Естественное убийство-2. Подозреваемые - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Соломатина cтр.№ 4

– Я столько не могу сказать. Я знаю только, как будет «зачем» и «папа». Why, Dad?! – гордо выпалил Дарий.

– Молодец, этого достаточно. Можешь смело молчать дальше.

– Сева, я его сдал туда, потому что там зелень, чистый воздух и приличные дети.

– Не-ет! Ты примазываешься к среде. И делаешь это за счёт ребёнка! И он, так ничего и не узнав, станет самым что ни на есть сатирическим персонажем – знаний и умений ноль, а форсу – выше неба. Не пойду я к детишкам снобов. Не пойду! Причём не из-за отсутствия жалости к детишкам, а из наличия жалости к себе. Не той я фактуры дядя, чтобы перед зажравшимися маленькими глупцами паясничать.

– Севка, я уже пообещал! – взвыл Сеня.

– Так будет тебе наука впредь – не обещать того, что ты не в силах выполнить.

– Ну, хочешь, на колени упаду?!

– Соколов, прекрати! Что за глупый фарс!

Семён Петрович призывам друга не внял и фарс не прекратил, а натурально шлёпнулся на колени, стукнулся лбом оземь – точнее, о толстый ковёр – и, протянув руки к Северному, хитро проворковал:

– А я сдам тебе Алёнкин номер телефона в Америке. И её электронный адрес, чего уж там. Ты ведь придёшь к Дарию в летний лагерь, правда?!

– О! Так это у вас семейное? Так оно у вас в крови, предательство?!

– Дядя Сева, а папа ещё дома маме говорил, что если ты не согласишься, он тебе предложит номер телефона Алёны и её почту. А мама говорила, что он так предаёт Алёну.

– Павлик Морозов!!! – Пухлый Соколов достаточно бодро восстал с колен и отвесил своему наследнику подзатыльник.

– К чёртовой матери вас всех! И тебя, и твоего сына, и вашу Алёну! – не на шутку разозлился Северный и, махнув рукой, отправился в кухонный отсек своей обители. Сварить себе кофе.

– Сев, ты придёшь?

– Приду. Давай адрес этого лагерного беспредела для глупых детишек очередного новорусского снобья и примазывающихся вроде тебя.

Соколов ловко выудил из кармана пиджака листок из блокнота с адресом и схемой проезда. И положил на столешницу. Мельком глянув, Северный заметил там же имя-отчество его внезапно исчезнувшей возлюбленной, номер её «американского» телефона и электронный адрес.

– Дешёвый шантажист. Копеечная манипуляция.

– Но сработало же! Главное – эффективность! – виновато заулыбался Семён Петрович.

– Бизнес испортит любого хорошего парня. И даже дружить он станет с прицелом на эффективность.

– Зачем ты так?! Детям же действительно интересно!

– Что? Работа судебного медика?.. Разве что эти дети выросли в семейке Аддамсов. И не изображай обиженного. У тебя плохо получается. К тому же мне всё можно. Потому что тут собака именно я. А ты пока щенок. Кофе будешь?..

– Сева, я тебя люблю! – расплылся Соколов.

– Только никаких объятий и поцелуев, – пробурчал Северный. – Последний раз спрашиваю: кофе будешь?

– Буду!

– Так, значит, есть такая цифра – раз? – тихо и деловито уточнил Дарий непонятно у кого.

– Да. Раз – первая цифра. И она же – последняя, – проворчал дядя Сева, занимаясь пресловутым напитком из коричневых зёрен.

Северный разлил свежесваренный ароматный кофе по маленьким фарфоровым чашечкам.

– Что-то твой Дарий подозрительно затих. Пятнадцать минут уже истекли.

– Уже истекли, да?!! – не замедлил подать голос мальчишка. – Дядя Сева! Я хочу у вас жить! У вас тут так хорошо! Просторно! Есть где колесо сделать. Не то что в нашем хлеву, где шагу ни ступить, чтобы ноги не поломать! – последнее он высказал явно с интонациями мамы Леси.

– А ты когда свои игрушки последний раз на место убирал?! – рявкнул на сынишку Соколов.

– Спасибо, Дарий, я в курсе, что у меня хорошо и просторно. И поэтому ни ты, ни тебе подобные никогда здесь жить не будут. Потому что дядя Сева отлично знает, как такое хорошо за пару дней превращается в унылое воспоминание и приравнивается к конфискации имущества.

– Да я просто хотел колесо показать, – опять надул губы Дарий.

– Ладно, посмотрим. Вот годков через несколько достанете вы своего папку, бросит он вас, вот тогда, может, и приючу.

– Не бросит! – чуть не взвизгнул парнишка и встал у отца за спиной.

Соколов прихлёбывал кофе, довольно урча.

– А Алёнка мне письмо прислала… – кинул он в пространство.

– Судя по твоему наигранно-безразличному тону, я сейчас должен был обжечь себе язык, поперхнувшись кипятком, не так ли?

– Мне показалось, что ты влюбился…

– Дядя Сева влюбился, дядя Сева влюбился! Бе-бе-бе!!! А надо мной смеялся, гарантофилом называл! – Дарий запрыгал в опасной близости от стола с кофейными чашками.

– Геронтофилом! – поправил сынишку Семён Петрович.

Северный прикурил сигарету, медленно затянулся и глубокомысленно выпустил дым:

– Зря ты его в этот летний лагерь отдал. Об элементарных вещах понятия не имеет, а «гарантофилия» – уже на слуху. Опасный признак. Хотя забавное словечко. Любовь к гаранту. Исток культа личности… Это я, прости, записных книжек Ильфа и копаний Вентцеля начитался.

– Влюбился, влюбился!!! – не успокаивался Дарий.

– Если ты ошпаришься, то зарыдаешь по-честному, – серьёзно предупредил мальчонку Всеволод Алексеевич. – А в моём доме нет средств первой помощи от ожогов, соплей, поносов, порезов и прочих хворей малолетних гадёнышей. Это прерогатива безобразно перенаселённых детишками домов. Так что если ты успокоишься, я скажу тебе правду.

Дарий немедленно застыл сусликом.

– Я, друг мой Дарий, действительно влюбился в Алёну Дмитриевну. Не стану отрицать.

– Не станешь чего?

– Отрицать. Отрицать – это, малыш, означает говорить «горько!» – когда сладко, или хныкать, что у тебя болит живот, чтобы не пойти в школу. То есть отрицать – попросту врать. Потому я предпочитаю отрицать отрицание. И потому скажу честно: я влюбился. И даже полюбил. Полюбил эту самую вашу Алёну Дмитриевну, папину давнюю подругу, на которой ты хочешь жениться, когда вырастешь. И на которой, как папка твой, помнится, проговорился в темноте захламлённого преддверья вашей берлоги, он сам хотел жениться в незапамятные времена. Но тот факт, что я полюбил Алёну Дмитриевну, не отрицает существующего положения вещей: она не ответила мне взаимностью и улетела в Калифорнию.

– То есть этот факт не врёт существующему положению вещей? – уточнил Дарий.

– Сеня, если ты сейчас заорёшь, какой твой сынишка умный, – я тресну тебя по печени.

– Молчу-молчу! – примирительно поднял руки вверх уже открывший было рот Соколов.

– Именно так, мой малолетний дружище. Именно так. Ни этот факт не врёт существующему положению вещей. Ни существующее положение вещей не врёт этому факту. И, таким образом, не обманывая друг друга, факт моей любви к Алёне Дмитриевне и существующее в Калифорнии положение вещей честно сосуществуют, совершенно не пересекаясь.