Колдун и Сыскарь - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Евтушенко cтр.№ 8

— На том и стоим, — подмигнул Сыскарь. — В нашем деле без бойкости, юркости и ловкости — никуда. Ну и головой надо уметь соображать, не без этого.

— И даже наоборот, — подал реплику Иван. — Сначала соображать головой, а уж потом проявлять бойкость, юркость и ловкость. В связи с этим у меня вопрос. Точно никто из местных не мог это сделать? Может, ты обидел кого ненароком, а потом забыл? А он не забыл. Подумай как следует.

— Сто раз уже думал, — сказал хозяин фермы. — Всех перебрал. Бесполезно. Нет таких, никого не могу подозревать. Или тогда уже сразу всех, — он вздохнул с снова закурил. — Вот задачка, а?

— Нормальная задачка, — заверил его Сыскарь. — Не труднее многих. Но Иван прав. Прежде чем устраивать засады, необходимо выяснить всё, что только возможно. И методом исключения… Скажи, а новые люди в деревне появлялись за последние несколько месяцев? Не считая Светланы, понятно.

— Есть у нас один новый человек, — кивнул Александр. — Григорием зовут. Наш… как бы это сказать… местный колдун, что ли. Да вы его видели. Он мимо нас проходил, когда сюда ехали.

— Желтоглазый, бородатый, в разноцветном плаще и с чудным посохом? — быстро уточнил Сыскарь.

— Он самый.

— А почему колдун? — удивился Иван.

— Потому что он и есть колдун, — пожал широкими плечами Александр. — Наш деревенский колдун.

— Настоящий? И что он делает?

— Что делают колдуны? Колдуют. У меня однажды четыре коровы пропали на летнем выпасе: пастух мало того, что собаку не взял, заболела она, так ещё и уснул, зараза, они и отбились от стада, заблудились, ушли аж к дальним болотам. Хрен бы я их нашел, если б не Григорий. Да и не только это. Зубную или там головную боль заговаривает на раз, лучше всяких таблеток. Ни одна бабка у нас да и во всей округе так не умеет. Вообще, лечит. И людей, и животных.

— Что, от всех болезней? — прищурился Сыскарь.

— От всех — не от всех, но с тех пор, как он у нас появился, в поликлинику райцентровскую народ, считай, и ездить перестал. Похмелье — и то снимает!

— Да ты что! — не поверил Сыскарь. — Не может быть.

— Правду говорю. Сам не сильно верил, пока однажды не попробовал. Бабы наши на него чуть не молятся. И то. Раньше как было? Похмелился мужик наутро после хорошей гулянки раз-второй и готово дело — назавтра ещё хуже, а там и запой. А теперь жена его сразу к Григорию тащит. Тот пошепчет что-то, голову бедолаге помассирует, даст настоя выпить травяного. И всё. Никакого похмелья, как новенький человек. Да что там похмелье! Алкоголиков лечит! Правда, тех только, кто сам хочет избавиться. У нас до его прихода человек пятнадцать-двадцать пили запоем, ничего им не помогало. Включая женщин. И кодировались уже, и по-всякому. А он вылечил. Сейчас в деревне всего-то четыре алкаша остались. Но эти сами не хотят к Григорию идти. Водка им дороже жизни.

— Чудеса, — констатировал Сыскарь. — И дорого берёт этот… народный целитель за свои услуги?

— С кого как. И почти никогда деньгами. Продуктами берёт, работой по хозяйству, бабы ему обеды варят, мужики из города привозят что попросит. Так и живёт. Говорит, что деньги ему практически не нужны. Зачем, говорит, деньги, когда вокруг столько добрых людей? Его у нас любят, он никому не отказывает и часто помогает абсолютно бесплатно. Особенно советом. Когда что сажать, в какой день лучше свадьбу играть или там детей крестить, рыбу ловить, грибы собирать, в райцентр ехать или ещё куда. И, главное, никогда не ошибается. Как скажет, так и будет. Одно слово — колдун.

— Надо же, — покачал головой Иван. — Я думал, всех колдунов или там шаманов всяких ещё при советской власти извели. Да и вообще — сказки это. Для тех, кому ещё в школе учиться было лень, а уж потом — тем более.

— Что у вас в городе сказка, то у нас в деревне иногда самая обыденная вещь, — хмыкнул фермер. — Ты вот про снежного человека, например, слышал? Тоже небось сказкой считаешь. А у нас его многие встречали. — Он обвёл притихших детективов серьёзным взглядом и добавил: — Особенно те, кто после бестормозной пьянки не к Григорию идут, а похмеляются три дня. Палёной водкой.

И захохотал.

Отсмеявшись, он, тем не менее, уверил враз помрачневших друзей, что всё, сказанное им в отношении Григория, — чистая правда. И это ещё не всё. По словам Александра, выходило, что колдун Григорий способен даже вызывать дождь или, наоборот, при необходимости разогнать тучи. Прошлым летом, когда не то что район или область — полстраны от засухи страдало, Кержачи горя не знали, — всё на огородах и в садах вызрело в срок и в полном объёме. А почему? Григорий постарался. Аж похудел, глаза ввалились, но дождь в Кержачах шёл, когда надо и сколько надо. Кроме этого, умеет деревенский колдун с животными разговаривать и птицами. И даже, кажется, с деревьями. Тут, правда, Александр точными сведениями не обладает, но по деревне ходят рассказы, что слушается Григория всякая божья неразумная тварь беспрекословно. Вот был зимой случай…

— Погоди, — остановил фермера Сыскарь. — Детали потом. Скажи лучше, почему ты к нему не обратился с этой своей проблемой, если он такой сильномогучий?

— А я боюсь, — просто ответил фермер, помедлив.

— Чего?

— Сам точно не знаю. Может быть, как раз того, что он такой сильномогучий. Мне вообще кажется, — он огляделся по сторонам и понизил голос, — что к таким людям, как Григорий, надо как можно реже обращаться. Только в самых-самых крайних случаях, когда уже совсем припрёт. Потому что не от бога его сила, как я думаю. Ох, не от бога. А если не от бога, то от кого? Вот то-то и оно.

— Так ты верующий, Саша? — почти ласково осведомился Андрей.

— Крещён, — сказал тот. — И в церкви бываю. Редко, правда. Надо бы чаще.

— Я думаю, эту тему нам лучше не трогать, — сказал Иван. — Там, где начинается всякая мистика с религией, сыщикам делать нечего. Мне, если честно, по барабану, откуда у этого Григория его способности — от бога или от дьявола. Мне другое интересно. Сам он не мог телят этих зарезать и обескровить?

— Браво, напарник! — похлопал в ладоши Сыскарь. — Прямо с языка у меня снял. Уж больно подходит наш колдун на эту роль. Кровь невинного теляти, полнолуние… Опять же, до его появления в деревне такого не случалось. А, Саша? Или случалось? И когда вообще этот Григорий в деревне появился?

— И откуда, — добавил Иван.

Александр задумался, попыхивая сигареткой. Друзья ждали. Вокруг разливался покой, невозможный в городе. Со своими деревенскими звуками, цветами и запахами. Жужжание майской пчелы на цветке, далёкое мычание коровы, синяя тень от облака на зелёной траве, нагретые солнцем брёвна…

— Нет, — уверенно сказал Александр, и деревенский покой мгновенно ушёл на второй план, став мало что значащим фоном. — Не мог он. Его и в деревне-то не было в эти дни, я вспомнил. Уезжал он куда-то по своим делам. А появился Григорий у нас… — Он пошевелил губами, подсчитывая. — В августе два года будет как. Купил заброшенный дом, привёл его в порядок, стал жить. Постепенно со всеми познакомился, его приняли. К чужакам-то мы не особо расположены, но Григорий… Свой он, деревенский, это сразу видно. Да, необычный человек, таких теперь и не осталось почти. И непростой. Есть у него, чую, какая-то тайна в прошлом, о которой он молчит. Ну да это его дело. Однако у властей к нему никаких претензий за это время не возникло, а у нас тем более. Какие могут быть претензии к тому, кто тебе всегда помочь готов?