Содержанка - читать онлайн книгу. Автор: Кейт Фернивалл cтр.№ 67

— Нам всем повезло выжить. И все мы хотим оказаться на свободе.

Елкин пригнулся так, что его лицо со шрамом оказалось в нескольких сантиметрах от лица Йенса, и яростно зашипел:

— В таком случае не мешайте нам своими чертовыми задержками. — Он развернулся и зашагал обратно к ангару. Его фигура быстро скрылась из виду в тумане.

Йене не пошевелился. Его недокуренная сигарета упала на влажную траву. Отгоняя нахлынувшую черную волну печали, он глубоко вздохнул. Йене Фриис постоянно пребывал в подавленном состоянии и давно привык к этому. Оно приходило к нему и верным псом преследовало до тех пор, пока датчанин не привык к его вонючему гнилостному дыханию, как к своему. Но теперь у Йенса было оружие против него: осознание того, что его дочь жива.

Инженер закрыл глаза и вызвал ее образ. Сказочное танцующее существо. Он попытался представить ее нынешней, семнадцатилетней девушкой, с волосами цвета огня и чистыми янтарными глазами, которые смотрят прямо на тебя. Лицо, скрывающее тайные мысли за легкой, чуть насмешливой улыбкой. Но у него не вышло. Эта семнадцатилетняя исчезла в тумане, также как фигура Елкина, и ее место заняла смеющаяся девочка, которая мотала головой, вбегая в комнату, или сосредоточенно хмурила чистый лоб, когда помогала отцу вбивать гвозди в какую-нибудь планку или чертить прямой угол. Ему представилось личико в форме сердца, горящие глаза и счастливая улыбка, которая расцветала, когда он гладил ее маленький подбородок и говорил: «Молодец, малышка».

— Я рада, что у тебя есть повод улыбаться.

Йене открыл глаза и увидел стоящую перед ним Ольгу. Ему нравилась ее робкая неуверенность, от которой у него просыпалось нестерпимое желание крепко сжать ее ладонь в своей руке и увести отсюда на свободу. Если бы только не увенчанная витками колючей проволоки десятиметровая стена, окружавшая полигон и ангары, и не вооруженные охранники, обходившие периметр день и ночь.

Поэтому он всего лишь произнес тихим голосом, который, кроме нее, никто не мог услышать:

'—Меня ищут.

— Кто?

— Моя дочь.

Глаза Ольги удивленно распахнулись. Эти мягкие небесные глаза, которые так точно угадывали его настроение.

— Я даже не знала, что у тебя есть дочь.

В ее голосе послышалась какая-то непривычная нотка, что-то похожее на сожаление, но он был слишком увлечен представившимися ему образами, чтобы заметить это.

— Я думал, что она погибла, — сказал он.

— А что случилось?

В эту секунду он явственно различил выстрел и быстро повернулся, еще не успев понять, что звук прогремел лишь у него в голове.

— Мы ехали в поезде. — Он вспомнил вагон для перевозки скота. Лютый холод, который превращал кровь в лед, режущий вены изнутри. Снова увидел синеющие на морозе губы жены и дочери, их кожу, сделавшуюся белее снега, покрывавшего бескрайние сибирские просторы. — Большевики были везде, — промолвил он. — Они останавливали всех белых, бежавших из страны. Выводили их из вагонов и…

Он скривился и закурил еще одну сигарету, чтобы не чувствовать появившийся во рту вкус смерти.

— Расстреливали? — спросила Ольга.

Он кивнул.

— Мне повезло. Из-за того, что я датчанин, меня не расстреляли, а отправили в трудовой лагерь. — Он сделал глубокую затяжку. — Повезло, — горько повторил он. — Смотря какой смысл вкладывать в это слово, верно?

— А твои жена и дочь? Что с ними случилось?

— Я считал, что их убили.

— А теперь услышал, что дочь жива?

— Да. — Он неожиданно широко улыбнулся, удивив и Ольгу, и самого себя. — Ее зовут Лида.

Алексей проснулся поздно. Ноги его болели, кожа чесалась. Женщина с язвами на лице и шваброй в руке ткнула ему в бок щеткой.

— Вставай, козел. Пошел отсюда.

Алексей кое-как скатился с кровати. Он был полностью одет и сам чувствовал, какой от него исходит неприятный запах. В общей спальне уже никого не было. Здесь царило такое правило: в помещении никого не должно быть, пока на улице светло. Зимой, к счастью, это было не такое уж продолжительное время. Когда Серов направился вниз в единственный на все общежитие туалет, порыв холодного воздуха дал понять, что открылась входная дверь. Раздавшийся из-за спины голос привлек его внимание:

— Товарищ!

Он повернулся. У входа стояли трое мужчин в длинных пальто и меховых шапках и пялились на него. Сонный вахтер поглядывал на них с неодобрением, но молчал. Сердце Алексея беспокойно екнуло. Он сложил на груди руки, принимая безразличный вид, но губы его напряженно сжались.

— Да? — откликнулся он.

— Не могли бы вы пройти с нами?

Мозг Алексея лихорадочно заработал. Оперативники ОГПУ. Больше некому. Политическое управление. Они приходят за тобой, когда ты меньше всего этого ждешь, и выбирают время, когда вокруг поменьше людей, чтобы не было лишних свидетелей. Каким-то образом они выследили его, и теперь эти ублюдки пришли его арестовать. Но почему? Из-за его происхождения? Только лишь из-за того, что родился в аристократической семье? Или у них еще что-то есть на него? Мгновенно мелькнула мысль об Антонине. Могла она предать его? В горле вдруг почувствовалась горечь, ведь ему казалось, что может доверять ей. Как, черт возьми, он собирался помогать отцу, если даже себе самому помочь не может? Он заставил плечи расслабиться и изобразил улыбку.

— Простите, товарищи, но чего ради мне сейчас куда-то идти с вами? — беззаботно произнес он. — Сегодня я занят. Может, как-нибудь в другой раз.

Не поворачиваясь к ним спиной, он сделал шаг в сторону. К его удивлению, они не набросились на него, как голодные волки, которым не терпится ощутить вкус крови, а с озадаченным видом продолжали топтаться на пороге. Еще четыре шага вдоль кафельных стен, и вот он уже у двери в туалет.

— Э-э-э, конечно, — вежливо подал голос высокий мужчина, стоявший впереди. — А когда вам было бы удобно?

Алексей остановился, его рука уже лежала на дверной ручке. Удобно? С каких это пор ОГПУ стало беспокоиться об удобстве? Он опустил руку, вернулся и внимательно осмотрел всю троицу. Они были примерно одного с ним возраста, лет по двадцать пять. Один — низкий и плотный, двое других — высокие и худые, с одинаковыми усами. У всех троих неприятные цепкие взгляды.

— Вы кто? — напрямик спросил Серов.

— Да мы встречались вчера ночью, — ответил один из высоких.

— Вчера ночью?

— Да. Ты что, не помнишь меня?

И тут Алексей все понял и обругал себя за собственное тупоумие. Усы! Ну конечно же! У них были такие же усы, как у того человека, которого они называли паханом! С кончиками, опущенными вниз у уголков рта.

— Помню, конечно. Как он сегодня?