Стальная дуга - читать онлайн книгу. Автор: Александр Авраменко cтр.№ 13

Глаза майора уже просто слипались от усталости. Ещё бы — почти шесть часов за рычагами! Зато дал механику выспаться и отдохнуть. Теперь его очередь вести машину… Александр едва успел рвануть рычаги и затормозить машину — прямо на дороге стоял человек в папахе и кожаном пальто с поднятой рукой. Щёлкнул стопор люка, майор высунулся наружу.

— Кто такие?

— Отдельный танковый батальон тяжёлых танков шестого кавкорпуса. Приданный.

— Сам вижу, что тяжёлых. Генерал Рыбалко.

Рука сама подлетела к виску.

— Майор Столяров, товарищ генерал. Следую согласно приказа к месту дислокации корпуса.

— Понятно. Сколько машин было вначале?

— Под Сталинградом — пятнадцать, товарищ генерал.

— Ну, ты ещё богач, майор. Короче, слушай новый приказ — пойдёшь прямо на Харьков. Там твои черепахи больше толку принесут. А с Соколовым я договорюсь: дам ему батальон «семидесяток». Они полегче, да и пошустрей, чем твои сараи, майор…

…Впервые майор входил в освобождённый город парадным маршем. До этого — в тяжёлых жестоких боях, в огнях пожарищ, через трупы товарищей. А сейчас — строем, в колонне, по проспектам и улицам, на которых стояли со слезами на глазах немногие уцелевшие жители Харькова. Оккупационные власти гитлеровцев их практически не кормили. Не было централизованного подвоза продуктов, такого снабжения как в советские времена. Каждый выживал, как мог. Люди уходили в деревни, меняли нехитрые пожитки на еду, словно в гражданскую. Кое-кто и добытчиков вообще не возвращался — они погибали от случайной пули, выпущенной полицаями, засыпали, чтобы никогда не проснутся на дорогах, в лютую зиму. И напрасно их ждали дома, гадая, принесёт ли глава семейства что-нибудь съедобное… На центральной площади горел костёр. В его огне пылали ненавистные атрибуты фашистов: красные знамёна со свастикой, портреты отродья человеческого — Гитлера. Многочисленные вывески и таблички, украшенные острым готическим шрифтом, корчились в багряных языках. Казалось, что даже воздух становился чище после очистительного пламени… Да. Впервые на памяти Александра фашисты оставили город добровольно. Их командующий Пауль Хауссер, понимая, что охват города грозит войскам под его началом новым Сталинградом, решился нарушить прямой приказ Фюрера, гласивший «сражаться до последнего». Он знал, что рискует собственной головой, но всё-таки пошёл на отступление, спасая своих солдат. Да, эсэсовцы умели драться. Драться умело, храбро, жестоко. Но они умели и отступать, когда этого требовали интересы дела. Что толку было бы в том, что они полегли бы все, до последнего солдата? У Красной армии имелось гораздо большее колличество бойцов, техники, артиллерии, чем у врага. Харьков уже находился фактически в окружёнии. Большевистские орды попросту бы перемололи отборные части вермахта, пусть при этом они и сами бы умылись кровью, но элита Германии, её отборные части подверглись бы полному уничтожению, что нанесло непоправимый удар по престижу СС. И Хауссер совершил Поступок…

Остатки батальона майора Столярова расположились на отдых возле здания бывшей гостиницы. Несмотря на отсутствие большинства стёкол, в некоторых номерах, при известной смекалке можно было жить. А поскольку советский боец, как известно, неприхотлив, то можно сказать, что танкисты расположились со всеми удобствами. И даже с роскошью, поскольку спали на кроватях, что на войне являлось делом практически неслыханным. Непонятно почему им дали целых три дня отдыха, и «чумазые» наслаждались передышкой. Нет, конечно, днём все занимались техникой. Готовя её к предстоящим в будущем боям. Перебирали двигатели, насколько могли и хватало умения, приводили в порядок ходовую часть, готовили боеприпасы, узнавали обстановку на фронте и в городе. Столяров целыми вечерами просиживал за вручённой ему на неизвестном полустанке брошюрой о новом немецком танке, мучительно выстраивая тактику боя с таким противников. По всему выходило, что встреча с «тиграми» закончится для его ребят большой кровью… Майор гнал от себя эти мысли, но факты говорили ему одно и то же — против «T-VI» у «Черчилля» шансов практически нет. Если только из засады, в упор, с тыла, где броня потоньше…

В холле играл патефон. Звучала любимая в батальоне «Рио-Рита». Столяров сидел на венском стуле с гнутыми ножками и отхлёбывал огненно-горячий чай из жестяной кружки, наблюдая, как его танкисты кружатся в танце. Сам он танцевать не любил, но музыку ценил, и частенько мурлыкал себе под нос запомнившиеся мелодии. Его радиотелеграфистка Татьяна в этот раз танцевала в паре с командиром одной из уцелевших машин Петром Волковым. Вообще её отношение к майору вдруг резко изменилось. Девушка стала холодной в общении, прекратились так помогавшие ему разговоры. На вопросы стала отвечать чётко по уставному, словом, в экипаже появилось какое-то напряжение. Ребята ничего не знали, и на расспросы Александра только пожимали плечами. Вот и сейчас она самозабвенно кружилась в ритме танго. Рядом с ней топталось ещё несколько пар. Это заглянули на огонёк местные жительницы. Уже всю округу облетела весть о том, что рядом на постое танкисты, молодые крепкие парни. А поскольку с мужским полом в Харькове был известный дефицит, то девицы на выданье быстро протоптали в гостиницу дорожку, надеясь на известное женское счастье: а вдруг повезёт? Внезапно хлопнула дверь, и появился лейтенант с петлицами связиста. Окинув веселящихся взглядом, и уверенно высмотрев майора, направился к нему.

— Майор Столяров?

— Так точно.

— Вам пакет. Получите и распишитесь…

Александр пробежал приказ взглядом и решительно поднявшись, подошёл к шипящему музыкальному агрегату, затем снял иглу с толстой щеллачной пластинки. Раздался недовольный гул, но он рявкнул:

— Батальон! Тревога! Приготовиться к маршу. Выход из расположения через двадцать минут! Вещи — с собой. Уходим, орлы!..

И опять ночь. Крутящиеся в свете фар снежинки. Искры из выхлопных труб. Пробитые сугробы и вытаскивание застрявших машин… Утром Столяров уже докладывался командиру первой гвардейской бригады о прибытии. Полковник, командир части, был озабочен и зол. Он подвёл Александра к карте, разостланной на столе, и показал нанесённую на неё обстановку.

— Смекаешь, майор?

Тот окинул взглядом многочисленные синие и красные стрелки, охватившие Харьков со всех сторон и кивнул головой.

— Вот. А мне приказывают уже завтра овладеть Синельниково. А туда — только через Перещепино…

— Ясно, товарищ полковник.

— Ничего тебе неясно, майор! Мне обещали танковый полк поддержки! Там эсэсовцы стоят, твою мать!

Неожиданно вскипел командир.

— А прислали пять ленд-лизовских уродов! Всего! В общем так, комбат. Бери своих и вперёд. Перещепино взять и доложить. Теперь ясно?

— Так точно. Ясно.

— Идите…

Александр оставил танки в небольшом овраге, а сам в сопровождении пехотных командиров отправился в спешно отрытые окопы для рекогносцировки. [16] Стёкла бинокля внимательно следили за развалинами станции, в которых засели немцы. Майор слушал пояснения пехотинцев, а сам отмечал про себя ориентиры для поддерживающей будущую атаку артиллерии и прикидывал маршрут атаки… Всё поле перед городком было изрыто воронками, исполосовано многочисленными следами гусениц и бойцов. Лежали застывшие в последнем движении трупы людей. Наконец он решился…