Пружина для мышеловки - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 94

– Так что завтра я буду с ним разговаривать,– деловито сообщил Шурик, опрокинув в себя очередную порцию виски.

В отличие от Семенова, пьянел он быстро, знал это за собой, поэтому пил очень и очень умеренно, хотя и с огромным удовольствием.

– Ты еще с его женой поговори,– посоветовал грустный Семенов.

– С чьей женой?

– Да этого Аргунова, старого друга.

– А она-то каким боком?– удивился Шурик.– Что она может знать про службу безопасности и про то, давал он указание расправиться с ними или нет.

Он – это Аргунов, а они, надо полагать,– рейдеры и заказчики, то есть Брайко и Забелин.

– Да при чем тут рейдеры,– кисло поморщился Валя,– ты про невестку поспрашивай. Она же утверждает, что Ситников пытался ее изнасиловать, а Ситников молчит. Ну вот и спроси у жены Аргунова, что она по этому поводу думает. Раз Ситников и ее муж старые друзья, стало быть, она и сына Ситникова давно знает, и невестку, видела их всех вместе и может тебе сказать, какими глазами Ситников смотрел на Олесю и как она сама смотрела на него. Изнасилование близкого человека из ничего не вырастает, ты уж мне поверь, я все-таки участковый. Это первую попавшуюся бабу в темном дворе можно изнасиловать ни с того ни с сего, а когда между родственниками – там всегда длинная предыстория. Сто пудов,– припечатал Валентин.

Шурик озабоченно почесал щеку, пожевал губами.

– Думаешь? Вообще-то верно… Тогда я, пожалуй, с нее и начну. Так даже интереснее. Сейчас вызвоню кого-нибудь из оперов, чтобы завтра прямо с утречка со мной поехал.

Он взялся за телефон, а я понес на кухню грязные тарелки. Пока я доставал чистую посуду и разогревал купленные в кулинарии голубцы «на горячее», в комнате, где оставались мои друзья, что-то произошло. Я понял это по тому, как внезапно смолк слегка гнусавый голос Шурика и воцарилась полная тишина. Тишина длилась секунд двадцать, после чего раздались громко и выразительно произнесенные Вилковым слова, которые в переводе с непечатного языка на приемлемый означали примерно следующее:

– Ничего себе! Обалдеть!

Я пулей влетел в комнату.

– Что еще? Что у вас тут случилось?

Шурик сидел, вытаращив глаза, а Валя Семенов наливал в его стакан водку и приговаривал:

– Ты хлопни, Шур, хлопни, сразу полегчает.

Через две минуты я уже знал, что оперативники путем длительных опросов свидетелей составили список мест, наиболее часто посещаемых покойным Юрием Петровичем Забелиным. Работа эта началась давно, еще до объединения дела с делом об убийстве Брайко. Искали женщину, ради встреч с которой Забелин снял квартиру. Теперь же, когда обрисовалась связь Забелина с Ксенией Брайко, возникли подозрения, что она и была той самой женщиной, и оперативники стали снова обходить эти места, в основном рестораны и оздоровительные центры с банями, и показывать персоналу, хорошо знающему Юрия Петровича, фотографию Ксении. Так вот, Ксению никто не опознал. Но зато по другой фотографии в двух ресторанах уверенно опознали Олесю Подрезкову.

– Ну, ты понял?– с трудом шевеля онемевшими от водки губами, спросил Шурик непонятно кого, не то Вальку, не то меня.

– Что?– хором отозвались мы.

– Почему она в него стреляла. Ни фига он ее не насиловать пытался. Он узнал, что она с ним крутила, и угрожал рассказать сыну. Вот она и решила его заткнуть.

В общем, я мог бы перевести для вас эту реплику на человеческий язык, но, думаю, вы и сами все поняли. Свекор узнал, что его невестка завела любовника – Юрия Забелина, и не выразил желания покрывать ее сексуальные похождения. А невестка, в свою очередь, не выразила желания рисковать и не стала дожидаться, пока свекор проинформирует сыночка. Фу, прямо английские страсти. Насколько я осведомлен, именно в английских детективах мужья и жены безумно боятся разглашения факта супружеской неверности и даже идут на убийство ради сохранения тайны, потому что там все бывает как-то хитро завязано на деньги, не то на алименты, не то на наследство. Или я путаю с американскими сюжетами? В общем, что-то англоязычное, в чем я не силен. Но у нас-то говорят по-русски, и действительность у нас российская, а не англо-американская, чего уж из-за такой ерунды, как наличие любовника, огород городить? Если Шурик прав в своих догадках, то у Подрезковой и ее мужа Ситникова должны быть совместные финансовые интересы, и подрыв доверия одного партнера к другому может сильно повредить… В общем, что-нибудь вокруг этого.

– Потому он и молчит,– продолжал Шурик, все больше воодушевляясь.– Не хочет, чтобы сын узнал, а ничего придумать не может, потому что не знает, что она следователю говорила. Боится не в такт попасть.

Валька постепенно втянулся в обсуждение следственных забот Шурика Вилкова, отвлекся от печальных мыслей о незаработанных деньгах на путевку в Турцию и даже немножко повеселел. А я играл роль гостеприимного хозяина, следил за тем, чтобы на столе, за которым мы сидели, не воцарялось холостяцкое свинство, убирал-подтирал, уносил-приносил… И думал о Юле. Когда я встречался с Мусатовым в последний раз (это было пару дней назад), чтобы окончательно, как говорится у нас на службе, «доложить материалы дела», я почему-то надеялся, что он придет с Юлей. Не знаю, почему мне казалось, что это будет правильно? Я поставил себя на его место и понял, что если бы у меня была такая же проблема, как у него, и мне должны были дать окончательный ответ, я обязательно попросил бы свою любимую женщину пойти со мной. Все-таки момент ответственный, от которого многое зависит, я бы волновался и нуждался в моральной поддержке… Впрочем, я – это я, а Мусатов – самостоятельная человеческая единица, он по-другому устроен и по-другому мыслит. Короче, он пришел один, и меня это здорово разочаровало. Честно признаться, мне очень хотелось увидеть Юлю. И еще мне ужасно хотелось, чтобы она послушала историю, которую мы с Валькой Семеновым раскопали, и поняла, что я не такой уж тупой и примитивный, как принято думать об участковых.

Как ни странно, я совсем забыл о том, что обращался с просьбой к Юлиному отцу. Просто после нашего с ним разговора столько всего произошло, что все из головы вылетело. Звонок Истоминой, ее рассказ о рукописи Лены Шляхтиной, мои догадки, предположения и выстроенная, наконец, история осуждения Олега Личко,– все это начисто затмило ничего теперь уже не значащий вопрос о том, кто двигал служебную карьеру Забелина и Ситникова. Мне стало неловко: я озадачил человека, он там землю роет, пытается что-то выяснить для меня, причем за просто так, бесплатно, а мне это уже настолько не нужно и не интересно, что я и думать забыл. Надо, наверное, позвонить Виктору Альбертовичу, извиниться и сказать, что ничего делать больше не надо…

Стоило мне подумать об этом, как мысль вернулась чуть-чуть назад. Кто двигал карьеру Забелина и Ситникова, двух друзей, пути которых потом разошлись… Ситников узнал, что его невестка Олеся была любовницей Забелина, его старого друга… Конечно, неприятно. Но что-то еще, что-то еще было совсем недавно, от чего шестеренки в голове противно скрипнули. А, вот, поймал: Аргунов, владелец «Баунета», перевел свои активы в фирму Ситникова-младшего, потому что с Ситниковым-старшим его связывает старая дружба. Опять старые друзья. Не многовато-ли для одного дела? И еще вопрос: Аргунов был знаком с Забелиным? Или Ситников дружил с каждым из них по отдельности? А вот еще хотелось бы спросить: Аргунов знал, что его фирму «кошмарят» по заказу Забелина, старого друга? Или все-таки не друга и даже не знакомого, но зато старого друга Ситникова? Ой, замотали меня эти старые дружбы! А вот еще вопросик назрел: Забелин действительно являлся заказчиком работы рейдеров по «Баунету» или же он был всего лишь посредником? И если посредником, то кто истинный заказчик? Банк, в котором работал Забелин, от этой темы открещивается и категорически отрицает свой интерес к фирме Аргунова. Тогда в чьих интересах действовал Юрий Петрович? Сам-то он не бизнесмен, своего дела, ради которого нужно присоединять другую фирму, у него нет. Что получилось в итоге? В итоге все активы «Баунета» оказались на счетах у сына Ситникова. Но Ситникова-младшего это отнюдь не обогатило, потому что сделка была фиктивной от начала и до конца, так сказать, по договоренности, по дружбе. Активы нужно обезопасить, их выводят временно, пока Аргунов будет создавать новое юридическое лицо, и потом сын Ситникова все ему возвращает, только уже фирма называется по-другому и счета у нее другие, да и форма собственности может измениться. Григорий Ситников с этого всего не получает ни копейки, кроме папиного одобрительного хлопка по плечу да аргуновского «спасибо». Кто же в выигрыше, кроме самого Аргунова? Да никто!