Воины Нав - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Дубовский cтр.№ 63

Мрачные тучи затягивали небо, крупные холодные капли дождя больно стегали по лицу. Подняв вверх глаза, она терпеливо ждала его. Где-то там, в глубине души, Беспута понимала, что именно сегодня настал час для встречи. Яркая кривая молния, сверкнув, осветила небеса, раскатистый гром оглушил ее своей мощью, заставляя закрыть ладонями уши. Огромные черные тучи будто нависли над землей, заставляя испуганно пригибать голову. Молния вновь сверкнула и ударила в старый дуб, столетиями стоящий на окраине деревни. Ослепительная вспышка заставила девушку испуганно упасть на колени. Дуб вмиг охватил яркий огонь, и из этого пламени вышел он, Стоян. Широко раскинув черные крылья, будто пытаясь обнять целый мир, он улыбнулся ей.

— Иди ко мне, девочка, не бойся.

Она бросилась к нему, обнимая за шею и целуя его красивое бородатое лицо. Пусть это всего лишь сон, пусть это не наяву, но он пришел к ней! Крылья сомкнулись за ее спиной, укрывая девушку от холодного дождя. Беспута расплакалась, прижимаясь к его могучей груди.

— Ты пришел за мной? Ты, правда, пришел за мной?

Он погладил ее по голове, тихо прошептав:

— Да, девочка. Пришел час узнать тебе свое предназначение. Теперь ты не будешь одинокой, у тебя буду я, будут сестры и братья, которые с нетерпеньем ждут тебя.

Беспута, продолжая счастливо плакать, спросила его:

— Кто ты? Почему у тебя крылья? Ты умеешь летать?

Стоян взял в ладони ее лицо и, заглядывая в глаза, прошептал:

— Я демон. Но ты ведь не боишься меня?

Девушка молча покачала головой, еще сильнее прижимаясь к нему.

— А крылья? Крылья мне помогают подниматься ввысь после падений.

— Ты часто падал?

Стоян усмехнулся, удивляясь, как быстро эта девочка зрит саму суть вещей.

— Нет, милая, нечасто. Мои крылья сильны, меня нелегко бросить оземь.

Беспута отстранилась от него, заглядывая в глаза.

— А кто я? Кто мои братья и сестры, о которых я не знаю?

Лицо Стояна стало очень серьезным, он понял, что истина может ее испугать.

— Ты колдунья. В наших с тобой жилах течет одна кровь, кровь Богини Мораны и Великого Чернобога.

Девушка нахмурилась, осмысливая сказанные им слова.

— Это плохо. Быть колдуньей или ведьмой — плохо, так мама говорила.

Стоян, улыбнувшись, покачал головой, взглянув на грозовое небо и вздымая к нему руки.

— А дождь — это плохо? А холодный снег, укрывающий в зиму землю-матушку, — плохо? Мы лишь несем людям новое слово, слово Чернобога. У истины много граней, нет в ней белого, нет черного. Оба брата, Белобог и Чернобог, родились в одночасье. Обоих их создал Творец, ибо нет Света без Тьмы, нет Яви без Нави, мужчины без женщины. Все едино в этом Мире, всех нас создал Творец по своему подобию. Но у каждого из нас свое предназначение в этом Мире, и нам должно ему следовать. Понимаешь меня?

Беспута кивнула, улыбнувшись и вновь прижимаясь к нему.

— Забери меня отсюда, Стоян, тоскливо мне здесь, одиноко.

— Всему свое время, девочка. Прежде чем уйти со мной, тебе нужно многому научиться. Завтра, как сядет солнце, я приду, и мы начнем твое обучение.

Беспута проснулась, продолжая лежать, не открывая глаз. Каждую ночь ей снился ведьмак, каждую ночь эта первая и единственная любовь терзала ее воспоминаниями. Как верила она ему в те дни, как старалась в познании колдовского искусства. Казалось, перед ней открылся новый смысл жизни — той жизни, ради которой она рождена. Той жизни, в которой был он — Стоян. А потом пришло время посвящения, и он привел ее на шабаш. Она дрожала от страха, словно лист на ветру, в ожидании обряда. Все происходило словно во сне, теплый камень алтаря, безумные крики собравшихся ведьм, дурман колдовского напитка. Слезы потекли по ее щекам, когда воспоминания нахлынули бурной волной. А потом он был с ней, был первый и единственный раз, который она не в силах позабыть все эти долгие годы. А после обряда к нему подошла Верея и, обнимая, увела за собой ее любовь. В тот момент Беспута и возненавидела всех мужчин этого Мира. Возненавидела и поклялась мстить за свое унижение. Ведьмак так и не узнал о ее безграничном чувстве, хотя глаза его говорили, будто ему известно все, что деется в этом мире.

А потом она узнала о наказании, постигшем Верею. Сердце ее рвалось из груди, она смеялась над горем ведьмы, надеясь вернуть свою любовь. Казалось, Стоян даже не расстроился от этой потери, даже взгляд его стал добрей и все чаще останавливался на Беспуте. Она обманывала себя, прошло лишь три месяца, и на шабаш явилась новая Просящая Силы — Ледея. Это имя ей дала Морана, и действительно, от взгляда в ее глаза кровь стыла в жилах. Беспута окончательно утратила надежду, видя, как смотрят они друг на друга. Эти чувства были настоящими и взаимными, и это ее убивало вернее булатного меча.

Девушка присела на лавку, вытирая рукавами заплаканное лицо. Ничего, Стоян, когда-нибудь ты поймешь, сколь глубока моя любовь к тебе. Поймешь и полюбишь меня, забыв свои временные увлечения. А пока за твою черствость пусть расплачиваются иные мужи этого мира. Колдунья обернулась, встретившись взглядом с проснувшимся воеводой.

— Выспалась? — Любомир стоял в дверях горницы, сонно потягиваясь.

— Спасибо, Любомир, спасибо за то, что приютил. Хорошо спалось, будто в доме родном. А ты как спал?

Воевода растерянно пожал плечами, задумчиво поднимая взгляд к потолку:

— Кошка снилась. Ласковая такая! Все у ног моих терлась.

Беспута кивнула, улыбнувшись уголками губ.

— Это хорошо. Плохо, коли гады снятся, тогда жди беды.

Любомир кивнул, соглашаясь, перекинул через плечо рушник и пошел во двор умываться. Колдунья задумчиво проводила его взглядом, встала с лавки и пошла в горницу за рубахой. Она беспокоилась, времени осталось очень мало, а наказ, полученный от Стояна, все еще не был исполнен. Выйдя во двор, она с улыбкой подошла к плескающемуся у бочки воеводе. Заветный оберег, снятый при купании, тоскливо лежал подле него на лавке.

— Рубаху тебе принесла, застудишься еще.

Любомир, пригладив мокрую шевелюру и растирая рушником разгоряченное тело, благодарно принял рубаху из ее рук.

— Спасибо, Неждана, хороша утренняя водица, бодрит!

Он стал неторопливо натягивать рубаху через голову. Колдунья тут же метнулась к оберегу и с ненавистью пнула его ногой, сбрасывая наземь. Наконец, натянув на себя рубаху, Любомир огляделся, будто что-то разыскивая. Беспута, задыхаясь от волнения, бросила самый сильный призыв, на который была способна:

— Иди ко мне, мой милый, иди же, мой верный раб. Теперь у тебя есть хозяйка, которой ты предан душой и телом. Иди ко мне, мой верный пес.