Привкус магии - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Сергачева cтр.№ 128

Заботливо вычищенная и сложенная одежда обнаружилась на той же лавке, на которой я недавно лежал под слоем теплых одеял. Все, кроме штанов, которые остались на мне, и куртки, исчезнувшей бесследно.

Ну и бес с ней…

Наступив на коврик с вытканными «сумеречными птицами», я не без облегчения убедился, что крылатые твари распахнули крылья и жизнерадостно разомкнули клювы, прося крошек. Я бы и сам не отказался от каких-нибудь крошек. Чувствовал я себя бодрым, сильным и способным на героические подвиги, но чрезвычайно голодным.

В солнечной луже на столе греется румяный ржаной хлеб. В банке рядом солнце застыло и сахаристо искрится, превратившись в мед. В фарфоровой миске под стеклянным колпаком млеет желтое масло. А в глиняном горшке томится янтарного оттенка рассыпчатая каша…

Пшенная. Терпеть не могу.

Зевающий кот лениво, из-под полуприкрытых век, наблюдал, как я одеваюсь, проглатываю краюху хлеба со стола, наскоро намазанную маслом вперемешку с медом, ложкой жадно черпаю кашу, которую с детства не выношу, но от которой заставляю себя оторваться неимоверным усилием воли, и выхожу за дверь…

Прерывистая дробь далекого дятла накладывалась на равномерный стук, доносящийся из-за дома. Перекликались невидимые птицы. Поскрипывал ворот колодца, и звякала позеленевшая цепь, вытягивая ведро с водой. Оказавшись снаружи, ведро, покряхтывая, вперевалку отправилось к дому.

Я посторонился, пропуская его.

Несмотря на солнце, морозец кусал щеки и нос. Осень перестала притворяться теплой и уверенно превращалась в зиму. Ночью образовался иней, подернув сединой золото опавшей листвы и зелень упрямой травы, и от того все вокруг казалось ярким и избыточно контрастным. Сложенные из старых бревен стены дома пугающе темны. Красная кирпичная дорожка глянцево-яркая, как на открытке. В черной, вывороченной земле опустевшего палисадника деловито роются озябшие древесные гномы, подкапывая корни чертополоха. На макушке растения вздрагивают и сухо постукивают друг о друга кислотно-розовые ершистые бутоны.

Дом окружал немолодой лес. Слева выныривала из чащи и справа вновь убегала в нее асфальтированная, но порядком раздолбанная дорога. На обочине маячил синий «кентавр», разрисованный широкими мазками инея. Вокруг дома ограды нет, но во дворе высились слегка покосившиеся каменные столбы с грубо вытесанными лицами и узорами. От столба к столбу тянулась местами порванная, но все еще добротная плетенка защитного контура. Сами идолы источали глухой, темный жар. А в центре площадки, окруженной камнями, вычерчен седым, остывшим пеплом угловатый контур незнакомого знака, в центре которого еще дымится здоровенное кострище. На подтаявшем снегу еще сохранились подмерзшие кровавые пятна…

Над кострищем мерцало едва различимое марево остаточной магии.

Машинально разворошив носком ботинка золу, я наткнулся на закопченную нижнюю челюсть. Кажется, свиную… Только зубы уж больно острые. Клыки длиной с палец.

За домом обнаружились опрятные хозяйственные постройки, а равномерный звук стал громче и отчетливее. Небольшой туристский топорик лихо колол корявые серые колоды на празднично-золотистые поленья. Мрачноватый домовой с неудовольствием покосился на меня и побрел собирать щепки в корзину.

– …Я не понимаю, чего ты ждешь. – Усталый голос Герайда донесся справа, из-за поленницы. – Чего мы ждем? Он в безопасности, и ему наша помощь теперь не нужна. Или ты все еще считаешь, что должна ему?

– Я хочу с ним поговорить, – отвечает негромко невидимая Ксения.

– И сколько ты готова ждать? А если он не очнется несколько дней?

– Это важно, Герд, пойми.

– Я понимаю, – тускло произнес Герайд. – Все, что касается его, становится жизненно важным…

– Ну раз ты все так понимаешь, то какой смысл дальше разговаривать? – сухо отзывается Ксения.

– Ксюш, на самом деле я просто перестал понимать, что для тебя важно. И ты еще больше все запутываешь…

Домовой сопит и таращится на меня со свирепым раздражением – я наступил на приглянувшуюся ему щепку. Делаю шаг в сторону и вижу Ксению и Герайда, пристроившихся на завалинке. Капюшон куртки Ксении сброшен, но она отвернулась в сторону леса, и рассмотреть можно лишь краешек щеки и пряди волос, заложенные за розовое от мороза ухо. Зато Герайд сразу замечает меня.

– Привет! – сказал я.

– Смотри-ка, – хмыкает Герайд, – он действительно умеет разговаривать.

– Твою куртку Веранна сожгла. – Ксения, повеселев, обернулась. – Она сказала, что лучше тебе шкуру ядошипа носить, чем ее. Вреда будет меньше. Как ты?

– Прекрасно. А вы?

Герайд насупился. Странно, но разглядеть его толком удается лишь сейчас. Наши предыдущие встречи проходили либо под покровом темноты, либо в суетной спешке, так что только теперь я смог обстоятельно изучить Ксениного избранника. Темноволосый парень, наверное, на год-два старше меня. Не так чтобы высок, не так чтобы плечист… Если бы во время нашей памятной драки на краю оврага меня не глодала болезнь, думаю, я без особых усилий справился бы с ним… И черты лица самые обычные.

Я поймал себя на том, что еще немного – и закончу свои размышления стандартным «и что она в нем нашла?». В облике Герайда я не желал видеть ничего примечательного. И неудивительно.

– Веранна сказала, что сможет поставить тебя на ноги, – проговорила Ксения, слегка наклонив голову и рассматривая меня. – Вчера ты был так плох, что я сомневалась. И рада, что напрасно. Ей это удалось.

– Ценой чьей-то жизни? Или любви? – Словно бес дернул меня за язык.

– Нет, – неожиданно серьезно ответила Ксения. – Она принесла в жертву вепря.

– Кого? – опешил я, вспомнив челюсть, найденную в кострище.

– Выманила его из леса… Он был красивый. Жаль.

Я уязвленно приподнял брови. Герайд внезапно удовлетворенно ухмыльнулся, и сбавивший было темп топорик снова задорно застучал по деревяшкам, разбрызгивая золотистую щепу.

– Вот поэтому люди и предпочитают иметь дело с Белой магией, – проворчала грустно Ксения.

– Но зато, когда им нужна не цивилизованность, а гарантия эффекта, они обращаются к Черным, – возразил Герайд. – Просто Черная магия идет самым прямым путем, добиваясь своих целей. Для того чтобы вернуть к жизни одного, требуется погибнуть другому. А значит, нужна жертва… В вепре было достаточно жизненной силы. В конце концов, люди тысячелетиями едят животных, исходя примерно из тех же соображений.

– Я знаю, что и с какой целью было проделано вчера, – сердито отозвалась Ксения. – И я рада, что Трой жив и здоров…

– Спасибо, – скромно вставил я.

– …Но это не значит, что методы Черных должны вызывать у меня восторг.

– Ладно, – отмахнулся Герайд. – Мы с тобой вечно спорим на эту тему…