Но, как видно, Надя хорошо знала своего воздыхателя, потому
что Веня взглянул в ее серые горящие глаза и глухо произнес:
- Я с вами навсегда.
- Вот и ладно, - бодро сказал товарищ Жорж, - это была
предварительная беседа, а сама операция будет еще не так скоро, - и отметил
загоревшееся в глазах гимназиста облегчение. - А сейчас мы пойдем.
- Как, разве вы не останетесь? - встрепенулась Надя.
- Не нужно мать лишний раз тревожить, - мягко отговорился
Жорж, - я уж найду, где переночевать.
Они вышли вместе с Веней, но товарищ Жорж сразу же, бросив
слова прощания, нырнул в переулок. Он не остался ночевать в доме у Нади вовсе
не потому что беспокоился о здоровье ее матери, просто у него было на сегодня
еще одно неотложное дело. Он кликнул извозчика и поехал на окраину, к
городскому кладбищу. Не доезжая нескольких кварталов, пока извозчик не начал
беспокоиться, потому что у кладбища ночью было небезопасно, товарищ Жорж
отпустил извозчика и, подняв воротник пальто, зашагал в сторону погоста. Там в
заброшенной сторожке прятался после ареста еще один оставшийся на свободе член
большевистского подполья - симферопольский мастеровой Мишка Полещук.
На последнем том самом злосчастном заседании подпольного
комитета он не присутствовал - стоял на часах. И вот, когда подобрались юнкера
незаметно, Мишка успел-таки в последний момент крикнуть, но было поздно - дом
окружили, а самого Мишку стукнули хорошенько по голове. Но, видно, не добили,
потому что в последующей суматохе он умудрился очухаться и заползти в кусты. А
оттуда уже опять-таки ползком, пользуясь всеобщей неразберихой, добрался до
тропинки и убежал. Потом через одну знакомую бабенку он сообщил жене находящегося
в бегах товарища Макара, где находится. А когда мальчишка, что посылал товарищ
Макар за новостями, рассказал ему про Мишку, Макар велел Мишке от своей зазнобы
немедленно съезжать и переселяться в сторожку. Днем Мишка спал в сторожке, а
ночью от скуки болтался по кладбищу. Покойников он не боялся.
Товарищ Жорж подходил уже к сторожке, как вдруг сзади
схватили его за шею две холодные руки.
- У-у-у! - раздалось в тишине.
- Не балуй, - спокойно сказал подпольщик и разнял Мишкины
руки. - Не в игрушки играем.
Они вошли в сторожку. Прежний сторож умер в прошлом году,
нового не могли найти - все боялись не покойников, а того, что творилось на
кладбище, - приходили какие-то люди, в склепах, по слухам, хранилось краденое,
а ограбленных иногда зарывали в старых могилах. После сторожа осталась в домике
кое-какая утварь, а также стол и два корявых табурета. Спал Мишка на полу, в
углу было навалено прошлогоднее сено.
Зажгли коптилку, и от ее неверного света стало еще жутче.
- Вот что, Михаил, - начал товарищ Жорж по возможности
твердым голосом, - настал для тебя решающий момент. Партия дает тебе
возможность оправдаться.
- Да я... - вскинул было голову Мишка.
- Ты погоди, - неторопливо, но веско прервал его товарищ
Жорж, - ты сначала меня послушай. Значит, был ты членом симферопольской
организации. Каким бойцом был - хорошим либо плохим - мы не знаем, потому что
никакого ты не привез оттуда документа, ни письмеца маленького.
- До писем ли было... - завелся Мишка, но умолк.
- Верно, организацию внезапно разгромили, но это только с
твоих слов. И ты один только от ареста и от смерти спасся.
- Меня соседка спрятала, - угрюмо пробормотал Мишка.
- Допустим, повезло тебе в тот раз, - нехотя согласился
товарищ Жорж. - И прибежал ты сюда, никто тебя без документов по дороге не
перехватил. Поверили мы тебе, оставили у себя. Доверили важнейшее дело -
охранять заседание подпольного комитета! А ты юнкеров вплотную подпустил, так
что всех товарищей повязали, как... - Товарищ Жорж поискал подходящее, но
необидное сравнение, но не нашел и махнул рукой. - И что же получается? -
продолжил он. - Всех арестовали, а ты один опять сумел спастись.
Мишка поднял голову и уже открыл было рот, чтобы напомнить о
том, что председатель подпольного комитета тоже сумел спастись, но поглядел в
его маленькие близко посаженные глаза и раздумал возражать.
- И что же получается? - резюмировал товарищ Жорж. - Либо ты
- предатель, контрреволюционный элемент, и сам привел контрразведку...
- Да ты что! - вскочил Мишка на ноги, но увидел, что на него
смотрит вороненое дуло нагана. Ноги у него подкосились, в горле пересохло, и он
плюхнулся обратно на табуретку.
- Либо ты - трус, Миша, - невозмутимо продолжал товарищ
Жорж, - и первым делом думаешь не о товарищах, а как бы свою шкуру спасти. А
партия, Миша, такого не прощает. Трусость, Миша, сродни предательству.
- Товарищи! - От волнения Мишке казалось, что вместо одного
товарища Жоржа здесь в сторожке находится множество председателей подпольных
комитетов. - Да я... как лучше хотел. Когда очухался в кустах - дай, думаю,
попробую смыться, авось пригожусь еще большевикам. А какой смысл мне было
сдаваться? И товарищам помочь бы не сумел.
Товарищ Жорж мысленно с ним согласился. И сам он в том же
случае поступил абсолютно так же - сбежал, не думая о товарищах, потому что им
все равно не смог бы помочь. Но одно дело - его жизнь, жизнь руководителя
подполья, она нужна партии, и совершенно другое дело - жизнь какого-то
мастерового мальчишки с сомнительной, прямо скажем, репутацией.
- Ладно, Михаил, я тебе верю, - заговорил он. - И партия
дает тебе возможность оправдаться.
- А что делать-то нужно? - встрепенулся Мишка.
- После узнаешь, а пока будь начеку. Отсюда - ни ногой, я
завтра приду, все расскажу и с товарищами познакомлю. А сейчас давай-ка
укладываться, я здесь заночую.
Товарищ Жорж заснул мгновенно, но проснулся от шорохов.
- Кто там? - вскрикнул он.
- Кто их знает, - лениво со сна ответил Мишка. - Может,
покойники, может, лихие люди добычу делят. Они сюда не сунутся, у них свои
места есть.
Товарищ Жорж долго ворочался, перебирая в мыслях предстоящую
операцию, и в конце концов пришел к выводу, что все рассчитал правильно. На
этих молокососов было бы глупо полагаться, для убийства Слащова требуется
профессионал. Он его раздобудет, были бы деньги. А деньги будут, Шаров обещал.
И бывший председатель подпольного комитета облегч??нно заснул.
Глава 12
Товарищ Макар не без труда нашел по описанию нужный ему дом.
Собственно, домом эту хибару назвать было трудно - криво повисшая на одной
петле дверь, покачиваясь, кое-как прикрывала вход в покосившуюся мазанку с
одним маленьким незастекленным оконцем. Товарищ Макар, а ныне - Жорж Лапидус, с
опаской открыл дверь, и тут же откуда-то сверху послышался тихий свистящий
шепот, похожий на змеиное шипение:
- С-стоять! Руки за голову! Два шага вперед!