Никогда не разговаривай с чужими - читать онлайн книгу. Автор: Рут Ренделл cтр.№ 72

Идти пешком до Февертона было слишком далеко, даже если надо было как-то убивать время. Чарльз направился к автобусной остановке, стараясь настроиться на встречу решительно. «Я должен узнать, что хочет Манго, — думал он. — Какова цель этого знакомства. Это не может быть просто проверкой, без сомнения. А если это все-таки проверка, как узнать, прошел я ее или провалился? Действительно, нужен какой-то знак».

Задание по строительной фирме оказалось в конце концов одним из самых легких, когда-либо полученных им. Оно показало, насколько безосновательны были все волнения, сколько времени и энергии было растрачено впустую. Все оказалось гораздо проще. Когда Чарльз вошел в здание через те сверкающие черным лаком и серебристым металлом двери, ему даже не пришлось пробираться к лифту или заговаривать с охранником в окошечке его уютного местечка, так как он увидел в центре фойе стенд в виде пирамиды, на котором размещались материалы по Пятидесятническому проекту.

На щите, укрепленном на одной стороне трехгранной пирамиды, были нарисованы те пять домов на Руксетер-роуд, как они будут выглядеть после реконструкции, когда вставят новые окна, оштукатурят стены и сделают новые балконы. На другой стороне — как все будет внутри домов с арками, разными уровнями, кухнями и ванными комнатами. На третьей стороне пирамиды разместили чертежи деталировки, спецификации и — что более всего интересовало Чарльза — проектные даты начала и конца строительных работ. «Начало — октябрь, — прочитал Чарльз. — Завершение работ — начало лета». Потенциальные покупатели были засекречены, так как спрос ожидался огромный.

Охранник подошел сам.

— Тебе что-нибудь надо, сынок?

— Я ищу мистера Робинзона, — привычно назвал фамилию Чарльз.

— Но здесь нет никакого мистера Робинзона.

Чарльз вышел на солнышко. У него оставалось достаточно времени, чтобы положить послание о судьбе Убежища в тайник под эстакадой для Манго. Хотя, с другой стороны, возможно, делать это и не стоит. У Московского Центра есть шифр «Людей октября». И Ангус Камерон знает об этом тайнике, он сам передал его брату, Чарльз как-то слышал об этом. Предположим — это возможно? — Ангус Камерон, или Химера, бывший руководитель Лондонского Центра, был кротом в организации. Страшно даже подумать!

Чарльз медленно пошел к реке. Туман рассеялся, чистая, серебристо-голубая вода казалась абсолютно гладкой. Несколько лебедей выплывали из глубокой тени Рендолфского моста. Вдоль реки тянулись пешеходные дорожки, обсаженные по обеим сторонам зеленым кустарником. На открытой площадке, которую когда-то назвали Рио-Плаза, в передвижной палатке Чарльз купил себе мороженое — шоколадно-мятное Корнетто. На развалинах городской стены, сбегающей под воду, сидел брат Грэхема О'Нила Кит, которого в организации звали Сциллой. Они плохо знали друг друга и ограничились лишь приветственным взмахом руки.

«Я бы мог вместо этого дойти до Хиллбари-плейс, — подумал Чарльз. — И попросить мамочку купить мне ланч, что-нибудь китайское». Он смутился, когда осознал, что мысленно использовал слово, которое не говорил уже года два, и назвал мать — мамочкой. Ну и что дальше? Совсем как ребенок..

Он поднялся по крутой улочке к проходу в городской стене. Рядом с воротами висела металлическая пластина, на которой сообщалось, что стена была возведена еще римлянами. Эта мемориальная доска была ему хорошо знакома с тех пор, как он научился читать, но он все равно постоял перед ней, внимательно изучая написанное. Было только без двадцати час, а он не хотел приходить в ресторан раньше Питера Морана. Он сам хотел понаблюдать, как придет Питер. Или приедет?

Отсюда Февергейтское кафе хорошо просматривалось, его столики, покрытые розовыми скатертями, тенты от солнца. Конечно, и его было бы видно оттуда неплохо. Чарльз прошел вдоль стены до бойницы, в это время года заплетенной массой ползучих растений с наполовину высохшими листьями. Он присел на корточки, долизал мороженое и бросил тонкий кончик вафельного рожка с капелькой растаявшего мороженого стайке воробьев.

Отсюда не было видно «Сит-Вест», и свои наручные часы он тоже не надел, но ему показалось, что Питер Моран приехал гораздо раньше назначенного времени, видимо решив появиться здесь до своего гостя. Он проскользнул мимо столиков на открытой площадке и исчез в полумраке ресторана. Чарльз выпрямился. Он почувствовал дурноту от страха, когда представил себя в темном углу ресторана рядом с Питером Мораном. Но в этот момент мужчина появился снова и сел за один из столиков под тентом. Чарльз вздохнул с облегчением. Он подождал, пока часы на соборе Святого Стефана пробили час, и медленным, прогулочным шагом пересек широкую пешеходную дорожку. Машины по ней не ездили, так что можно было не спешить.

Питер увидел его и улыбнулся. Чарльз подметил, что Питер относится к такому типу людей, чьи лица несимпатичны в обычном состоянии, но становятся приятными, когда человек улыбнется. Сегодня на нем была абсолютно чистая рубашка с острым воротом, и это понравилось мальчику. Но серебряная цепь на его покрытой светлыми волосами груди почему-то вызывала отвращение.

— Привет, Ян.

Мгновение Чарльз не мог понять, что это значит, но затем вспомнил, что сам так назвался тогда, в коттедже в Нанхаусе. Он молча присел, приклеив к губам загадочную улыбку Гая Паркера, которая успешно получалась после тщательного изучения репродукции «Моны Лизы». Затем произошло что-то страшное, или так показалось в первый момент, но тело стало словно ватным. Питер Моран наклонился вперед и потянулся рукой к его лицу. Одним пальцем он коснулся уголка рта.

— У тебя мороженое еще и на подбородке, — объяснил он, показывая коричневые следы от шоколада и зеленые от мороженого.

Чарльз кивнул, онемев от страха.

— Чего бы ты хотел съесть, Ян? Думаю, на одном мороженом ты долго не продержишься. Посмотри меню, вон там, на доске. — Идея просто выпить кофе, видимо, была забыта. — Только не заказывай так называемые порционные блюда. Я человек небогатый, ваше величество. Честно, обычно я питаюсь в столовых для безработных. Тебя не смущает моя честность, а?

Чарльз покачал головой. Он понимал, что было бы лучше сказать сейчас что-нибудь.

— Как мне вас называть?

— Питер. Мы будем Питер и Ян. Понимаешь, мне и в голову бы не пришло назвать тебя мистер Камерон.

Ничего здесь, где кругом люди, случиться не может, успокаивал себя Чарльз. Странно, что когда он ожидал в бойнице, ему действительно хотелось знать, не ошибается ли он в Питере. Может быть, он вовсе не педераст, а просто одинокий человек. Или потерял, а может, не имел никогда детей. Но коснувшийся губы и подбородка палец дал понять, что он хотел принять желаемое за действительное. Он подарил ему другую «Мону Лизу» и заставил себя прочитать меню.

— Мне спагетти по-болонски и чипсы, — сказал он Питеру. Это не показалось ему слишком дорогим, и Питер решил взять это и себе тоже. Кроме того, он заказал вино, вероятно, дешевое, так как его принесли в стеклянном кувшине и в большом — возможно, целый литр — количестве. Для Чарльза он расщедрился и на баночку коки. Питер заговорил о еде, об итальянской кухне, в частности рассказывая Чарльзу о пасте, тарталетках к кофе, заполненных кремом с шоколадной крошкой, окрашенным в оранжевый или ярко-зеленый цвет, о булочках с марципаном, сделанных в форме кукурузного початка или стручка перца. Он, видимо, посчитал, что Чарльз — сладкоежка, наверное, из-за съеденного мороженого. Это напоминало сказку раннего детства, где сказочник соблазнял детей корзиной сладостей.