Некоторое время озадаченно смотрю на старого человека. Невероятно. Нет, невероятно. Они что, действительно так и не поняли, что время этих глупых игрушек кончилось?
— При чём тут МОИ мысли и чувства? Разве вы не были во время всего нашего разговора в контакте с Нефрит?
Гробовое молчание. Мёртвая неподвижность. Дети. В яслях вам всем место, конспираторы несчастные.
— Ээ-э… Леди Нефрит?
Перевожу взгляд с одного на другого. Шпионы, спаси меня Ауте!
— Вы же не думали, что я с первого взгляда не узнаю в вас Ощущающую Истину? Истину в исконном смысле этою слова, не имеющую ничего общего с моими словами.
Создаю успокаивающий сен-образ для Аррека. По каким бы загадочным причинам мой проводник ни прятал от родни свой собственный талант Ощущающего, это его дело. Я не выдам.
Нефрит первой расслабляется, позволяя искоркам смеха появиться в зелёных глазах.
— У эль-ин есть Ощущающие Истину?
— Мы зовём их Видящими, но да, они есть. Это очень редкий, очень ценный дар, к его обладателям относятся с большим уважением. — Церемониальный наклон ушей в её сторону.
Танатон медленно расслабляет вцепившиеся в рукоятку меча пальцы. Хороший мальчик. Так держать.
— Могу я надеяться, что вы не будете распространяться о… таланте арр-леди за пределами этой комнаты?
Конспираторы, чтоб им всем…
— Ладно. Полагаю, у вас есть причины для всего этого маскарада. Впредь постараюсь употреблять только ваши официальные титулы.
Танатон благодарно кивает — за время нашего общения он уже научился принимать мою покладистую благоразумность как редкий и драгоценный дар небес. Аррек прячет улыбку в упавших на лицо прядях волос. Сергей убирает метательный кинжал обратно в ножны. Но — т-сс… Я этого не должна замечать. Мы играем в шпионов. И проигравшего тут, похоже, просто убивают. Уверена, что хочешь присоединиться к этим ребятишкам, девочка? Нет. Но…
— Я проинформирую главу клана о ваших словах, Антея-эль.
Так, аудиенция закончена, гости собираются уходить. Вежливо встаю и поднимаю крылья.
— Буду ждать с нетерпением, дарай-лорд.
Не удостаивая меня соблюдением дальнейших формальностей, они исчезают. В буквальном смысле слова растворяются в воздухе. Были — и нету. А я даже не ощутила колебания Вероятности. Пропади оно всё пропадом.
Возвращаюсь к изучению занавеса. Потрясающая работа. Чёрное на пурпуре. Красиво.
Глава 9
Не знаю, сколько я простояла, глядя в никуда. Шёлк занавески по-прежнему у меня в руках, рельеф узора царапает кончики пальцев. Наконец позволяю ткани выскользнуть из ладоней и мягко упасть на тёмный ворс ковра. Хватит.
Мысленно прокручиваю недавнюю встречу. Лучше, чем я ожидала, хуже, чем надеялась. Совершенно не понимаю этих людей. Как можно полагать, что эль-ин станут тем, чего даже я не понимаю?
Позволяю себе по-кошачьи фыркнуть. Во время Танца я знаю о них достаточно. И знаю, что они подходят. Теперь осталось лишь убедить в этом самих арров. Всего лишь.
Хватит.
Оглядываюсь вокруг. До сих пор у меня не было возможности детально изучить предоставленные в моё распоряжение апартаменты, но сейчас самое время этим заняться.
Комната (скорее зал) выдержана в тёмно-красных и чёрных тонах. Припоминаю кое-какие данные о психике Homo sapiens. Гм, это что, попытка заставить меня чувствовать себя неуютно? Внимательно разглядываю планировку. За кажущейся простотой — продуманность и рационализм. Мягкие изгибы стен — ощущение безопасности. Свободно падающие занавеси и небольшой бассейн с проточной водой — открытость, раскрепощённость. В таком месте если и захочешь, не почувствуешь себя в ловушке. Несколько ниш, умелое использование зеркал и ширм — даже если в сравнительно небольшое помещение набьётся куча народа, оно всё равно не будет выглядеть переполненным. И никогда не будет смотреться пустым.
Провожу рукой по спинке стула. Прослеживаю пальцами плавные очертания каменного бортика бассейна. Зачерпываю в ладони холодной воды, опускаю в ладони лицо.
Люди, люди… Так хорошо прячут себя, так стараются сохранить свои маленькие тайны. Да, я не могу проникнуть сквозь их покровы, не могу узнать то, что они не желают мне сказать, и, следовательно, не могу познать их. Но существует столько способов добыть информацию… Просто прикоснувшись к прохладе камня, к его тёмным глубинам, видевшим столько всего за прошедшие столетия, я поняла больше, чем за весь наш разговор.
Закрываю глаза, делаю глоток. Вода. Холодная, сладкая, чистая, прозрачная… Вода, знающая так много… Чувствую, как что-то проникает в меня вместе с ледяной жидкостью, и позволяю этому чему-то изменить себя.
Глаза открывает уже другая Антея Дериул. Эта Антея не овладела каким-то новым знанием, не изменила ни своей точки зрения, ни воспоминаний, ни чувств. Она не стала арром, скорее наоборот, ещё дальше отошла от странного и пугающего народа Эйхаррона. Даже мой наставник не смог бы определить, в чём состоит изменение. Для меня же это было болезненно очевидно.
На этот раз чувствую лёгкую дрожь воздуха ещё до того, как гости материализуются за моей спиной. Улыбаясь своим мыслям, позволяю воде стечь с ладоней обратно в бассейн. Поворачиваюсь.
На этот раз она явилась только в сопровождении огненноволосого Рубиуса, но в полном блеске своей немалой даже для Высшего дарая силы. Вынуждена признать, зрелище получилось весьма впечатляющим. Хорошо, я оценила, я прониклась, я усвоила. Лаара — очень важная персона, пренебрегать которой опасно для здоровья. Нужно сказать это вслух, тогда я, может быть, даже переживу сегодняшний день. Может быть.
— Арр-княгиня, какая честь! Но разве в Эйхарроне не принято стучаться? Это такой древний человеческий обычай, вежливость называется.
Ох, опять я что-то не то сболтнула. Со-овсем не то.
Лаара в ответ улыбается. Так кошка может улыбнуться канарейке, если уверена, что птичка уже никуда не денется. Мои ноги обдаёт сквозняком, кожу обжигает ледяным дыханием. Это не ветер — это страх.
Женщина улыбается ещё шире.
— Действительно милый обычай, не могу не признать. Но вежливость — она нужна лишь для равных, вы не находите?
Её голос, мягкий, бархатистый, обволакивается вокруг меня удушающим покрывалом. Как-то, ещё в начале всей этой авантюры, Аррек пытался управлять моим сознанием при помощи своего голоса, но когда я попросила его прекратить это, он прекратил. И хотя я не сочла нужным сообщить ему об этом, жест доброй воли был оценен по достоинству. Но вряд ли Лаара будет столь великодушна.
Корректирую восприятие. К каждой проблеме можно подойти с двух концов. Раз со стороны дарай-княгини на помощь рассчитывать не приходится, придётся самой проявлять инициативу.