Колдунья - читать онлайн книгу. Автор: Филиппа Грегори cтр.№ 118

Кэтрин снова застонала, ее мышцы напряглись. Почувствовав сжатие, Элис вытащила руки, но потом снова просунула внутрь — надо было развернуть ребенка и помочь ему выбраться. Он уже поворачивался, уже выходил на свет, и выходил правильно, головкой вперед. Осторожно, но крепко Элис с обеих сторон держала его за головку и тянула к себе через скользкий и тесный родовой канал Кэтрин.

— Есть, — сказала она, — я спасла его.

Элис совсем забыла, что это наследник Хьюго, существование которого будет грозить ее безопасности, безопасности ее собственного сына. Девушку заворожило участие в родах. Она действовала в бессознательном ритме всех знахарок и повитух, которые проникают в само чрево матери и выводят ребенка в мир в целости и сохранности. Сердце ее билось в унисон с сердцем ребенка, руки двигались, повинуясь движениям Кэтрин, подчиняя свои усилия ритму, в котором текли роды.

— Он выходит, — возбужденно шептала она. — Он выходит.

Крошечное тельце снова повернулось. Проникнув глубоко внутрь миледи, Элис держала ребенка за головку и за маленькое плечико и постепенно и осторожно тащила его на себя.

Вдруг словно кто-то толкнул ее, и ее пальцы, вызвав волну отвратительного чувства, прорвали мягкую корочку маленького черепа и вошли в тельце младенца, мяконькое, как щелочное мыло. Ручка отломилась и осталась у нее в руке, струя жидкости ударила ей в ладонь. От ужаса Элис завизжала.

В тот же момент Кэтрин снова дернулась бедрами, из нее вырвалась мощная струя липкой слизи и ударила Элис прямо в лицо, горячими сгустками залепив ей губы, глаза, прилипнув к рукам, к волосам и к платью.

— Нет! Нет! Нет! — кричала Элис, обеими руками отбиваясь от этой жути, настигнувшей ее на постели Кэтрин. — Нет!

А миледи снова и снова дергала бедрами, и все новые сгустки белой пены вылетали из нее, пока простыни не покрылись этими жуткими выделениями и комната не провоняла салом.

— Это же воск! — в совершенном ужасе охнула Элис. — О боже, это же свечной воск!

Она отбежала к окну, прижалась спиной к стене и закрыла руками, облепленными воском, лицо, к которому уже успели крепко прилипнуть капельки воска.

— Боже мой, боже мой, — промолвила она. — Это воск. Это свечной воск.

Кэтрин в последний раз простонала и затихла.

— Боже мой. Это свечной воск, — снова и снова повторяла Элис, пока слова эти не утратили смысла, превратившись в вопль страха: — Свечной воск! Свечной воск! Свечной воск!

Элис стала отчаянно отковыривать от кожи засохшие кусочки воска, содрогаясь, когда воск застревал у нее под ногтями. Она отскребала его с рук, с платья. Она была покрыта воском с ног до головы.

— Я никогда теперь не отмоюсь, — произносила она визгливо и громко, впадая в неудержимую истерику. — Свечной воск! Я никогда от него не отмоюсь!

Миледи лежала на спине, глухая к безумным причитаниям знахарки. Организм ее выбросил из себя всю мерзость, она выбилась из сил и была пуста. Прошло немало времени, прежде чем она пошевелилась, протянула руку и недоверчиво похлопала себя по животу. Он оказался совсем не таким, каким был, потерял прежнюю форму. Все еще жирный и полный, он уже не выпирал, не вздымался с гордостью. Ребенка в нем больше не было. Она медленно, с усилием подтянулась, села, опершись на подушки, увидела месиво на простыне и взглянула на Элис. Та стояла, прислонившись спиной к стене, с ног до головы заляпанная свечным воском, глаза ее потемнели от ужаса, а пальцы лихорадочно шарили по лицу, в волосах и по платью, отрывая кусочки воска.

— Что это? — спросила Кэтрин дрожащим от страха голосом. — Что это за гадость такая? Что со мной было?

Элис сглотнула слюну, закашлялась, сглотнула снова. Она с сомнением посмотрела на свои мечущиеся руки — ей никак не удавалось остановить их.

— У вас нет ребенка, — прохрипела она. — Ваш ребенок куда-то пропал.

Наклонившись вперед, Кэтрин ткнула пальцем в белый комок.

— Это и был мой ребенок?

— У вас никогда не было настоящего ребенка из плоти и крови, — сообщила Элис. — Это воск, он весь вытек из вашего чрева. Не было никакого ребенка. — В конце фразы она перешла на визг и, чтобы заглушить его, прижала ладонь ко рту. — Был воск, он просто вытек, вот и все. А ребенка не было.

Лицо Кэтрин вытянулось.

— Как не было ребенка? — не понимала она. — Не было сына для Хьюго?

Не доверяя больше голосу, Элис только покачала головой. Минуту женщины во все глаза смотрели друг на друга, онемев от ужаса.

— Только не говори ему, — взмолилась Кэтрин; в ее резком, надтреснутом голосе звучало безумие. — Не говори, что все было вот так…

Элис поймала себя на том, что потирает ладони, при этом воск скатывался в тоненькие колбаски и падал на пол, как мертвая кожа.

— Чертов воск, — пробормотала она. — Будь ты проклят.

— Никому не говори, как все было, — настаивала Кэтрин. — Соври, что случился выкидыш. Не дай бог, узнают об этом… об этом кошмаре!

Элис молча кивнула.

— Если об этом узнают… — Кэтрин помолчала, всматриваясь в подавленное, объятое страхом лицо знахарки. — Если об этом узнают, мне конец, от меня просто избавятся. Скажут, что я ненормальная, что я чудовище.

Руки Элис двигались торопливо и нервно, она все старалась очиститься от мерзкого воска; он застрял у нее между пальцами, и она отковыривала его ногтями. Кэтрин не отрываясь следила за ней широко распахнутыми глазами.

— Как могло такое случиться? — наконец воскликнула она. — Элис! Ты же опытная повитуха, ты много раз принимала роды. Разве такое бывает?

Девушка не отвечала. Перед ее глазами живо стояла восковая Кэтрин, маленькая кукла с круглым животом, она вспомнила свечной воск в пальцах, который мяла когда-то, вылепляя этот круглый живот. Она соединила восковую Кэтрин с восковым Хьюго, вставив ей в щель его восковой пенис. Все случилось в точности по ее приказу, это она предрекла, что ребенок будет точной копией отца, воскового отца. В ее памяти всплыло предостережение Моры о том, что куклы иногда «неправильно тебя понимают».

— Не знаю, — наконец отозвалась Элис, чувствуя, что инстинкт самосохранения побеждает страх. — Наверное, у вас какая-то ужасная болезнь. У вас в организме, должно быть, завелась порча. Вы бесплодны, вы способны зачать и породить только эту мерзость.

Кэтрин задрожала, в ее глазах пылал ужас.

— Значит, это моя вина, — медленно промолвила она, словно получила урок, который был выше ее понимания. — Значит, что-то во мне не так.

— Да, — подтвердила Элис, не обращая внимания на краску стыда, проступившую на щеках госпожи.

Они снова замолчали.

— Убери это куда-нибудь подальше, — велела миледи. — Никто не должен узнать об этом. — Она бросила взгляд на камин. — Сожги.