— Скажи моему мужу, — заговорила Феодора, — что, если хоть раз повторятся события прошлой ночи, я буду вынуждена сообщить об этом своему отцу — императору Византийской империи. Я осведомлена о своих обязанностях и постараюсь произвести на свет ребенка, которого от меня ждут, но впредь султан должен приходить в нашу спальню один, как и полагается в христианском браке. Если он хочет обучать меня искусству любви, пусть сам займется этим, не прибегая к насилию.
Али Яхиа был поражен, но умело скрыл свое удивление.
— Я все сделаю, принцесса, — сказал он и поклонился.
— Надеюсь на тебя, Али Яхиа. Я знаю, что вчера ты не желал мне зла и жалел меня. Твою доброту я не забуду. Спасибо.
Али Яхиа поклонился и уже попятился к двери, когда Феодора остановила его:
— Чуть не забыла. Распорядись, чтобы мне привезли всех моих слуг и рабов.
— Во дворце вы найдете множество слуг, принцесса.
— Мне не нужны слуги, которых мне пришлет Анастасия, или Нилифер, или кто-нибудь еще из фавориток султана. Мне нужны мои собственные слуги и рабы. Понимаешь?
Али Яхиа утвердительно кивнул.
— Ваше желание будет исполнено, принцесса, — сказал он и отправился искать султана.
Он застал его в компании с новой фавориткой, которую звали Мирима. Она выросла в гареме, обладала хорошими манерами и богатым эротическим опытом. Али Яхиа приблизился к ним как раз в тот момент, когда Мирима положила себе в рот ягоду, а Орхан языком пытался достать ее оттуда. Тут он заметил Али Яхиа, отодвинул от себя Мириму и спросил:
— Что-нибудь срочное, Яхиа?
— Да, ваше величество.
Орхан сделал знак рукой, и Мирима удалилась.
— Говори.
— Ваше величество, я прошу, чтобы вы заранее простили меня.
Орхан был заинтригован. Али Яхиа служил ему уже двадцать пять лет, и султан доверял ему как себе самому. Никогда за все годы службы Али Яхиа не просил прощения в самом начале разговора.
— Говори, мой старый друг, — повторил Орхан. — Для начала я хочу сказать, что принцесса Феодора непричастна ни к каким интригам, в которых ее обвиняют. Я немного узнал ее: до сегодняшнего дня она была невинным ребенком. — Али Яхиа остановился и подождал, пока султан вникнет в его слова. — Этим утром она вызвала меня к себе, — продолжил он и, немного сглаживая резкие, требовательные обороты речи, передал султану утренний разговор с Феодорой.
Султан был в восторге. Смелость Феодоры восхитила его.
— Может быть, мне открыть школу любви для маленьких девственниц? — с улыбкой спросил он у Али Яхиа. — Но, если говорить серьезно, я не очень-то верю в ее неучастие в отцовских интригах.
— Я же, напротив, уверен в этом, ваше величество. И понял это сразу же, как только увидел ее в монастыре Святой Екатерины.
Орхан мягко улыбнулся:
— Решено. Я изменю отношение к этой девочке, но только потому, что доверяю тебе, Яхиа. Сегодня ночью я приду к ней один.
Орхан сделал знак рукой, и Али Яхиа удалился. Он пошел искать Феодору, чтобы доложить об успешном исполнении поручения. Али Яхиа теперь заметно изменил отношение к Феодоре. Прошлой ночью он видел в ней ребенка, жалея ее, как и любую другую девочку, на которую свалилось бы подобное несчастье; сейчас же он оценил Феодору как незаурядную личность, предвидя, что через некоторое время она станет играть большую роль в окружении султана.
Он отыскал Феодору в ее комнате. Сидя на корточках, она копалась в ворохе своих одежд. Боже, чего здесь только не было! Костюмы для верховой езды, легкие туники, длинные сарафаны, ночные рубашки, платья для торжественных приемов и многое, многое другое. Рядом с Феодорой стояла шкатулка с золотыми и серебряными украшениями, среди которых опытный глаз Али Яхия сразу разглядел дорогие изделия известных мастеров.
— Приветствую вас, принцесса! Феодора кивнула в ответ, указав ему на диван и давая тем самым понять, что он может сесть.
— Я выполнил поручение, принцесса, и передал султану ваши слова…
В это же время султан Орхан сидел один в своих апартаментах, размышляя о том, что сказал ему Али Яхия. Конечно, его вовсе не испугали угрозы Феодоры, но ему пришлось по душе, с каким пылом это дитя отстаивало свою честь.
Вечером он один, без сопровождающих, направился в спальню Феодоры. Она уже ждала его; на ней было полупрозрачное шелковое платье небесно-голубого цвета — и никаких украшений.
Завидя его, Феодора привстала, сделав движение, чтобы снять платье.
— Нет, — остановил он ее. — Вы так спешите, моя Феодора?
— Но, мой господин, меня здесь учили, что я должна быть послушной и понятливой и не задавать лишних вопросов.
В ее низком мелодичном голосе слышалась неприкрытая насмешка.
— Посмотри на меня, — повелительно сказал Орхан. Она повиновалась, посмотрев прямо в лицо Орхану своими чистыми аметистовыми глазами. Орхан приблизился к ней, обнял и поцеловал в самые губы, его пальцы ощутили под тонким шелком нежное девичье тело. Он почувствовал, как она вздрогнула от его прикосновений.
— Ты боишься меня, Феодора?
— Немножко, мой господин. После прошлой ночи. Султан сделал резкое движение рукой, как будто рубил что-то мечом.
— Прошлая ночь — случайность. Забудь. Мы начнем с сегодняшней ночи.
Перед глазами Феодоры, как наяву, встал евнух, приближающийся к ней с деревянным фаллосом.
— Да, мой господин, — сказала она. Орхан неторопливо снял с нее одежду и положил юную женщину на диван. Он покрыл ее тело мелкими поцелуями, так не похожими на те, что он небрежно дарил ей прошлой ночью.
В них не было никакой грубости, лишь нега и страсть. Его руки стали ласкать ее грудь, кончиками пальцев слегка касаясь сосков.
Сердце Феодоры забилось быстрее, дыхание стало чаще. Жаркая волна наслаждения пробежала по ее телу. Рука Орхана спустилась с груди Феодоры вниз, к животу, потом еще ниже, к бедрам, и наконец оказалась между ее прекрасных ног, лаская самое нутро этого юного нежного тела.
— О мой господин! — простонала Феодора.
— Тебе нравится? — спросил Орхан. — Тебе нравится то, что я делаю с тобой?
Она не могла ответить. Ее тело трепетало от его прикосновений. Перед глазами замелькали какие-то смутные образы, среди которых наиболее явственно проступало лицо принца Мурада. Она вдруг с ужасом подумала, что сейчас, в порыве страсти, может назвать Орхана его именем.
Руки султана познали все тайные уголки ее тела. Его ласки становились все более страстными, но даже сквозь этот сладостный туман Феодора порой невольно вспоминала другой облик султана, тот, что приоткрылся ей прошлой ночью. Внезапно султан отстранился, на секунду прервал свои ласки и начал внимательно рассматривать тело Феодоры: шелковую кожу, мягкие золотистые волосы, что в беспорядке размеились по подушке, глаза с дрожащими ресницами, приоткрытый от частого дыхания рот, грудь, набухшую от вожделения. Все это пробудило в Орхане страстное желание, он наклонился, поцеловал мягкие волосы на лобке Феодоры, потом скользнул вниз и начал нежно ласкать ее языком.