Ритуал последней брачной ночи - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Платова cтр.№ 76

Не ринется.

Он достаточно мудр, чтобы уважать чужой выбор.

Усевшись на мягкий, скрадывающий любой звук ковер, я зашнуровала ботинки и огляделась. Прямо позади меня оставался номер Чорбу. Если стоять к номеру спиной, то слева, в № 1, живет немец Гюнтер Кноблох. А справа — в № 4 — Калью Куллемяэ. И все они выпивали в одной компании с молдаванином и актером Ильей Слепцовым. Странная компания, ничего не скажешь. Что общего у Слепцова и Куллемяэ или у Гюнтера Кноблоха со всеми остальными? Представить бизнесмена-аккуратиста из Гамбурга, пожирающего коньяк крестьянина-забулды-ги из Молдавии, я была не в состоянии.

И потом — Тео Лермитт. Пятым в этой компании был Тео Лермитт, Чорбу так и сказал — «и еще какой-то иностранец». Но почему умница Аурэл никак не определил его? Да еще кисло улыбнулся, упоминая о нем. «Еще какой-то иностранец» — слишком расплывчатая формулировка. И слишком унизительная. Хотя всех остальных участников попойки он назвал — если не по имени, то хотя бы по профессии. А Тео Лермитга — нет. Хотя специальность гражданина Швейцарии, проживающего в финском городе Лаппенранта, должна была согреть душу поэта.

Должна была согреть — и не согрела.

О боже, мне никогда и ни в чем не разобраться!..

Я прошла до конца коридора, уставленного большими напольными вазами с цветами, и оказалась перед запасной лестницей. На то, чтобы изучить ее, мне хватило нескольких минут: внизу, на первом этаже, она упиралась в несколько комнатушек при кухне; здесь же имелся выход в бар.

А наверху, на третьем, сияла (теперь уже в гордом одиночестве) мелодраматическая звезда Илья Слепцов. Остальные соседи по этажу — Тео Лермитт и Олев Киви — уже оставили звезду.

Судя по всему, навсегда.

Подходить к двери номера Олева Киви, который мне пришлось покинуть при таких трагических обстоятельствах, я не стала. Да и ко всем остальным тоже. Потому что факт оставался фактом: войти в номер и выйти из номера Киви мог кто угодно из находившихся в гостинице.

Предаваясь этим невеселым рассуждениям, я спустилась вниз, на второй этаж, и возле первой в шеренге напольной вазы нос к носу столкнулась с Полиной Чарской.

Очевидно, Эта Сука вернулась с ночных съемок и была не в самом лучшем расположении духа. Но настроение у нее испортилось окончательно, как только она увидела меня.

На узнавание ушло несколько секунд. Ее горящие мрачным огнем глаза округлились, ноздри раздулись, а в спутанных от бессонницы волосах пробежал разряд. Я вдруг подумала о том, что стоит ей раскрыть рот, как из него тотчас же вылетит шаровая молния.

— Привет, — смиренным голосом произнесла Чарская. — По-прежнему не хотите оставить меня в покое?

Встреча с Чарской никак не входила в мои планы, и потому я ограничилась лишь неопределенной улыбкой. А потом мне пришла в голову мысль о просьбе Кайе, так жаждавшей заполучить автограф Этой Суки. После всего, что Кайе для меня сделала, глупо будет не воспользоваться случаем и не порадовать будущую роженицу…

— Я отниму у вас немного времени, — издалека начала я.

— Заходите.

— Все вопросы можно решить и в коридоре…

— Заходите.

Голос Чарской сорвался, рука впилась в мой локоть, и мы — пришпиленные друг к другу, как партнеры в бальном танце «ча-ча-ча», — ввалились в номер. Чарская повернула ключ в замке и спрятала его в задний карман джинсов. И с каким-то странным вожделением посмотрела на меня.

— Вас зовут Кайе.

Я сморщила переносицу: жонглирование именами не доведет меня до добра. Определенно. Но Чарской я представлялась именно как Кайе, и картонный меч моего совсем не идеального эстонского не на шутку напугал Эту Суку…

— Да. Прошлая встреча не совсем задалась… Автограф звезды — вот что главное! Вот что является сверхзадачей!

— Отчего же? Очень задалась… — Чарская приподняла одну бровь. — А как поживают ваши доверители, за которых вы так ратовали? Наследники Олева Киви?

— Спасибо. Хорошо…

Я все еще не понимала, куда она клонит. Но меня насторожило имя Олева: вернее, то, как произнесла его Чарская. Никакого страха, никакого отчаяния, никакой безысходности. Похоже, Олев Киви перестал пугать взбалмошную кинозвезду, и теперь она досадовала на себя:

«Как могло случиться, что я, Полинька Чарская, приняла за Сатану чучело, набитое требухой, газетными передовицами и нотными сборниками для начинающих?!»

— А видеопленка?.. Вы понимаете, о чем я говорю.

Опять история с кражей драгоценностей! Вот только Чарская ведет себя совсем иначе, чем в первый раз, когда мы зависли в строительной люльке над Питером. Или она все-таки достала пленку, или…

— У меня нет информации по этому поводу, — благоразумно открестилась от пленки я.

— Ах, нет информации!..

Чарская даже не смотрела на меня. Глаза ее судорожно обшарили номер и наконец остановились на керамической лампе в попсовом латиноамериканском стиле.

— Значит, никакой информации! Ты, … чухонская профурсетка!!! Зато у меня есть … информация. Да я с ней твоим … долбаным доверителям матки повыворачиваю!

Серьезность намерений Чарской подтвердила попсовая лампа, полетевшая мне в голову. Я увернулась, как обычно уворачивалась от слюнявых клиентских поцелуев, и лампа с оглушительным грохотом разбилась о стену.

— Я не понимаю, — пискнула я, схоронившись за ближайшим креслом. — Что происходит?

— Ах, ты … не понимаешь! Я тебе сейчас объясню, … сучье вымя!!!

После упоминания о вымени я еще добрых десять минут наслаждалась самыми изощренными матами в самых изощренных комбинациях и по осколкам пыталась определить, что же именно швыряет в меня Чарская. Кроме уже упомянутой лампы, в числе подручных средств оказались: телефон, две бутылки шампанского, застекленная репродукция картины Петрова-Водкина «Купание красного коня», инкрустированное перламутровыми вставками бра, ваза со свеженькими толстощекими розами, несколько бокалов, чашки, эксклюзивные авторские духи «Noa Noa» немца Отто Керна (ненавижу бундесовую парфюмерию)…

На этом запас бьющихся предметов был исчерпан, и Эта Сука перешла на предметы небьющиеся. Но после пары тяжелых рэперовских ботинок, кожаного саквояжа и сотового пыл Чарской несколько поугас. Да и в дверь осторожно постучали.

Должно быть, обслуживающий персонал забеспокоился, решила я — и мысленно вознесла хвалу богу гостинично-туристического бизнеса.

— У вас что-нибудь произошло, Полина Юрьевна? — раздался за дверью чей-то приглушенный вкрадчивый голос.

— Пошел на хрен отседова, … фраер крученый! Я вашу … гостиницу урою…

— Мы просто волновались, — не унимался голос.