Ветер с севера - читать онлайн книгу. Автор: Симона Вилар cтр.№ 84

– Еще немного, и солнце перевалило бы за полдень. Однако добрый Герик позволил высокородной госпоже отоспаться всласть.

Эмма не понимала причины его раздражения. Ролло встал и втолкнул ее обратно в хижину.

– Сиди здесь, я принесу тебе поесть.

– Но мне нужно…

– Невелика важность. Здесь мочатся прямо в доме.

– Я не… – попыталась воспротивиться Эмма, но, увидев выражение лица норманна, вовремя умолкла.

Когда Ролло ушел, она все же вышла на порог и встала, оглядываясь. Она не заметила, как рядом с ней оказался Герик.

– О, вовсе не стоит так меня бояться, – улыбаясь, проговорил он, когда Эмма подалась назад. – Вы ведь невестка Ролло, а он сейчас в известном смысле мой гость.

Датчанин ослепительно улыбался. У него были великолепные зубы, и шрам не портил лица. Герик был немного ниже Ролло, но так же крепко сбит, его корпус казался даже мощнее. «Какой странный цвет у этих глаз», – невольно подумала девушка.

– Ролло сообщил мне, что вы задержали отряд из-за меня. Выходит, мне следует поблагодарить вас.

– Видимо, так. Хотя это, в сущности, пустяки. К той жизни, которую ведем мы, франкской девушке нелегко привыкнуть.

Он протянул руку, едва не коснувшись шрама на ее скуле. Эмма отвела голову.

Герик состроил обиженную гримасу, но потом улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. Но глаза его оставались серьезными.

– Это правда, что вы и Атли сговоренные жених и невеста?

Эмме вдруг нестерпимо захотелось выставить Ролло лжецом перед его соплеменниками, унизить его, сообщив Герику, что она всего лишь рабыня этого хилого мальчишки и никаких речей о брачном союзе меж нею и братом Ролло никогда не велось. Однако этот красавчик сжег Сомюр, истребив половину его жителей, и что-то в ней противилось, подсказывая, что этот язычник не лучше самого Ролло.

– Что ж, раз Ролло сказал, так оно и есть, – выдохнула она.

В этот момент появился и сам ярл. Подозрительно поглядев на них, он протянул Эмме миску бобов с мясом и кружку молока. Она молча ушла в хижину и стала есть, сидя на овчине, но под голодными взглядами детей кусок не шел ей в горло.

Отдав им миску, Эмма вышла во двор, где викинги уже седлали коней. И вновь она засмотрелась на Герика. Его позолоченный шлем с вепрем сиял в лучах солнца, сверкали узорные бляхи на толстой коже куртки. Датчанин стоял, подтягивая подпругу своего высокого пегого жеребца. Длинная грива коня была заплетена в косицы, и даже хвост подвязан и перевит лентой. Морду скакуна покрывал вызолоченный плоский конский налобник. Эмма вздрогнула, заметив, что Герик время от времени поглядывает в ее сторону, и забеспокоилась, ища глазами Ролло.

Он появился из-за угла, ведя в поводу двух оседланных лошадей. Когда она положила руку на скользкую кожу седла, то невольно всхлипнула, представив, что ей придется снова пережить во время перехода. Но, чувствуя на себе пристальный взгляд Ролло, упрямо сжала губы и вложила ногу в стремя. Тотчас Ролло схватил ее за щиколотку и вывернул ее так, что она едва не упала, повиснув на луке.

– Что ты делаешь? Отпусти меня!

Лошадь шарахнулась, и Эмма все же оказалась на земле. Присев на корточки, Ролло разглядывал ее обнаженную ногу, всю в кровоподтеках и ссадинах.

– Далеко ты сегодня верхом не уедешь, – заметил Ролло. – А Герик намерен двигаться, нигде больше не останавливаясь, до самой усадьбы своего отца.

Эмма поднялась, гневно глядя на ярла и одергивая платье.

– Я намерена ехать. Разве у меня есть выбор?

– Я мог бы посадить тебя на коня позади себя, – предложил Ролло.

– Или я, – раздался голос Герика.

Викинги переглянулись. Эмма ощутила, что эти воины соперничают из-за нее. Это ее удивило, но и придало ей некоторую уверенность. Она не доверяла ни одному из них, но помнила древнее изречение – когда двое дерутся, радуется третий.

– Я поеду сама, – тихо, но твердо возразила она.

Ролло пожал плечами и, обхватив ее талию, легко подсадил в седло. Однако едва они тронулись в путь, как она закусила губы, чтобы сдержать стон. Через какое-то время она как будто приноровилась к поступи коня, однако каждый удар копыта отдавался в ее теле, причиняя тупую боль.

Теперь они вновь двигались через лес. Каменистая тропа то вела вверх, то спускалась в низины. Лошади, опасаясь осыпей, переступали осторожно, ища твердой опоры. Дремотно шелестели вековые дубы, щебетали птицы. С противоположного склона доносилась усердная дробь дятла. В колючем кустарнике среди осыпей орали сойки. Из-под копыт лошадей с шумом катились мелкие камешки. Норманны двигались в молчании – путь над обрывами не располагал к праздной болтовне. Эмма с силой натягивала повод лошади, не давая ей взглянуть вниз, где сквозь листву просвечивала вода и слышался шум водопада. Лошадь нервничала, приседала на задние ноги, упиралась. Болели руки, ременный повод врезался в пальцы. Она увидела, как Ролло, легко справляющийся с конем одной рукой, оглядывается на нее. Сейчас она и в самом деле жалела, что отказалась от места у него за спиной. Там было бы надежнее…

Наконец они миновали вершину холма, копыта коней, высекая искры, звонко застучали по гладкому камню, дорога стала спускаться под уклон. Внизу кудрявились буки, каштаны, глянцево-зеленый остролист, над ними высились дымчатые пирамиды серебристых елей. Они уже почти спускались в долину, когда им пришлось проехать под огромным дольменом, сложенным из таких гигантских гранитных блоков, что он напоминал ворота в замок великанов. Эмма заметила, с каким почтением и суеверным страхом глядят варвары на это сооружение, чертя в воздухе какие-то языческие знаки и шепча заклинания, и невольно усмехнулась. В этом она была сильнее – ее вера давала ей возможность снисходительно глядеть на бездушные алтари поверженных богов древности.

Еще ниже она разглядела остатки давно заброшенной каменоломни – темные, обвалившиеся отверстия пещер в отвесной гранитной стене. Левее возвышались еще несколько языческих каменных столбов, таких огромных, что приходилось вскидывать голову, чтобы увидеть их вершины, вознесшиеся над кронами деревьев. Один или два из них упали, рассыпавшись, и теперь лежали уродливыми остовами, утопая в зарослях папоротника и ползучего голубого барвинка.

В остальном местность казалась столь дикой, что только птицы да ящерицы могли облюбовать ее для проживания. Поэтому, когда из-за груды камней показалась лохматая сгорбленная фигура, кони викингов шарахнулись, испуганно заржав, а Эмма от неожиданности столь резко рванула повод, что ее конь вздыбился, захрапел, а сама она, не удержавшись в седле, сползла на каменистую осыпь.

Но оказалось, что это всего лишь старуха, одетая в ветхие лохмотья, столь древняя, что каменные столбы казались ее ровесниками. От нее несло смрадом тления, а безумно горящие глаза перебегали с одного варвара на другого. Но норманны уже опомнились, справившись со смущением, что их ухитрилось напугать столь безобидное существо.