Там, где лес не растет - читать онлайн книгу. Автор: Мария Семенова cтр.№ 41

Ясная звёздная ночь привела за собой такой же ясный, прозрачный и безветренный день, в тихом воздухе разливалось почти настоящее тепло, отчего землю кутала едва заметная дымка. Шатун вёл своих спутников сосновым редколесьем, под колёса тележки ложился белый мох, зелёный с прошлого года брусничник и мелкая, игольчатая травка, кажется до того свыкшаяся с хвойным соседством, что сама уподобилась сосновым иголкам и перестала бояться зимы. На открытых к югу полянах царило сущее лето, и в то, что недалеко отступившая зима вполне может дохнуть ночным морозцем, не очень-то верилось. Коренга любил такие дни, эту сонную улыбку готовой пробудиться земли, только в его родных краях они наступали месяца на полтора позже, чем здесь.

Тикира по-прежнему держалась рядом с его тележкой, чью главную поклажу составляла их с дедом неподъёмная и неповоротливая сума. Коренга долго собирался с духом и соображал, как бы потолковать с девкой о подсмотренном среди ночи. Наконец шагавшая сзади Эория приотстала поправить сапог, и Коренга, понимая, что другой удобный случай может ещё не скоро представиться, быстро проговорил:

– Так уж вышло, что ночью я видел, как твой почтенный дедушка считал звёзды, а ты писала книгу.

Тикира чуть помедлила и ответила:

– Ночью добрым людям спать следовало бы…

«На себя оборотись», – мысленно огрызнулся Коренга, но вслух сказал:

– Госпожа моя, если твой почтенный дедушка творил сокрытое и не терпящее сторонних глаз, считай, меня там и не было вовсе. Как скажешь теперь, так и будет: захочешь, на любом расспросе совру, что спал да сны смотрел. Мне чужие тайны не надобны. Я им не купец, не продавец.

«А взялись таимничать, могли бы от тех самых сторонних-то глаз получше укрыться. Ушли бы куда опричь свою треножку устраивать. Хотя… пестерь ведь от земли поди оторви, а и без присмотра не бросишь…»

Тикира, к его немалому облегчению, лишь весело фыркнула.

– Да какое сокрытое, – отмахнулась она. – Дедушка держится веры, которая велит знать в небе звезду и в известные дни отмечать её путь, а отмеченное записывать. Там, где он раньше жил, такая вера гонима, ну а нам, нарлакам, звёзды суть искры Священного Огня, вот я ему и помогаю.

– Счастлив твой дедушка, – проговорила вернувшаяся Эория. – Как у нас говорят, с такими приймышами и кровных не надо. Там, в мешке, небось его записи за девяносто лет?

Тикира звонко расхохоталась и что-то ответила, но её ответ Коренга пропустил мимо ушей.

– Погоди, – сказал он, напряжённо хмуря лоб. – Если не сокрытое, можно ещё спрошу? Я саккаремской молви не смыслю… Только иные слова, что в ходу у торговых гостей… Вразуми, почему вы о чашках и ложках речи вели, когда путь звезды отмечали?

Уже выговорив, он спохватился, запоздало сообразив, что речь могла идти о требе во имя звезды, и чашками отмерять собирались, к примеру, вино.

– А это потому, что дедушка родом из Саккарема, – весело пояснила Коза. – Вот у тебя дома как время считают? Ну, части дня?

– В нитях, – удивлённо ответил молодой венн. – За сколько умелая хозяйка напрядёт нить длиной в десять саженей…

По его разумению, лучшей меры придумать было нельзя, ибо нити вещного мира были всего лишь отражением жизненных нитей, выпрядаемых, а потом обрезаемых Хозяйкой Судеб.

– А у нас зажигают свечу, размеченную на полоски, – сказала Тикира. – Потому что наше племя хранит Священный Огонь. А дедушка родом из жаркого Саккарема, где от каждой реки тянутся каналы к садам и полям. Там люди переливают воду из сосуда в сосуд сквозь узкую дырочку и замечают, сколько перелилось. Понимаешь?

Если честно, Коренга понял только скудость своих знаний о просторном мире, по которому он взялся межедворничать [45] .

– Да, но путь звезды… И не переливали вы ничего…

Тикира с жалостью посмотрела на него и очертила пальцем круг на ладони.

– В полдень солнце стоит на юге, вот тут, видишь? И сутки спустя оно опять там же, на юге. Оно проходит круг по небу, и за это время выльется столько-то чашек воды. А значит, не будет греха, если мы и круг окоёма на те же жбаны и чашки поделим. Или на наши полоски… или на нити, как у вас принято. Ну, понял теперь?

Некоторое время Коренга сосредоточенно молчал, вникая в услышанное. Звёзды с младенчества указывали ему дорогу, он без запинки знал очерёдность их восхождения на небосвод. Но исчислять окоём в нитях и располагать между югом и севером, к примеру, четыре клубка?..

«А почему бы, собственно, и нет?..»

Ему внезапно стало досадно, что он сам не дошёл умом до чего-то подобного и не попробовал исчислить стороны света.

– У меня тоже книга есть, – проворчал он чуть ли не с обидой. Надо же ему было хоть как-то показать девке, что он не вовсе дурак. – Про звёзды, вот.

Коренга хотел немедленно похвастать «Праведным звездословием», но Эория перебила.

– Впереди люди, – сказала она.

Коренгу опять взяла досада, потому что он отвлёкся на разговоры о звёздах и ни сам, ни через Тороново обоняние не распознал долетевшего спереди запаха дровяного дымка. Вот так-то: беседу затеял – и глупость свою оказал, да ещё и прозевал самое главное. Запах дыма внятно рассказывал, что впереди, за невысокой горушкой, теплился не сиротливый одинокий костерок таких же, как они сами, походников, потрёпанных Змеем. Там раскинулся изрядный стан с повозками, шатрами и множеством костров, на которых варилась еда. Там не откажут в помощи нескольким людям, вышедшим из леса, потому что последнее это дело – гнать прочь претерпевших от общей беды. Добрые люди так не поступают, будь они сольвенны, вельхи, сегваны, чёрные мономатанцы или нарлаки, кланяющиеся Огню. Голодного накорми, озябшего обогрей – эта Правда под любыми небесами живёт… Коренга второй день ничего не ел, сберегая материны сухарики на самый крайний последок, в животе у него урчало, и он лишь с запозданием сообразил, что такой большой стан мог располагаться только на дороге.

Значит, они добрались-таки до Фойрегского большака.

А это, в свою очередь, значило, что через несколько дней, сытый или голодный, он будет-таки в нарлакской столице, куда не довёз его Ириллир.

И там, на каком-нибудь большом гостином дворе, куда съезжаются со всех окраин страны бывалые люди, сможет начать расспросы о дивных исцелениях и иных чудесах. Расспросы, которые рано или поздно приведут его к великому Зелхату Мельсинскому…

Коренга успел едва ли не въяве увидеть перед собой ворота стольного Фойрега. В это время тележка, поскрипывая, взобралась на пологую вершину горушки, и он посмотрел вниз.