— И да, и нет, — последовал ответ. — Ах, Анна! Это так трудно объяснить. Мне нужно было выйти замуж. Что еще остается делать благопристойной женщине? Я знаю, что, должно быть, семья была не очень мной довольна, но я всегда хотела любви, любви такой, как у наших родителей. Мне нравится думать, что я женщина практичная, как мама, и тем не менее на самом деле я скорее всего не такая. В конце концов, браки предполагают не любовь, они преследуют более важные цели: улучшение общественного положения семьи. Умножение земель и других богатств или приобретение влияния. Таковы законы мира, в котором мы живем, Анна. Я понимаю это. Тем не менее в нашей семье никто не вступает в брак иначе, как по любви.
Наши родители. Наши тетя и дядя де Мариско. Все наши кузины! Ты, дорогая Анна, нашла свою любовь с Робертом Грейсоном, другом нашего детства. Наша сестра Бевин настолько помешана на Генри Стерминстере, что не может дождаться свадьбы. Она сразу же уедет в Глиншеннон. Тем не менее никогда, никогда за свои двадцать лет я не встречала мужчину, к которому я почувствовала бы либо физическое влечение, либо те туманные чувства, называемые любовью. Вам же всем довелось познакомиться с этими чувствами без всякого труда!
— Зачем же ты тогда вышла за лорда Бэрроуза, если не любила его? — Анна была совершенно не способна понять свою сестру.
— Я вышла за него по нескольким причинам. Помнишь, мама не разрешала тебе и Бевин выходить замуж, пока не вышла замуж я? Разве ты можешь представить, какая это была для меня тягость? Я вышла за него замуж, потому что устала видеть разочарование в глазах мамы всякий раз, когда отказывала очередному поклоннику. Дорогая, милая, замечательная мама, которая только раз посмотрела на нашего отца и навсегда влюбилась в него! Никто, Анна, никогда не волновал меня подобным образом. Может быть, у меня что-то не в порядке. — Валентина глубоко вздохнула. — Когда Нед стал искать моего расположения, он ничем не отличался от других поклонников. Он был добр. Он был очень умен, умел смеяться. В тот момент я решила, что, возможно, любви, которую обрела ты, для меня не существует. Я решила, что, поскольку мне надо выходить замуж, было бы хорошо выбрать мужчину, с которым жизнь не будет доставлять трудностей. Нед был хорошим человеком. В нем не было ничего, что бы не нравилось мне. Поэтому, когда он сделал мне предложение, я приняла его. Сейчас Эдвард Бэрроуз мертв, и снова начнутся поиски нового мужа для меня, правда, Анна? По крайней мере ты и Бевин счастливо и весело выйдете замуж за любимых людей, прежде чем я снова решусь на законный брак. Что касается маленькой Мегги, то пройдет еще несколько лет, прежде чем папа и мама начнут беспокоиться о ее будущем. Сейчас я в безопасности. И возможно, на этот раз я найду свою настоящую любовь.
— Ах, Валентина! Я никогда не понимала этого, — воскликнула Анна, и ее зеленые глаза наполнились слезами. — Я так ужасно вела себя с тобой, с тех пор как ты вернулась домой. Мне так жаль, мне правда жаль!
Валентина успокаивающим жестом обняла свою сестру.
— Не огорчайся из-за меня, Анна. Я совсем не несчастлива. Если уж на то пошло, я чувствую себя немного виноватой.
— Виноватой? — Анна выглядела озадаченной.
— Я, естественно, печалюсь, что лорда Бэрроуза постигла такая безвременная смерть, но, кажется, я не могу скорбеть об этом глубоко, ведь я не любила его. В этом есть что-то безжалостное.
— Глупости! — воскликнула ее сестра с неожиданной для нее рассудительностью. — Как ты можешь скорбеть о человеке, которого едва знала, Валентина? Прошу тебя, не глупи. Это очень не похоже на Валентину, которую мы любим.
— Я не могу не чувствовать себя немного виноватой, — продолжала Валентина, — что твоя так долго планируемая свадьба должна быть омрачена моим несчастьем. Я знаю, это именно тот случай, который мама называет кисмет [4]
, но тем не менее. — Посмотри на это с более приятной стороны, — настаивала Анна. — Хотя соберется только семья, на свадьбе будут четыре графа с графинями, два барона со своими женами и наш кузен, лорд Бурк. Вряд ли это можно назвать убогим сборищем, не правда ли? — Она фыркнула. — И давай не забывать о наших тридцати двух кузенах различных форм, размеров, возрастов, которые будут шествовать по лужайке. Думаю, нам везет, что Эвана О'Флахерти, хозяина Баллихинесси, его жены и их восьмерых отпрысков здесь не будет. Нам и так уже трудно разместить в доме всю нашу семью, при том, что де Мариско и кузина Дейдра примут часть гостей.
— Ты знаешь, что Велвет и Алекс уже здесь? Велвет все-таки проведет лето в Англии, а Алекс по-прежнему так опьянен ею, что выполняет все ее желания. Откровенно говоря, я изумилась, что она здесь. Я слышала, как тетя Скай говорила маме, что Велвет снова беременна. У Нее уже четыре сына, Валентина! Боже правый, надеюсь, что я смогу рожать так же хорошо, как она, — закончила Анна несколько напряженно, — Ты ведь уже беременна, правда, Анна? — мягко спросила Валентина.
Анна вспыхнула, как положено, потом ухмыльнулась.
— Но я не узнаю до следующей весны, кого я ношу, сына или дочку. Ах, Вал! Ты думаешь, я была не права, уступив просьбам Роберта? Мы так долго ждали, а он так умеет уговаривать, — сказала она мечтательно. — Ах, я так счастлива!
— Что сделано, то сделано, Анна! Я не могу судить тебя, потому что у меня нет на это прав, — сказала Валентина. — Вы поженитесь через несколько дней, и, если ребенок родится раньше срока, это будет не первый ребенок, которого зачали до брака. Это будет желанное дитя, и не важно, рождено оно раньше срока или нет, потому что оно было зачато в любви. Думаю, вероятно, что это более важно, чем пристойность.
Анна снова обняла сестру.
— Я очень люблю тебя, Валентина! — воскликнула она, — и свадьба будет замечательной, правда? Ты, как всегда, права, моя старшая сестра. Люди, которых я люблю больше всего, наша дорогая семья, будут здесь, чтобы разделить счастье самых радостных дней со мной и Робертом. Еще раз прошу прощения, Валентина, за мою злость. Мне страшно везет, ты правильно сказала, я выхожу замуж за человека, которого люблю. Я представляю, как ужасно выходить за нелюбимого! — Она поежилась.
Валентина засмеялась.
— Нет, нет, Анна. Хотя я не любила Неда, мы были довольны друг другом то короткое время, пока были вместе, клянусь, все вовсе не так ужасно.
— Надеюсь, это так! Мне непереносима мысль о том, что ты несчастлива. Вал! — воскликнула Анна.
«Несчастлива! Нет, я ведь не совсем несчастлива», — размышляла Валентина в течение последующих нескольких дней. Согласие — вот подходящее слово для описания ее брака с Эдвардом Бэрроузом. Она была довольна. Но не более того.
Ее по-прежнему удивляло, что между ней и Недом почти ничего не было. Сразу после его смерти ей удалось убедить себя, что со временем она могла бы полюбить его. Теперь, когда прошло три недели после похорон Эдварда, — тот же срок, в течение которого они были женаты, она поняла, что никогда не полюбила бы его. Да, он нравился бы ей, и она заботилась бы о нем. Но это никогда не переросло бы в большое чувство.