Освобождение шпиона - читать онлайн книгу. Автор: Данил Корецкий cтр.№ 61

— А как правильно, Марк Соломонович — пАцифист или пОцифист? — спросил Вампирыч. — А то товарищ вот неправильно напишет.

— Товарищ напишет правильно, — сказал Марк Соломонович.

Он был в этом убежден. Неофициальные переговоры с товарищем Косухиным прошли еще накануне и прошли успешно. Товарищ Косухин все должен написать правильно.

А пока что — вопросы. Ответы. Опять вопросы. Иногда мудрейший Марк Соломонович переставал дышать.

Это значило, что Вампирыч говорит не то. Он поправлял своего клиента, вносил необходимые уточнения. А иногда произносил сентенции. В конце концов, странно, заметил Марк Соломонович, что законопослушного молодого человека подозревают в изуверском убийстве, в то время как настоящие убийцы и террористы, пособники, так сказать, разгуливают на свободе.

— Какие это убийцы и террористы? — поинтересовался Косухин. — Конкретнее нельзя?

— Да вот взять хотя бы этого… как его?

— Бруно Аллегро! — радостно подсказал Вампирыч.

Это тоже была домашняя заготовка Марка Соломоновича. Отвлекающий маневр, так сказать.

— Карлик такой бородатый. Лучший друг Амира этого вашего, Железного. Сидел с нами в «Козере». Рассказывал, как они Кремль взрывали…

— Карлик? — переспросил Косухин. — Кремль?

Вампирыч энергично закивал: карлик, карлик.

И Кремль.

— Да он из «минуса» не вылезает, считай. И бешеный прямо. Сам чинарь такой, метр с кепкой, а — бешеный. Вот точно вам говорю: настоящий террорюга, от крыши до пола! Может, это он и почикал детишек ваших, на него похоже! Я же его видел там, в «минусе», мы все его видели!

Вампирыч увлекся, заговорил бойко и с выражением. Волосы в носу Марка Соломоновича летали туда-сюда. Хорошо говорил Вампирыч.

— Мы же их тогда остановить хотели! И Бруно этого, и Амира вашего! Когда они под Кремль шли-то! А они шмалять по нам! Ну, а мы в ответ! Я одного подстрелил тогда еще — Салих его звали! Вот вам за Буденновск, говорю! За Каширку нашу! За Волгодонск!..

— Из чего же вы его подстрелили? — полюбопытствовал товарищ Косухин.

— Подстрелил? Так это… — Вампирыч понял, что его занесло.

Он оглянулся на Марка Соломоновича. Тот перестал дышать и прикрыл глаза.

— Из обреза… Наверное. Но я ведь сдать его хотел, честное слово! И потерял тогда! На боевом, можно сказать… Кремль наш с вами защищал, ёклмн!

— Мой клиент находился в состоянии аффекта, — проговорил Марк Соломонович устало. — Вероятно, оружие он отобрал у террористов. Главное, что он встал на пути террористической угрозы. Рисковал своей молодой жизнью. И в результате находится сейчас под подозрением. В то время как участник банды на свободе и его никто ни в чем не подозревает… Понимаете меня?

Косухин понял. Он взял чистый диет бумаги и надписал что-то в углу. Позвонил куда-то.

— Да, — сказал он в трубку. — Бруно Аллегро. Карлик. Да… Кажется, именно карлик какой-то проходил у нас по делу Амира… Какой еще Кульбаш? А-а! Ясно. Сценический псевдоним. Понял. И что по нему есть?.. Так. Да. Записываю.

Косухин зажал трубку между плечом и ухом и стал записывать.

— Та-ак. Подземной Москвы не знает. В качестве проводника выступать не мог… Есть. Показал, что Амир насильно затащил его туда, хотел убить. Так. Бежал. Был перехвачен бойцами «Тоннеля». Понял. Больше по нему ничего нет?.. Нет, это я перепроверяю на всякий случай. Мальца одного допросил, тот говорит, что Бруно этот — лучший друг Амира и все такое. На его стороне якобы… Да ты что? Тоже лилипутки? Говорили то же самое? Так какого… А-а. Не подтвердилось. Синцов считает, что не подтвердилось. Ну, конечно. Так вот, пусть берет его снова в оборот и выясняет. Не подтвердилось у него, видишь ли… Ладно. Добро. Я подскочу минут через двадцать. Пока.

Он положил трубку и посмотрел на Вампирыча.

— А теперь расскажите, что вы знаете про вашего Бруно Аллегро. Особые приметы, род занятий, где проживает…

— Так карлик он бородатый! — ухмыльнулся Вампирыч. — Какие еще могуг быть приметы!

Быть карликом хорошо. С одной стороны. Тебе бесплатно дают самые элитные шлюхи — просто так, из любопытства и для новых впечатлений. Ты можешь без труда поместиться в коробке из-под оргтехники. Или в чемодане. Даже в прикроватной тумбочке. Компактность. Незаметность. «Микробность», как выразился однажды Филин. Для воров ты — незаменимый человек… или, как бы это сказать — инструмент, что-то вроде фомки. С тебя смахивают пыль, тебя кормят, поят и ублажают. В твою честь поднимают тосты. О тебе слагают байки. Тебя настойчиво продвигают по криминальной карьерной лестнице и даже проталкивают в киллеры, в почетную, мать ее, элитную масть, где доллары считают на тысячи, а скорее всего, вообще не считают. С другой же стороны…

Эх. Быть карликом — плохо. Хуже некуда. Маленький человек, а проблемы большие. Каждый норовит тебя зацепить, насмехнуться или еще как-нибудь обидеть. Значит, надо с каждым драться. Или по крайней мере быть готовым к драке — все заинтересованные козлы это чувствуют и нажимают на тормоза… А если не нажмут? Если придется пустить в ход легкую, остро отточенную финочку или тяжелую пивную кружку? Тогда надо «рвать когти», «делать ноги» по-быстрому, стать незаметным, чтобы затеряться среди миллионов других двуногих особей. Только какая ж тут нах незаметность? Вон, дылда какой-нибудь пройдет себе улицей — никто не обратит внимания, не запомнит. Даже если у него ствол будет торчать из-за пояса. Поляк с его хорьковой рожей. Вадик. Колыма. Даже козырный фраер Филин — ну кому они нужны? Таких в Москве миллионы. Разных вроде бы — и одинаковых одновременно. Дылд, одним словом.

А вот Бруно… Кто видел его раз, тот никогда уже не забудет. А кто не видел, тот слышал. А кто не слышал, тот еще услышит. Знаменитый Человек-Ядро, самый известный заключенный череповецкой зоны, слинявший оттуда на ранцевом вертолете, чемпион по армрестлингу, знаток подземной Москвы! Таких нигде больше нет. Ни в Москве, ни в Подмосковье, ни на Гавайях, нигде. На миллионы и миллионы — один как перст.

Потому и разыскали его быстро. Взяли на квартире, в четыре утра. Вадик в отъезде был, а Колыму тоже скрутили, потому что ствол нашли. Бруно почти ушел от них, в окно хотел выскочить. Фиг бы они его «приняли», дылды погонные… Но им повезло, он с бодуна был жуткого — в окно не попал. Колыма там еще оставался, в квартире, а Бруно погрузили в спецмашину с зарешеченной клеткой сзади — и на Лубянку! Там капитан Рыженко какой-то сидел, увидел — аж подскочил на месте! Чуть дуба не дал со страху.

— Карлик! — проблеял он. — Карлик красноглазый! Не может быть! Их же не бывает, это сказки, треп диггерский!

Бруно объяснил ему внятно, кто тут из них карлик, а кто человек-звезда, и кто тут бывает, а кого скоро вынесут вперед ногами, и что если бы он, Рыженко, приговорил с ним накануне три бутылки рому, то у него, у Рыженки, не только глаза сделались бы красные, но и вся морда пятнами пошла, да и не только морда, но и все остальное, и пятна, скорее всего, были бы трупные, потому что он бы Рыженку раздавил бы вот этим одним большим пальцем, как клопа, да и сейчас раздавит в полсекунды, если ему только снимут наручники…