерии и эталоны…
– Кажется, не похож, – заключила она. –
Садись, но смотри у меня…
Я прыгнул на сиденье рядом с ней, и джип помчался на дикой
скорости. Лес скоро кончился, теперь справа и слева была степь, необозримые
пространства, заросшие пучками жесткой высокой травы. Я взглянул на спидометр –
знакомые приборы, знакомая модель машины. От того места, где я сел в машину,
спидометр накрутил уже двенадцать миль. Это уже не остров, это неизвестный мир.
В нем тоже есть джипы, в нем говорят на одном из языков Земли. А солнца над
головой по-прежнему нет, но тень летит следом за машиной, как ей и полагается,
небо синее-синее, и высоко в синеве маячит черная черточка-орел?
Я уже вспомнил, где видел эту девушку – в той галлюцинации.
Там ее звали Ольгой, и одета она была по-другому, но серебряный браслет был тот
же самый, и про вурдалаков там тоже шла речь… Пора было и поэкспериментировать,
тем более что ее пистолет мирно лежал на сиденье между нами, словно меч из
арабских сказок.
– Слушай, а почему ты при распознавании вурдалаков
пользуешься таким примитивным методом? – спросил я. (Она бросила на меня
быстрый взгляд, пока спокойный.) – Может быть, я вурдалак новейшей формации,
мутант с нормальными зуба…
Взвизгнули тормоза, джип развернуло поперек дороги, девушка
бросила руль, но я успел раньше, и вырываться ей было бессмысленно – этим
приемом я в свое время упаковал не кого-нибудь, а Большого Ольсена… Я хотел
сказать, чтобы она не барахталась, что это только шутка, но меня удивил ее
взгляд – она смотрела на меня полными ужаса глазами, дрожала, словно вокруг был
трескучий лапландский мороз, и как-то странно втягивала голову в плечи.
– Нет… – прошептала она, и я почувствовал, как
безвольно обмякло в слепом ужасе ее тело. – Не надо…
Горло, сообразил я. Она защищала горло, словно я и впрямь
был вурдалаком из прабабушкиных сказок и жаждал крови. Что-то серьезное и
страшное таилось за всем этим, какая-то дикая сказка, ставшая, несмотря на свою
дикость, частицей здешней жизни, и я окончательно распрощался с уютной
гипотезой, будто меня через какой-то пространственный туннель, неведомо откуда
здесь взявшийся, забросило в какую-нибудь Бразилию. Ничего подобного. Здесь
жили вурдалаки, они выглядели, как обыкновенные люди, но их выдавали зубы…
Она уронила голову на грудь – самый настоящий обморок. Моя
аптечка с лекарствами мгновенного действия оказалась как нельзя кстати. Девушка
хлопнула ресницами, открыла глаза, взглянула осмысленно и зло, и щеку мне
обожгла увесистая пощечина. Вторая, третья. После третьей мне надоело, я снова
скрутил ее и держал, пока не перестала вырываться – на этот раз обошлось без
обмороков.
– Пошутили, и будет, – сказал я миролюбиво. –
Отпускать?
– Отпусти.
И она снова направила на меня пистолет.
– Может, хватит?
– Выйди из машины.
– Слушай, девочка, – сказал я. – Я здесь
чужой, понимаешь? Если ты все же хочешь меня пристрелить, объясни сначала за
что. Согласен, шутка была глупая, но не до такой же степени…
– Да не нужен ты мне. Просто проваливай.
Возле нас остановился колесный бронетранспортер – я и не
заметил, когда он подъехал. Зеленый запыленный броневик незнакомой модели,
бортовой номер пятьдесят восемь. Из люков высунулись головы в пятнисто-зеленых
беретах, и кто-то спросил офицерским тоном:
– Что происходит?
– Ничего, – сказала девушка быстро. –
Проезжайте.
Головы хмыкнули, исчезли в люках, и броневик тронулся не
спеша. У меня пересохло во рту – за ним на длинных веревках волочились три
трупа, привязанные за ноги, мотались, раскинув руки, и на асфальте оставался
извилистый алый след…
Девушка сказала с ноткой злорадства:
– Достаточно было одного моего слова, и ты стал бы
четвертым, ясно?
– Приятная перспектива, – сказал я. – А кто
те трое?
– Вурдалаки, кто же еще?
– Там, где я к тебе подсел, неподалеку от того места,
тоже лежал труп…
– Ну да. Сегодня Команда прочесывала тот участок.
– Подожди, – сказал я. – Давай разберемся.
Кого ты подразумеваешь под вурдалаком? Нападает на человека и сосет кровь?
– Вот именно, – сказала она. – А ты не
знаешь?
– Понятия не имею.
– Ты кто такой?
– Это так уж важно?
– Да.
– Я бродяга. Скитаюсь себе по местам, где не был
прежде, вот и к вам занесло. Достаточно?
– Что ты о нас знаешь?
– Абсолютно ничего, – сказал я.
– Откуда ты?
– Издалека.
– Из-за Мохнатого Хребта?
– Приблизительно, – осторожно кивнул я. –
Можно сказать и так.
– Так я и думала, – кивнула она. – Мы
слышали, что и там кто-то живет, но достоверных данных не было…
Джип обогнал броневик и несся дальше по автостраде, пополам
разрубавшей унылую серо-зеленую степь. Сопряженное пространство? Неведомое
девятое с половиной измерение? Теоретических моделей у наших ученых, как я
слышал, хватало, но с экспериментальным подтверждением было гораздо хуже. Очень
вовремя подвернулась мне эта девчонка, еще немного, и можно было принять
происходящее за деятельность некой диктатуры, зверски уничтожающей оппозицию.
Ведь это так знакомо нам, это не в таком уж давнем прошлом – изрешеченные
пулями трупы на обочине, трупы, волочащиеся за броневиками…