Фиалка - читать онлайн книгу. Автор: Джейн Фэйзер cтр.№ 44

Седрик Пенхэллан фыркнул.

— Потрясающее уродство! А общество сияет и расплывается в улыбках, и рассыпается в поздравлениях этому идиоту, хваля его вкус и фантазию, а парламент одобряет законопроекты.

— Совершенно верно, — согласился премьер-министр, сидевший так прямо, будто аршин проглотил, и имевший такой вид, будто решил наконец взять бразды правления в свои руки. — В этом-то и состоит суть вопроса, джентльмены. У нас на шее Веллингтон, с каждым почтовым судном присылающий просьбы о деньгах, адмиралтейство, желающее новых кораблей, а королевский двор день ото дня становится все более алчным. Мы не можем одновременно разбивать Наполеона и потрафлять странным причудам Принни, не говоря уж о требованиях его братьев по гражданскому ведомству.

Седрик Пенхэллан взял яблоко из серебряной, украшенной гравировкой вазы и начал тщательно очищать кожицу крошечным десертным ножом. Кожура снималась одной непрерывной, совершенной по форме спиралью. Беседа за обедом у премьер-министра, пригласившего на него своих немногих близких друзей, приняла знакомый оборот: говорили о том, как совместить расходы, необходимые стране для ведения войны, с финансовыми требованиями праздного регента-автократа, не понимавшего, почему его желания не могут мгновенно удовлетворяться рабски послушным парламентом.

— Стюарты дорого заплатили за науку, — сказал Пенхэллан с циничной усмешкой. — Может быть, нам следует и Ганноверскому дому дать попробовать лекарство Стюартов, пусть узнают, каково оно на вкус.

Наступила минута изумленного молчания — потом смущенный смех рябью прошел вдоль стола.

Люди, имевшие обыкновение обедать с лордом Пенхэлланом, всегда готовы были ожидать от него сардонической резкости оценок и готовности предложить самые крайние средства для решения проблем. Но даже для его близких друзей было чересчур выслушивать рекомендации Пенхэллана устроить революцию и организовать цареубийство, пусть это и было сказано в шутку.

— У вас опасное чувство юмора, Седрик, — заметил премьер-министр, чувствуя, что должен слегка пожурить друга.

— Да разве я шутил? — возразил лорд Пенхэллан, поднимая брови, а в глазах его заблестели насмешливые искорки. — Как долго еще английское правительство будет потворствовать вульгарной расточительности немецкого хама?

Он отодвинул свой стул.

— Вы должны меня извинить, джентльмены, и вы, милорд. — Он кивнул премьер-министру. — Великолепный обед. Я рассчитываю увидеть вас в Гровнор Сквер в следующий четверг. Наклевывается партия бургундского, хотелось бы, чтобы вы его оценили.

Попрощавшись, Седрик Пенхэллан оставил своих сотрапезников и вышел в холодный мартовский вечер. Он был утомлен и рассержен, но зато и им дал почувствовать свое раздражение и надеялся, что посеял в коридорах власти семена, которые смогут принести плоды. Должен же кто-нибудь положить конец расточительности королевского семейства, и он считал, что момент этот наступил. Пришло время напомнить королю и его семье, что они всего-навсего глупые смертные, которых может обуздать парламент.

Он улыбнулся про себя и бодро зашагал по улицам. Для такого крупного мужчины походка у него была на удивление легкой. Ему нравилось шокировать их небрежными намеками на казнь Карла Первого [15] . Конечно, он никогда не стал бы серьезно ратовать за такие меры, и они это знали… Или по крайней мере думали, что знают.

Он наращивал свое политическое влияние большей частью за кулисами действа, больше шепотом и намеками, чем прямыми заявлениями. В Палате лордов его редко можно было видеть поднявшимся с места и произносящим речь, но лорд Пенхэллан обладал огромным влиянием, и власть его простиралась далеко. Его улыбка стала еще шире, и он поднялся по ступенькам к парадному входу в свой дом.

Дверь перед ним распахнулась еще до того, как он взял в руки дверной молоток, и дворецкий приветствовал его поклоном:

— Добрый вечер, милорд. Полагаю, вы приятно провели время.

Седрик не ответил. Он хмуро застыл в колеблющемся свете свечи. Из библиотеки доносился пронзительный визг, перемежающийся взрывом пьяного мужского смеха.

— Мои племянники сегодня развлекаются дома, — кисло заметил он.

Теперь наступила очередь дворецкого промолчать. Седрик подошел к двери библиотеки и резко распахнул ее. При виде безобразной сцены, представшей перед ним, губы его искривились. Три женщины, на которых не было ничего, если не считать румян на щеках, исполняли на столе какой-то непристойный танец, а пятеро мужчин развалились на диванах и стульях со стаканами в руках.

— О, опекун! Не ожидали, что вы вернетесь так скоро. — Один из зрителей поднялся, с трудом удерживаясь на ногах, в его пьяном бормотании слышался страх.

— Конечно, нет, — не скрывая отвращения, подтвердил его дядя. — Я ведь уже говорил тебе, чтоб ты не превращал мой дом в бордель. Убери отсюда этих шлюх и развлекайся с ними в свинарнике, где им и тебе самое место.

Он посторонился, с презрением наблюдая, как мужчины с трудом поднимались на ноги, бормоча извинения, а дамы, спрыгнув со стола, начали торопливо натягивать платья и нижние юбки. Глаза их остекленели от выпитого, но все же в них можно было разглядеть хищный голодный огонь. Одна из девиц приблизилась к Дэвиду Пенхэллану с заискивающей улыбкой.

— Каждой по гинее, сэр, — напомнила она. — Вы обещали.

Племянник Седрика ударил ее по щеке тыльной стороной ладони.

— Думаешь, я такой дурак, чтобы заплатить гинею пьяному тощему мешку с костями? — спросил он яростно. — Убирайтесь отсюда, вы все! — Он снова поднял руку, и женщина съежилась, прикрывая пятно, оставленное пощечиной.

— Дэвид, давай дадим им что-нибудь за танец, — подал голос брат-близнец Дэвида, сопровождая свои слова хихиканьем, которое звучало скорее угрожающе, чем весело.

Чарльз запустил руку в карман и бросил женщинам пригоршню пенсов. Да так, что монетка угодила в глаз одной из женщин, и та с криком боли рухнула на спину, но кое-как поднялась и присоединилась к остальным, которые ползали по полу, собирая монеты. Прочие гуляки с хохотом подключились к новой забаве, и теперь монеты сыпались градом. Но жертвы обстрела не могли себе позволить убежать.

С возгласом отвращения Седрик повернулся на каблуках и вышел из комнаты. Он презирал племянников, и его не интересовали их инфантильные и жестокие развлечения. Те, кто служил мишенью для их извращенных забав, ничего не значили для лорда Пенхэллана — он просто не хотел видеть их в своем доме.

Седрик начал подниматься по лестнице, но на секунду задержался, чтобы бросить взгляд на портрет молодой леди, висевший над лестничной площадкой. Она смотрела на него сверху вниз все с той же вызывающей и лукавой улыбкой, которую он помнил, несмотря на то, что она была почти скрыта туманом двадцати прошедших лет. Головку ее венчали светлые, золотистые волосы, а на лице выделялись огромные фиалковые глаза. Его сестра… Единственное существо, удостоенное его привязанности. Единственная, кто осмелился бросить ему вызов, насмехаться над его честолюбием, таить угрозу его положению и власти.