Потаенный город - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Эддингс cтр.№ 12

– Весьма вероятно, ваша светлость, – согласился Кааладор. – Как бы то ни было, мой осведомитель знал, где проходят некоторые туннели, и я отправил туда своих людей, чтобы отыскали новые ходы, а сам занялся допросом тех сотрудников тайной полиции, что оказались под рукой, то есть в тюрьме. Я особо не церемонился, так что те, кто пережил допрос, с превеликой радостью выложили все, что знали. В ночь, когда похитили королеву, в подземных ходах жизнь била ключом. Дипломаты, осажденные в кинезганской посольстве, были осведомлены о заговоре и отлично понимали, что, едва станет известно о похищении, как мы тут же разнесем их посольство по камушку. Они пытались было удрать потайными ходами, но я уже успел расставить своих людей в этих крысиных норах. Возни было немало, однако мы перебили либо схватили почти всех посольских. Сам посол остался в живых, и я позволил ему любоваться тем, как я допрашиваю его помощников. Я весьма привязан к королеве Элане, а потому не стал с ними нежничать. – Кааладор покосился на Сефрению. – Не думаю, что мне следует входить в подробности.

– Благодарю, – пробормотала Сефрения.

– Посол, как выяснилось, знал не так уж и много, – виновато продолжал Кааладор, – но все-таки рассказал мне, что Скарпа и его дружки отсюда направились на юг – что может быть уловкой, а может быть и нет. Его величество приказал закрыть порты Микка и Сарант и выслал на дорогу вдоль берега моря атанские патрули из Тосы – просто так, на всякий случай. До сих пор еще ничего не обнаружили, так что Скарпа либо опередил нас, либо затаился где-то в укромном местечке.

Открылась дверь, и вошел мрачный, как туча, Кринг.

– Ты снял с нее цепи? – спросил Тиниен.

– Сейчас это было бы неразумно, друг Тиниен. Она считает себя виновной в похищении королевы. Она хочет убить себя. Я убрал из комнаты все острое, но, думаю, снимать с нее цепи все еще рановато.

– А ты отобрал у нее ложку? – поинтересовался Телэн.

Глаза Кринга округлились.

– Боже милостивый! – выдохнул он и опрометью бросился к двери.

***

– Если бы он только кричал на нас или колотил кулаками в стену, или еще что-нибудь в том же роде, – шепотом говорил Берит Халэду на следующее утро, когда все они вновь собрались в синей гостиной. – Так нет же – сидит, и все.

– Спархок не выставляет своих чувств напоказ, – ответил Халэд.

– Но ведь мы говорим о его жене, Халэд! А он сидит точно неживой. Он что – вообще ничего не чувствует?

– Разумеется чувствует, только не желает вытаскивать свои чувства на свет Божий и размахивать ими, точно флагом, перед нашим носом. Сейчас для него куда важнее не чувствовать, а думать. Он слушает и сопоставляет, а свои чувства сберегает до той минуты, когда сможет добраться до Скарпы.

Спархок сидел в кресле, держа на коленях дочь. Упорно разглядывая пол, он рассеянно гладил кошку принцессы Данаи.

Лорд Вэнион рассказывал императору и остальным о Клаале и о том, как будут располагаться их силы: тролли в Тамульских горах на юге Тамула, атаны – в Сарне, пелои Тикуме – в Самаре.

Флейта молча сидела на коленях у Сефрении, и Берит лишь сейчас заметил то, что прежде не приходило ему в голову. Он взглянул на принцессу Данаю, затем – на Богиню-Дитя. Девочки были внешне почти одного возраста и отчего-то были удивительно похожи и лицом, и манерой держаться.

Присутствие Богини-Дитя производило странное воздействие на императора Сарабиана. Блестящий и сумасбродный правитель Дарезии словно лишился дара речи и не сводил с нее ошеломленных, широко раскрытых глаз. Он был бледен и явно не слышал ни слова из того, что рассказывал лорд Вэнион.

Наконец Афраэль резко повернулась и уставилась на него таким же пристальным взглядом.

Император от неожиданности отпрянул.

– Сарабиан, разве твоя мама не учила тебя, что таращиться невежливо? – осведомилась она.

– Веди себя прилично, – шикнула на нее Сефрения.

– Он должен слушать, а не глазеть на меня. Если мне захочется обожания, я заведу себе щенка.

– Прости меня, Божественная Афраэль, – извинился император. – Меня нечасто посещают боги. – Он пристальнее взглянул на девочку. – Может быть, я некстати заговорил об этом, но ты очень похожа на дочь принца Спархока. Ты знакома с ее высочеством?

Спархок резко вскинул голову, и в его глазах появилось странное, почти паническое выражение.

– Нет, – ответила Афраэль, – думаю, что нет. – Она поглядела на принцессу, сидевшую со Спархоком в другом углу комнаты. Берит заметил, что во взгляде Сефрении тоже появилось нечто, похожее на панику, когда Флейта соскользнула с ее колен и через всю комнату направилась к креслу Спархока.

– Привет, Даная, – небрежно произнесла Богиня-Дитя.

– Привет, Афраэль, – почти тем же тоном отозвалась принцесса. – Ты намерена что-нибудь предпринять, чтобы вернуть мою маму?

– Я обдумываю это. Постарайся, чтобы твой отец не слишком выходил из себя. От него не будет толку, если он разлетится на мелкие кусочки, а нам придется собирать его заново.

– Я знаю. Сделаю все, что смогу. Хочешь подержать мою кошку?

Флейта взглянула на Мурр. В глазах кошки был беспредельный ужас.

– Думаю, я ей не нравлюсь, – покачала она головой.

– Я позабочусь об отце, – заверила Даная маленькую богиню, – а ты займись всеми остальными.

– Ладно. – Афраэль помолчала. – Я думаю, мы с тобой поладим. Ты не против, если я время от времени буду заглядывать в гости?

– Сколько угодно, Афраэль.

Происходило что-то в высшей степени странное. Берит не видел ничего необычного в этом разговоре двух девочек, но по лицам Спархока и Сефрении ясно было, что они очень встревожены. Берит как бы невзначай огляделся. Все собравшиеся наблюдали за беседой с легкими снисходительными улыбками – все, кроме лорда Вэниона и анары Ксанетии. В их лицах было то же напряжение, что и у Спархока и Сефрении. Сейчас в этой гостиной явно произошло что-то невероятное, но Берит и под страхом смерти не мог бы понять, что именно.

– Думаю, что нам не следует отвергать и такой возможности, – мрачно проговорил Оскайн. – Баронесса Мелидира не раз уже доказывала нам, сколь проницателен ее ум.

– Благодарю вас, ваше превосходительство, – сладким голосом отозвалась Мелидира.