— Мальчики, у вас все в порядке? — позвала Дениз, и Клай,
пусть и потрясенный словами Рея, уловил смех в ее голосе.
— Рей, я не знаю, что ты…
— Не знаешь, и пусть так и остается. Просто слушай. Того,
что хочет этот хрен моржовый в красном «кенгуру», не произойдет, если ты этого
не допустишь. И это все, что тебе нужно знать.
Рей сунул руку в карман кожаных штанов, достал сотовый
телефон и полоску бумаги. Мобильник покрывал слой грязи, то есть пользовались
им не в чистоте кабинетов, а в полевых условиях.
— Положи в карман. Когда придет время, набери записанный
номер. Когда оно придет, ты поймешь. Я надеюсь, что поймешь.
Клай взял мобильник. Он мог или взять, или выронить его.
Полоска бумаги проскользнула между пальцами.
— Возьми ее! — яростно прошептал Рей.
Клай наклонился и поднял полоску бумаги. Увидел десять
записанных на нем цифр. Три первые составляли код штата Мэн.
— Рей, они же читают мысли! Если это будет у меня…
Рот Рея искривился в какой-то жуткой усмешке.
— Да! — прошептал он. — Они залезут в твою голову и выяснят,
что ты думаешь о гребаном сотовом телефоне! О чем еще все думают после первого
октября? Те из нас, кто еще способен думать, а?
Клай смотрел на грязный, видавший виды мобильник. С двумя
наклеенными полосками липкой ленты. На верхней прочитал: «МИСТЕР ФОГЕРТИ». На
нижней: «СОБСТВЕННОСТЬ ГЕРЛИВИЛЛСКОЙ КАМЕНОЛОМНИ. НЕ ВЫНОСИТЬ».
— Положи его в свой гребаный карман!
Не приказной тон заставил его повиноваться, а лихорадочный
блеск глаз. Клай начал засовывать мобильник и полоску бумаги в карман. Он был в
джинсах с куда более узкими карманами, чем на кожаных штанах Рея. И смотрел
вниз, думая, что надо бы растянуть карман пошире, когда Рей наклонился к нему,
протянул руку, выхватил из кобуры револьвер сорок пятого калибра. Когда Клай
поднял глаза, Рей уже сунул ствол под подбородок.
— Ты окажешь своему малышу услугу, Клай. Поверь мне. Никакая
это не жизнь.
— Рей, нет!
Рей нажал па спусковой крючок. Пуля с полым наконечником,
выпущенная из кольта сорок пятого калибра, снесла ему полголовы. Вороны во
множестве поднялись с деревьев. Клай и не подозревал, что их так много. Теперь
же они огласили осеннее небо своими криками.
И тут же он заглушил их крики своим.
4
Они едва начали рыть ему могилу в темной, мягкой земле под
соснами, как мобилоиды залезли им в головы. Клай впервые испытал на себе их
воздействие. Как и говорил Том, его словно толкала в спину сильная рука. Только
рука и спина находились в голове. Никаких слов он не слышал. Его просто
толкали.
— Дайте нам закончить! — закричал он, и тут же сам себе и
ответил, более высоким голосом, который сразу узнал: — Нет. Идите. Сейчас.
— Пять минут! — настаивал он.
На этот раз голос стада использовал Дениз.
— Идите. Сейчас.
Том столкнул тело Рея (остатки головы завернули в чехол,
снятый с одного из сидений) в едва намеченную могилу. Бросил на него несколько
пригоршней земли. Прижал руки к вискам, морщась от боли.
— Хорошо, хорошо, — и сразу же получил ответ: — Идите.
Сейчас.
По тропе они вернулись на площадку для отдыха, Джордан
возглавлял колонну. Очень бледный, но, по мнению Клая, не такой бледный, каким
был Рей в последнюю минуту своей жизни. Далеко не такой. «Никакая это не
жизнь», — вот что он сказал перед смертью.
На другой стороне шоссе, словно на параде, вытянувшись в
шеренгу от горизонта до горизонта, на отрезке дороги не меньше полумили, может,
и больше, стояли мобилоиды. Как минимум четыреста, но Порватого среди них Клай
не видел. Решил, что Порватый ушел, чтобы подготовить их встречу, ибо в доме
его много обителей
[139]
.
С телефонной линией в каждом, — подумал Клай.
Когда они направлялись к автобусу, трое мобилоидов
вывалились из шеренги. Двое тут же принялись драться и рвать друг на друге
одежду, а их рычание вполне могло быть словами (Клай вроде бы услышал «сучье
вымя», но мог и ошибиться). Третий просто зашагал прочь, направившись вдоль
белой полосы к Ньюфилду.
— И это правильно, выходи из строя, солдат! — истерично
завопила Дениз. — Все выходите!
Но они не вышли. И прежде чем дезертир дошел до поворота, за
которым шоссе 160 исчезало из виду на юге, пожилой, но крепко сложенный
мобилоид просто протянул руки, схватил «пешехода» за голову и резко повернул.
«Пешеход» тут же свалился на асфальт.
— Ключи у Рея. — Голос Дэна переполняла усталость. Большая
часть конского хвоста вылезла из-под закрутки, волосы рассыпались по плечам. —
Кто-то должен вернуться и…
— Я их взял, — ответил Клай. — И я сяду за руль. — Он открыл
боковую дверь маленького автобуса, чувствуя, как в голове его толкают в спину.
Руки покрывали грязь и кровь. Он чувствовал вес мобильника в кармане, и в
голову пришла озорная мысль: может, Адам и Ева сорвали несколько яблок, прежде
чем уйти из рая. Чтоб было что пожевать на долгой дороге к семистам каналам
телевидения и рюкзакам-бомбам в лондонском метро. — Залезайте!
Том как-то странно глянул на него.
— Не обязательно так весело, Ван Гог.
— Почему нет? — Клай улыбнулся. Задался вопросом, может, его
улыбка выглядит такой же, как у Рея, страшной и жуткой. — По крайней мере мне
не придется долго слушать вашу болтовню. Все на борт! Следующая остановка —
Кашвак=нет-тел.
Но прежде чем они залезли в салон, им пришлось выбросить
оружие.
Они не получили ментальной команды, их контроль над телом не
перехватывала какая-то суперсила. Клаю не пришлось наблюдать, как его рука
тянется вниз и вынимает из кобуры револьвер сорок пятого калибра. Он думал, что
мобилоиды не способны на такое, во всяком случае, на тот момент. Они не могли
даже использовать их голоса, не получив на то разрешения. Что он почувствовал,
так это зуд в голове, ужасный, на пределе терпимости.
— Дева Мария! — тихо вскрикнула Дениз и, насколько могла,
далеко отбросила маленький пистолет двадцать второго калибра, который носила за
поясом. Он приземлился на асфальт. Дэн выбросил свой автоматический пистолет,
на всякий случай добавил к нему и охотничий нож. Нож, лезвием вперед, долетел чуть
ли не до противоположной стороны шоссе 160, но никто из стоящих там мобилоидов
и бровью не повел.