Черное Рождество - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Александрова cтр.№ 30

– Да-да, я помню. А скажите мне, любезный Павел Васильевич, какая разница между эсерами и большевиками?

– Никогда не интересовался этим, ваше превосходительство. Думаю, что вам лучше спросить об этом у господ из контрразведки.

– Вот именно. Мы это у них спросим. А вот как вы можете не знать разницы между партиями, если ваш брат состоит в партии большевиков?

Макаров вскочил, побледнев, и воскликнул:

– Никак нет, ваше превосходительство! Мой брат никогда не был коммунистом!

* * *

– «Истинно говорю тебе, что ты ныне, в эту же ночь, прежде нежели дважды пропоет петух, трижды отречешься от меня», – задумчиво процитировал Май-Маевский.

– Простите, ваше превосходительство, что вы сказали?

– Не важно, Павел Васильевич, – генерал поставил стакан и посмотрел на своего адъютанта тяжелым мрачным взглядом, – вы не могли не знать, что ваш брат, известный под кличкой товарищ Макар, был председателем подпольной организации большевиков, которая готовила в Крыму вооруженное восстание.

Макаров нервно облизнул губы и огляделся по сторонам. Тут же на веранде появилась группа офицеров с револьверами в руках, отрезав поручику все пути к бегству. Один из офицеров подошел к Макарову и сказал:

– Поручик Макаров, вы арестованы.

* * *

– Ну что ж, Борис Андреич, голубчик, – полковник Горецкий зажег свою трубку, – боюсь, что не смогу обратиться к вашей помощи в этом деле, потому что, как вы верно знаете, матрос Защипа, он же Федор Кипяченко, при аресте оказал сопротивление и погиб, подорвав себя и трех юнкеров гранатой. Вот такие они, наши классовые враги… – Не все, – неприятно усмехнувшись, сказал Борис, – уж поверьте мне на слово, я их лучше знаю, потому что больше видел.

– Тем не менее они победят, – грустно вымолвил Горецкий, – и от этого никуда не деться. Их победа – это только вопрос времени. Россия станет полностью красной, а мы… про нас просто забудут. Кто-то из нас эмигрирует, кто-то останется и погибнет здесь. Большевики истребят нас потихоньку всех… а потом скажут – не было никакого дворянского сословия.

– Простите меня, Аркадий Петрович, – Борис поднялся с места, – если я вам больше не нужен, то могу я идти? Штабс-капитана Алымова хочу поискать, как-то мы с ним разминулись… – и добавил не без сарказма:

– Раз уж так получилось, что на сегодняшний день все враги Белой армии в городе Севастополе оказались арестованными или убитыми.

Горецкий подскочил на стуле.

– Как вы сказали – все враги? Да знаете ли вы, поручик, кто на сегодняшний день самый главный враг Белой армии? Не на фронте, разумеется, а здесь, в тылу?

Не подпольные комитеты большевиков и не забастовки рабочих, а спекуляция!

Да-да, именно спе-ку-ля-ци-я! – выкрикнул он, сверкая глазами.

– Кто же не знает спекулянтов? – пожал плечами Борис. – Я вторую неделю в Севастополе, видел их предостаточно, да и в любом городе они есть. В кафе «Петлюра» был, видел, что там творится.

– Вы видели только внешнюю сторону, – возбужденно заговорил Горецкий, – самое страшное – это последствия, к которым приводит спекуляция, – разложение тыла, нарушение снабжения армии всем необходимым, всем, что с армейских складов попадает не к воюющим частям, а к спекулянтам и контрабандистам. Кроме того, спекуляция приводит к недовольству гражданского населения, что тоже косвенно вредит обороноспособности Крыма. Мало того, что спекулируют все эти греки, евреи, турки, нет, спекулируют военные – от солдата до генерала включительно, спекулируют герои, участники Ледяного похода, увешанные наградами. Спекулирует весь город: телефонные барышни и инженеры, дамы, занимающиеся благотворительностью, и портовые рабочие, гимназисты и полицейские, а также старики, дети и инвалиды.

– Да, тут такой простой метод, как подложить хороший заряд динамита и взорвать кафе «Петлюра» со всеми его обитателями, оказывается совершенно недейственным, – заметил Борис.

– А куда девать иностранных матросов? – вздохнул Горецкий. – Они продают фунты и франки, а сами скупают у армян ковры и золото. В городе не хватает жилья, потому что спекулянты подняли цены на комнаты и квартиры. Даже мальчишки спекулируют газетами!

– Аркадий Петрович, – мягко заметил Борис, вставая, – я полностью с вами согласен насчет того, что со спекуляцией нужно решительно кончать, но здесь я вам не помощник. Так что разрешите откланяться… Горецкий тоже встал с места и со вздохом протянул руку, и в это время на улице послышался шум подъехавшего автомобиля. Внизу захлопали двери, в здании поднялась суматоха. Борис выглянул в окно, но увидел у входа только запыленный черный автомобиль.

Тем временем по коридору прогрохотали шаги нескольких людей. Дверь распахнулась, и в комнату широкими шагами, обметая ноги полами развевающейся кавалерийской шинели, ворвался генерал Слащов.

Борис видел его второй раз, но теперь оказался гораздо ближе и лучше смог рассмотреть знаменитого защитника Крыма. Его поразило лицо генерала, это неестественно-белая длинная алебастровая маска с припухшим ярко-красным ртом, ртом вампира, ожившего мертвеца. Мутные серо-зеленые глаза смотрели на окружающих с бесконечной злой горечью.

«Ведь он молод, – подумал Борис, – ему только тридцать пять лет. Что же сделало его таким? Ведь это не лицо живого человека, это лицо выгоревшего изнутри ходячего трупа. Что так выжгло его? Непомерное честолюбие, наполеоновские амбиции, соединившиеся с подозрительностью и манией преследования, бессонные ночи или просто кокаин?»

Рядом с генералом стоял тот же красивый молодой ординарец, которого Борис заметил еще на вокзале в Симферополе. Лицо ординарца при всей его нежной красоте было прихвачено морозом порочной жестокости и бледно, как у Слащова.

Слащов оглядел находящихся в комнате и, выделив Горецкого как главного, заговорил голосом достаточно тихим, но звенящим от плохо сдерживаемой злобы:

– Что же, господа контрразведчики, у вас нет других дел, как только пытаться скомпрометировать единственного генерала, который еще думает о том, чтобы удержать фронт, а не исключительно о собственном обогащении или об интригах? Вам мало всех прежних доносов, теперь вы хотите объявить меня мародером?

– Позвольте, ваше превосходительство, я не знаю, о чем выговорите! – попробовал остановить генерала Горецкий.

– Ах, вы не знаете, – голос Слащова повысился, наполнил собою комнату, запросился наружу, – вы не знаете! Да все вы заодно, все вы одним миром мазаны!

* * *

– Подожди, Яков, – вмешался молодой ординарец неожиданно высоким певучим голосом, – может быть, полковник и вправду ни при чем?

– Оставь, Лида! – отмахнулся Слащов. – Все они одна шайка!