Вспомни меня, любовь - читать онлайн книгу. Автор: Бертрис Смолл cтр.№ 56

— Ну-с, сэр, теперь вы довольны?

— Теперь я должен вымыть тебя, — заявил Вариан, и прежде чем Нисса успела возразить, он уже натирал мылом ее груди, одновременно лаская их, шаловливо сжимая и играя с сосками.

— Это не мытье, а неизвестно что! — проговорила Нисса, начиная задыхаться.

— В самом деле? — с невинным видом удивился граф. Старательно смыв мыло, он наклонился и по очереди расцеловал прелестные маленькие груди.

— А теперь спину, мадам, — сказал Вариан, но вместо того, чтобы дать ей повернуться к нему спиной, опустил руки под воду, ухватил ее за ягодицы, приподнял и… усаживая ее на себя, вонзился в нее. Затем, прижав Ниссу к себе, он начал как ни в чем не бывало тереть ей спину.

Нисса онемела. Она никогда не слышала, что можно заниматься любовью во время мытья! Его руки заботливо намыливали ей спину, но в то же время она отчетливо ощущала, как он проникает все дальше в глубь ее тела. Он пульсировал и трепетал там, внутри нее. Нисса вздрагивала, осознавая, что и в ней разгорается страсть, в то время как граф смывал мыло со спины чистой водой. Затем, зажав в ладонях ее лицо, он пылко поцеловал ее, глубоко проникнув языком внутрь ее рта, заставляя Ниссу еще сильнее трепетать от ее собственного желания. Их ноги тесно переплелись, но тем не менее Нисса чувствовала, что может вот-вот упасть.

— Откинься назад, — шепнул ей на ухо Вариан и, когда она подчинилась, покрыл поцелуями стройную ее шею, плечи и грудь, ни на мгновение не прекращая коротких легких движений внутри нее.

В своей необузданной страсти Вариан казался почти обезумевшим, и Нисса почувствовала, что и ею вдруг овладела какая-то странная дикая неистовость. Ее ногти впились в его плечи.

— О-о, хищница! — выдохнул Вариан, жадно приникая губами к ее соску. Он с такой силой впился в него, что Нисса застонала.

— Вариан! — выкрикнула Нисса. — Это какое-то безумие!

— Мне все время мало тебя! — простонал Вариан. — О Боже мой, Нисса, почему я никак не могу насытиться тобой? — Он исступленно целовал ее.

Нисса наконец осознала, что жаждет его ласк каждой частицей своего тела, жаждет с той же страстью, с какой он готов дарить их ей. Она теснее приникла к нему, с силой вонзая его в себя, помогая ему своими движениями, в страстном стремлении вновь ощутить то удивительное наслаждение, которое он уже давал ей раньше. И когда оно пришло, Нисса разрыдалась в объятиях Вариана, сокрушенная могучим завершением страсти, охватившей и переполнившей их обоих.

Никогда раньше она не думала, что женатые люди занимаются любовью так часто и разнообразно.

Слегка запрокинув ее лицо, Вариан нежно поцеловал ее.

— Я обожаю тебя, Нисса, — тихо сказал он. — Ты — чудо. Нисса вспыхнула.

— Я ничего не могу с собой поделать, — прошептала она. — Когда ты ласкаешь меня, я наслаждаюсь этим и не хочу, чтобы это кончалось.

— Мы пролили воду на пол, — заметил граф, но на лице его не было заметно ни малейших признаков раскаяния. — Мне позвать кого-нибудь, чтобы здесь убрали, или мы просто вытремся и ляжем в постель? Немного вина, чтобы подкрепить силы, небольшой отдых, и, может быть, мы вновь отправимся на поиски рая.

— Лужа до утра высохнет, а завтра Тилли все уберет, — деловито изрекла Нисса. — Святые мощи, я опять хочу есть! Что, занятия любовью всегда вызывают голод, Вариан?

Они вместе вылезли из ванны и вытерли друг друга. Затем Нисса отрезала несколько ломтей хлеба, щедро намазала один из них маслом и положила сверху кусок ростбифа. Откусив и прожевав кусочек, она с удовольствием облизнулась и предложила графу:

— А вы не желаете угоститься, милорд? Это так вкусно.

— Я сделаю себе сам, — ответил он, — а после этого поем сладкого. Например, грушевого варенья.

— Я имела в виду угощение другого рода, — лукаво улыбнулась Нисса.

— Мадам, мне нужно время, чтобы восстановить силы, — напомнил муж.

— Разве вы не можете… ну, словом, разве это невозможно?.. — удивилась Нисса.

— Не в любое время, по крайней мере с тех пор, как мне минуло семнадцать, — засмеялся он. — Тебе не придется жаловаться на мою холодность, Нисса, потому что меня влечет к тебе несравненно сильнее, чем к любой другой женщине, которую я когда-либо знал. Но дело в том, что скоро я отмечу свое тридцатилетие, любовь моя, и теперь мне нужно немного больше времени для отдыха, чем в ту пору, когда мне было семнадцать. А ты еще молода, и я должен стараться, чтобы ты оставалась довольна мной, иначе заведешь себе любовника и тем разобьешь мне сердце.

— Что вы, я никогда не заведу любовника! — возмутилась Нисса. — Я ваша жена, милорд. Было бы бесчестно изменять вам.

Граф удивленно покачал головой:

— О какой верности может идти речь, Нисса? Всего лишь вчера тебя принудили к браку со мной, к тому же запятнав твое доброе имя в глазах короля. В такой ситуации трудно ожидать в ответ доверия и преданности. Со временем, я надеюсь, ты полюбишь меня и будешь доверять мне, но сейчас я не мог бы упрекнуть тебя, даже если бы ты призналась, что ненавидишь меня.

Нисса сидела на кровати, скрестив ноги, и продолжала есть, но, услыхав его слова, ответила:

— Вариан, разве ты сам не признался мне, что хотел отказаться от участия в этом деле и согласился только тогда, когда твой дед пригрозил, что положит меня в постель кому-нибудь другому? Разве не сказал ты, что, оказывается, втайне уже давно любишь меня? Неужели ты не заслужил моей преданности? Один Бог знает, от какой ужасной участи ты спас меня.

— Но ты не любишь меня, — сказал он.

— Да, не люблю, — откровенно ответила Нисса, — но, может быть, со временем и полюблю. Я не могу обещать, что это так и будет, но, хотя мы женаты всего один день, должна признать, что ты мне нравишься. Ты добрый — , и у тебя есть чувство юмора. Мне нужно получше узнать тебя, Вариан.

— Значит, ты не сердишься на меня? — спросил он.

— На тебя — нет, но не на твоего деда. Его я не могу простить. Мне очень жаль, что нас заставили пожениться таким жестоким способом. Мне жаль, что король плохо думает о нас, пусть даже мы не имеем для него особого значения. Я очень ценила дружбу короля, его доброе отношение, и мне жаль, если теперь он думает, что я предала эту дружбу. Однако, увы, мы не сможем открыть ему правду. — Печально вздохнув, Нисса продолжала:

— Выходя замуж, моя мать совершенно не знала отца Эдмунда Уиндхема. Она видела его только один раз мельком, когда он приехал в дом моего деда просить руки одной из его дочерей. Причем отец даже не знал в тот момент, сколько у деда дочерей и какого они возраста. Это тоже было жестоко с его стороны.

— И каким же образом выбор пал на твою мать? — спросил Вариан де Винтер, заинтригованный необычайной историей своей еще незнакомой тещи.

— Она была старшей, — просто ответила Нисса. — Правда, ей еще не исполнилось шестнадцати. Скот моего деда перед этим дважды вымирал от эпидемий. Он остался без единого пенни, хотя и владел хорошим поместьем и землями. Он не мог ничего дать в приданое своим дочерям, а ведь их было восемь! Когда появился граф Лэнгфорд и пожелал взять в жены одну из них, дедушка сперва заподозрил что-то недоброе, однако никто не мог сказать ни одного худого слова об Эдмунде Уиндхеме. Отец рассказал дедушке, что недавно овдовел, а детей у него нет. Дедушкина семья славилась своей плодовитостью и здоровьем, и отец решил, что раз бабушка рожает здоровых крепких детей, то и ее дочери станут такими же хорошими матерями. Поэтому он остановил своей выбор на Морганах из Эшби. Однако мой дедушка все еще сомневался, — продолжала Нисса, — и тогда Эдмунд Уиндхем сделал ему предложение, от которого дед просто не смог отказаться. Отец сказал, что готов взять в жены маму без всякого приданого. Более того, он сам брался обеспечить ее всем необходимым. Он также обязался снабдить приданым маминых сестер и помочь дедушке восстановить хозяйство. Дедушка, конечно, согласился, но мама была в ярости. Она считала, что ее продали. Ну а тетки, конечно, тихо радовались своей удаче. — Нисса улыбнулась. — Племянник отца, Энтони Уиндхем, — продолжала она, — явился в их дом как доверенное лицо своего дяди, чтобы препроводить маму в Риверс-Эдж, в дом ее мужа. Это рассердило ее еще больше, и она говорит, что возненавидела Тони с первого взгляда, но я не очень в это верю, — рассказывала Нисса. — Мама готова была возненавидеть и моего отца, но его обаяние покорило ее, как только она переступила порог Риверс-Эджа. Она глубоко полюбила его. Когда он погиб в результате несчастного случая, нам объявил об этом Тони. Мне тогда еще не исполнилось двух лет, а мама опять была беременна. Однако она потеряла этого ребенка, сына, и от этого возненавидела Тони еще больше. — Нисса сделала паузу и продолжала: